Анатолий Злобин - Я люблю тебя, Радиплана

В мягком вагоне было пусто.

- Пива с закусочкой... - Катя нежно пропела и замерла.

По узкому проходу навстречу Кате двигался восточный принц-писаный красавец, смуглолицый, в чалме; в ушах золотые серьги, а зубы белые-белые. Принц подошел к Кате и сказал на чистейшем индо-китайском языке:

- Мамзель Катерина, разрешите пригласить вас на Новый год. Вечер состоится в моем персональном дворце Драма-пудра на берегах озера Сулико от шести до двенадцати ночи. В залах играет культурная музыка, исключительно твист. С нетерпением ждем вас вместе с вашим партнером.

- Вы путешествуете инкогнито, ваше благородие? - с замиранием спросила Катя.

- Я принц Тото Ионото, - ответил писаный красавец, ослепительно улыбаясь и покачивая серьгами. - Я жду вас в Драме-пудре.

Катя сделала реверанс, и восточный принц Тото Ионото растаял в воздухе. Катя открыла дверь в соседний вагон. Грузин с усиками стоял у окна и нагло смотрел на нее. Катя приближалась с царственным видом.

- Как зовут, красавица? Почему не говоришь? Жалко имя сказать?

- За чьим столиком сидите, у того и спрашивайте, - дипломатично ответила Катя. - Разрешите пройти мимо.

Грузин пошарил глазами по корзине.

- Почем шоколад?

- Рубль сорок.

Грузин протянул три рубля:

- Сдачи не надо. Скажи, как зовут?

- Мы чаевых не берем. - Катя гневно поставила корзину, всучила ему сдачу и пошла, не оглядываясь.

- Как зовут, повторяю, - хрипел грузин.

Катя запела арию:

Я заявляю вам официально,

Меня зовут официантка.

- Зачем такая гордая? - кричал грузин вслед. - Зато мы не гордые, - и хрипло засмеялся так, что у Кати мурашки по спине забегали.

Проходя через тамбур, она обнаружила в кармане телогрейки две плитки шоколада, которые только что продала грузину. Катя усмехнулась, спрятала три рубля в карман кофточки, а шоколад положила в корзину.

Верка, конечно, тут же испортила ей всю прогулку. В вагоне сидели четыре клиента, два из них необслуженные, как раз за Катиным столиком. Тучный седой майор уже выходил из себя и колотил ножом по тарелке. Катя мигом подскочила к майору, улыбнулась - старикан тут же растаял. Она принесла ему яичницу и кофе, другим тоже дала закусить и села у окна, строя планы страшной мести для Верки. Вот переманить бы грузина за свой столик, а Верка будет старых дев обслуживать, всю сдачу до копеечки сдавать. Ослепительная мысль озарила Катю. "Я заболела, - радостно решила она. - У меня вирусный грипп, и я не смею притрагиваться к пище. Буду лежать в купе, и ко мне придет восточный принц Тото Ионото. Верка лопнет, как его увидит..." Катя потрогала ладонью лоб, чтобы определить, какая у нее температура, и удивленно ахнула: поезд катился по плоской равнине, и все кругом было белым-бело. Катя приклеилась к окну: запряженная в сани лошадь бежала по дороге, быстро отставая от поезда, вдоль полотна шеренгой стояли тополя. Мелькнул переезд. Не сбавляя хода, поезд дробно застучал на стрелках - побежали назад станционные постройки, башня элеватора, баки с нефтью - все белое, чистое и кругом ровная степь без конца и без края.

- Поедем на лыжах или закусим сначала?

Катя вздрогнула: перед ней стоял грузин.

- Можете забрать свой шоколад обратно, - надменно заявила Катя, трепетно любуясь его тонкими как на картинке усиками.

Грузин сел за ее столик, выжидающе посмотрел на Катю. Верка пролетела мимо и обдала обоих презрением. Катя небрежно бросила грузину карточку и пошла рассчитывать седого майора. В вагон вошли еще двое военных, летчик и моряк, и тоже сели за Катин столик, водя глазами по ресторану. Моряк был вполне на уровне, хоть и рядовой, а летчик-лейтенант так себе, мальчишка. Катя направилась к ним и принялась любезничать. На грузина она не обращала внимания, все время чувствуя, как он пожирает ее глазами. Наконец, она сжалилась и подошла к нему.

- Что будем кушать? - спросила она нежно.

- Приедем в Москву, пойдем в "Арагви", - ответил грузин.

"Так я и испугалась", - подумала Катя, а вслух ответила, завлекая.

- До Москвы доехать надо.

- Скажешь, как зовут?

Катя почувствовала, как губы против воли растягиваются в улыбку.

- Катерина... - она тут же слизнула улыбку и сделалась неприступной царицей. - Что вам принести?

- Ай, Катерина! Екатерина Великая! - воскликнул грузин на весь вагон так, что моряк и летчик удивленно и восторженно посмотрели на Катю. - Дай мне пять бутылок пива, одну порцию икры и немножко нежности.

- Нежностью не торгуем, - ответила Катя с обещающей улыбкой и вихляво пошла по проходу за пивом.

Иван Петрович поймал ее в дверях, заискивающе наклонил голову.

- Ты, Катюша, поласковее с ним. Клиент нужный, учти. А нам план натягивать в чистом виде.

- Верку свою на других напускайте, а меня не учите.

Когда Катя вернулась с пивом, директор стоял перед столиком и обрабатывал клиента. Грузин жадно схватил пиво, прилип усами к бокалу.

- Будет организована культурная обстановка. Цветы поставим на столиках...

- Какой столик? Зачем столик? - грузин оторвался от бокала и выпучил глаза на директора. - А где музыка? Где моя прекрасная дама? Где спрашиваю?

- Музыка у нас запланирована, - покорно отвечал Иван Петрович. Имеется полный танцевальный набор, серия "Мелодии и ритмы". В наличии также Алла Пугачева в комплекте...

Катя открыла вторую бутылку с пивом. Грузин схватил Катину руку.

- Красавица, пойдешь со мной танцевать под его запланированные пластинки?

- Пригласите, я подумаю.

- Ой, царица, - горячился грузин. - Приглашаю на встречу Нового года в культурной обстановке. Закажем столик. Гулять будем - на весь Кавказ слышно. Отвечай, царица!

- Она на работе, - ответил за Катю директор.

- Мы на работе, - как эхо вторила Катя.

- Ай, директор. Где твой размах? Тебя тоже приглашаю за наш столик. Всех приглашаю.

Иван Петрович тупо шевелил губами, подсчитывая проценты - сколько их останется до плана, если удастся уговорить грузина.

Верка подбежала к столику: глаза горят, в руках штопор.

- Товарищ директор, вас вызывают на кухню...

- Сейчас, Верочка, сейчас... Разрешите записать? - Иван Петрович склонился над столиком. - Семь пятьдесят с одной персоны, не считая шампанского...

- Зачем разбиваешь мое сердце? - вскипел грузин. - Я свое сказал: или-или! Или царица, или ничто! Новый год отменяется.

- Мы же на работе, - беспомощно твердил директор.

Катя смотрела в окно и тоскливо мечтала о восточном принце по прозванию Тото Ионото.

Стуча на стыках, скорый поезд номер двадцать четыре катился по бескрайней снежной равнине.

3

Ровно в одиннадцать часов сорок пять минут Катя появилась в ресторане. Она шла по проходу, гибко качаясь на черных шпильках и поводя обнаженными плечами. Грузин с грохотом двинул стулом. Военные за соседним столиком замолчали и во все глаза уставились на Катю.