Михаил Бубеннов - Белая береза

- Почти год, - глухо ответил Ярцев.

- Ну, а я не сидел, так должен был сидеть, - сдерживая себя, сказал Олейник. - Не миновать было этого. Отца вон посадили безвинно... Я как вспомню об отце, так и закипит во мне все! Мне никогда не забыть такой обиды.

Совсем рядом что-то прошумело в хвое, а через секунду дрогнула вершинка молоденькой елки, что поднималась у самой колодины. Ярцев разом припал боком к земле, растопырив на ней узловатые пальцы. Но Олейник даже не дрогнул и, язвительно сплюнув сквозь ржавые зубы, спросил:

- Умер? Или нет еще?

- Кто это? - прошептал Ярцев.

- Эх, тонка у тебя жилка, тонка!

- Кто там? - чуть приподнялся Ярцев.

- Дурак, белка это! - И когда Ярцев опять уселся, как старый пес, на тощий зад, Олейник твердо спросил: - Ну? Говори последнее слово.

- Нет, Яков, - ответил Ярцев, - я не пойду.

- Опять побежишь?

- И бежать не побегу.

- Хо! Ср-р-ражаться будешь?

- И тоже нет. Где мне?

- Что же делать будешь?

- Подумаю.

Помолчав, Олейник закончил разговор:

- Ну, думай! А мне нет резону пропадать в такие годы. Не хочешь идти - прощевай. Как будет случай, так и уйду. Не сердись, что по роже-то съездил: за дело. Может, впрок пойдет. Все! - И пригрозил: - Гляди, сдуру-то не выдай! Живо пулю словишь. Так и знай.

И он поднялся с колодины.

XVIII

Обер-лейтенант Рудольф Митман, отправленный вместе со своими солдатами в штаб армии, дал важные сведения о подготовке немцев к новым ударам. Его показания подтверждались: на нескольких участках фронта, в том числе на участке дивизии генерала Бородина, было замечено передвижение немецких войск, переброска танков и артиллерии к передовым позициям. В связи с этим майор Озеров неожиданно получил новый приказ: с наступлением темноты выдвинуть два батальона на передний край не только для работ, но и для одновременного занятия постоянной обороны. Один батальон разрешалось оставить пока в резерве. Кроме этого, предлагалось установить за противником постоянное наблюдение и ночью же захватить пленного: надо было точно узнать, когда немцы наметили нанести новый удар на участке дивизии.

Майор Озеров немедленно вызвал к себе Юргина.

- Вот что, дорогой земляк, - сказал он озабоченно, продолжая делать какие-то отметки на карте. - Надо "языка".

Как всегда, Юргин взглянул на командира полка смело, ответил не спеша:

- Достанем, товарищ майор. Пойду сам.

- Ишь ты, сам! - Озеров оторвался от карты. - А ты думаешь, я сам не достал бы "языка"? Плохой ты будешь командир, если все будешь делать сам. Надо верить не только в себя, но и в людей. Организуй! Подбери надежных бойцов, расскажи, как и что надо сделать, и пусть делают. А подробные указания я дам лично перед отправкой.

- Слушаюсь, товарищ майор! Разрешите выполнять?

- Обожди... - Озеров покопался в планшетке, вытащил небольшую книжечку. - Вот это о разведке. Очень полезная, почитай, а потом и действуй. Нам, дорогой, всем учиться надо...

...В отделении Олейника шел дележ махорки.

Заняться дележом вызвался было всюду поспевающий Петро Семиглаз. Высыпав махорку на плащ-палатку, он пошарил в ней пальцами, радостно раздувая ноздри.

- А мерка е?

Мерки не оказалось. Тогда Умрихин быстро придвинулся к куче махорки.

- Стой! - сказал он, отбрасывая руку Петра. - Раз мерки нет, то и веры тебе нет! Я уж вижу: вон как ноздри заиграли! На чем другом, а на махорке обдуешь, я уж вижу!

- Я? Обдую? - обиделся Петро.

- Именно ты!

- Сдурив! Ей-бо, сдурив!

Но всем почему-то понравилось, что Петру Семиглазу выражено недоверие, и ради озорства все сговоренно поддержали Умрихина:

- Давай другого!

- Отодвиньсь, Петро!

- Ну, погоди ж! - постращал Семиглаз.

Умрихин продолжал верховодить:

- Кто ж разделит? Сурьезное же дело!

Нургалей Хасанов, сверкая глазками, быстро предложил:

- Пускай Андрей-та делит, а?

- Во, это надежно, - поддержал Умрихин.

И все охотно согласились:

- Дели, Андрей!

- Да живее, курить охота!

Андрей разделил махорку на равные кучки по числу людей в отделении. К одной из них сразу же потянулся Петро Семиглаз.

- Погоди, - остановил его Андрей.

- Трошки поколдуешь?

Андрей кивнул Нургалею:

- Отвернись! - И когда Нургалей отвернулся, прикрыл одну кучку махорки рукой. - Кому?

Нургалею очень нравился такой честный солдатский способ дележа. Он ответил бойко:

- Петра Пятиглаз! - И спохватился. - Ой, нет, ошибка давал! Шестиглаз! Ой, нет! Погоди мал-мал, его фамилия считать-та надо!

Все отделение дружно захохотало.

- Тю, бис! - весело выругался Петро. - Еще смеется!

Через минуту все задымили махоркой.

У входа в шалаш показался лейтенант Юргин. Ловко вскочив первым, Олейник подал команду:

- Встать!

- Сидите, сидите! - помахал рукой Юргин и, не входя в шалаш, спросил: - У вас тут... не найдется охотников в разведку?

- В разведку? - Олейник подался вперед и ответил с жаром: - Я желаю, товарищ лейтенант! У меня к разведке большая охота! Давно хочу в разведчики.

- Ага, тогда зайду.

Из угла шалаша вылез Андрей.

- И я пойду, - сказал он просто.

Третьим заявил о своем желании участвовать в ночном поиске Терентий Жигалов.

- Я три года служил в разведке! Я на войне служил... тоже в разведке! - заговорил он горячо и бессвязно. - Мне надо идти! Я знаю этих немцев, этих... У-у, сволочи! - и он неожиданно так ударил в стойку, что над очагом посыпалась высохшая хвоя.

- Отлично, - порадовался Юргин: ему нравились все добровольцы. - Я как раз ищу таких людей. Теперь хватит. В ночном поиске чем ни меньше народу, тем лучше. Тут нужно работать тихо. Тогда собирайтесь, пойдем сейчас со мной.

Оставшиеся часы до вечера Олейник, Андрей и Жигалов просидели на наблюдательном пункте. Они тщательно просматривали местность, выбирая себе путь к немецким позициям.

После полуночи, получив необходимые указания от майора Озерова, разведчики пересекли траншею и осторожно, цепочкой направились на запад по узенькой лощине. На фронте стояла тишина. Землю покрывал туман. Луна выглядывала редко, а если и смотрела - сонно, неохотно, и в небесах было неуютно от ее болезненного света.

У гитлеровцев на участке полка не было плотной обороны. Готовясь к дальнейшему наступлению, они стояли по деревням и лесам, выдвигая вперед лишь небольшие посты. Один такой пост был обнаружен днем на небольшой высотке, покрытой отдельными кустиками. Туда и направились разведчики.

Но им не пришлось дойти до высотки.

На полпути Терентий Жигалов, идущий впереди, как бывалый разведчик, присел в небольшом кустарничке, чтобы получше прислушаться и обсудить с товарищами дальнейшие планы. Он нетерпеливо пискнул, будто какой-то обиженный в ночи зверек: поторопил Олейника и Андрея. В тот же момент влево от него что-то стукнуло и зашипело злой, рассерженной змеей, - жарко брызгая, над кустарничком взлетела ракета. Землю обдало таким ярким светом, что разведчики оцепенели. А через секунду, точно прошивая строчки, затрещали в разных местах немецкие автоматы.