Василий Ажаев - Предисловие к жизни

— Дежурный сказал, чтобы мы оба пришли к нему: ругаться хочет, — вспомнил Коровин. — Он доказывает, что не давал согласия на взрыв. Это неправда, я его предупредил.

— Успеет поругаться твой дежурный. Да и что он мне, начальник или папа? Или пострадал он? Поезду даже остановку не сделали. Ругаться — это наше внутреннее дело.

— Руки-то у вас, Иван Петрович, — с сожалением сказал Коровин.

— А ты что, доктор? Иди, говорю, работай! И торопись, наверстывай время.

Мальцев раскрыл «сундук» и принялся готовить запалы. При этом он пытался вспомнить, какую песню пел давеча, но не мог вспомнить. Руки у него болели, а голове было холодно. Подрывник морщился, с огорчением смотрел на изуродованные руки и стирал налипающий снег с головы тыльной стороной ладони.

Подошел Коровин и молча подал ему шапку.

— Чего же ты ее раньше не отдал? — рассердился Мальцев. — Я из-за тебя лысину заморозил.

Напарник хотел объяснить, что он только сейчас нашел шапку на месте несостоявшегося взрыва, но Мальцев не захотел его слушать.

— Ладно, считай, что уже поговорили. Продолжай заниматься шпурами. И не возись, это тебе не огород возле дома. Школу строим, объект, понимаешь?

Будто успокоенный тем, что на голове подрывника оказалась, наконец, шапка, снег повалил вдруг густо, большими хлопьями.

На минуту девушка остановилась на пороге большой комнаты, тесно уставленной столами с наклонными досками. За ними на высоких табуретах сидели инженеры и техники.

— Кто у вас тут самый главный? — громко спросила девушка. Задумчиво склоненные головы поднялись от бумаг и чертежей.

— Ну, кто у вас тут главный? — повторила девушка, улыбаясь. — Мне надо разрешить один важный вопрос.

Один из сотрудников, сидевший поближе, показал ей в угол комнаты. Она протиснулась туда узким проходом между столами. «Самый главный» до такой степени основательно погрузился в синюю глубь разложенного перед ним чертежа, что не обратил внимания на пришедшую.

— Душно у вас тут, воздух совсем зеленый, — поморщилась девушка. — Из такого воздуха папиросы и табак обратно кристаллизовать можно.

— Открыть форточки, проветрить! — не поднимая головы, распорядился «самый главный».

Молодой техник, смирно чертивший что-то многолинейное на кальке, поспешно сорвался с табурета и полез на подоконник.

— Простуды боимся. Посмотрите, какой у девушки румянец от этой простуды, — сказал он с подоконника своему соседу, одутловатому человеку с зеленым шарфом, намотанным вокруг шеи. — Ах, вкусный воздух! — ловил техник ртом и руками впущенное в форточку белое облако мороза.

Девушка дотронулась руками до щек, они горели, нажженные ветром.

— Я ж с трассы, на ветру все время работаю. Дорогу-то в кабинете не построишь, дорога на улице, — она отвечала технику, адресовалась же к «самому главному», который по-прежнему не обращал на нее внимания.

Но тут, видимо, слова девушки задели его, он досадливо бросил карандаш на стол, поднялся и спросил:

— Какой имеете важный вопрос ко мне?

Вопрос оказался действительно важным. Ее товарищи на трассе придумали способ механизировать разгрузку балласта с железнодорожных платформ. Сейчас разгружают вручную лопатами и скребками. Сто человек возятся с разгрузкой уйму времени, — дедовский прием работы и очень дорогой. Потеря времени, простой вагонов, которых всюду не хватает, и высокая цена за один кубометр балласта. А в зимних условиях балласт смерзается, и его приходится ковырять, как скалу. Одним словом, метод для послевоенной пятилетки малоподходящий.

— Короче. Мне все это известно. Как вы решили улучшить дело? — перебил инженер обстоятельный рассказ девушки.

— Если вам некогда, я подожду: пусть срочные дела пройдут вперед меня, — кротко заявила девушка. — Я не умею рассказывать быстро.

Техник, прямо сидевший на высокой табуретке, рассмеялся. Тушь давно высохла в его рейсфедере, но он этого не замечал.

— Ребята придумали целое приспособление. Между платформами укладываются стальные перекидные мостики, и когда приходит на место нагруженный состав, к нему прицепляют одну платформу, где стоит трактор с плугом впереди. Трактор идет по платформе, во все свои лошадиные силы напирает плугом в балласт, и балласт слетает в обе стороны, как пух. Ребята сделали подсчет: состав будет разгружаться в двадцать минут при участии всего пятерых человек.

— Но ведь это только слова. У вас нет оснований, — скучновато сказал инженер.

— Почему это нет оснований? Есть! — воскликнула девушка. — Вот чертежики, вот наши расчеты.

И она разложила перед инженером изрядно помятые листы бумаги. Техник не выдержал и соскочил с табуретки — посмотреть.

— Занимайтесь делом, — строго сказал ему инженер, и парень с оскорбленным видом вернулся на свое место.

— Ребята берутся сами изготовить плуг и наладить дело. Им нужно только разрешение, трактор и железо. Но они сразу же уперлись в каменную стену. Прораб говорит, что их приспособление — ересь. Он спрашивает: «Где вы видели, чтобы трактор ходил по платформе? И кто будет отвечать, если трактор, вместе с водителем, сверзится с платформы? Кто разрешит портить подвижной состав?» Он высмеял ребят и тем самым прекратил всю их инициативу. Пусть ваши инженеры разберутся и скажут свое веское слово. У них высшее образование, и они понимают, что нельзя терять дорогое время на примитивные способы работы.

Девушка рассуждала, вникая во все мелочи и не умолкая ни на минуту.

— Вопрос ясен, — перебил ее инженер. — Посидите три минуты молча. Можете?

Девушка сидела молча, разглядывая инженеров и техников. Парень, сидевший на высокой табуретке, улыбнулся ей. В ответ она строго шепнула:

— Не теряйте драгоценного времени. Нажмите лучше на черчение.

— Что? — обрадованно переспросил техник, но главный инженер медленно повернул к нему свое строгое лицо, и парень затих.

— Я считаю, — подумав, сказал инженер, — что предложение заслуживает внимания. Чертежики вы оставьте — мы из них сделаем чертежи. И сегодня же я дам телефонограмму прорабу и вашим ребятам, чтобы приехали сюда. Вы мне назовете фамилии людей. Посоветуемся с ними и окончательно разберемся. Только все это можно сделать после конференции стахановцев. Она открывается через три часа и должна окончиться завтра, чтобы люди побыстрее вернулись на участки.

— Я знаю про конференцию, — сказала девушка. — А вызывать никого не надо. Прораб здесь, он приехал на конференцию. От авторов предложения — буду я. Чертежики-то мои. Да и расчеты тоже мне пришлось составлять.