Людмила Уварова - Соседи

— Лифт еще не включен, — сказала Надежда. — Как, пешком дойдем?

— Спрашиваете!

Валерик вошел в подъезд, спросил, полуобернувшись:

— На какой этаж бежать?

— На самый последний.

— Есть такое дело!

Перепрыгивая через две-три ступеньки, он мгновенно, не останавливаясь, побежал наверх. Надежда шла вслед за ним.

«Или лестница удобная, или я еще вроде бы не состарилась окончательно, — с удовольствием подумала она. — Ни разу дух не перевела...»

Валерик стоял, ожидая ее, на площадке девятого этажа.

И снова Надежду поразило его разом возмужавшее, уже по-юношески твердо очерченное лицо.

— А вы, тетя Надя, оказывается, уже успели замок врезать? — спросил Валерик.

— Как видишь.

Надежда достала из сумочки ключи, открыла дверь.

Квартира была абсолютно пустой, и потому, должно быть, казалась очень просторной. Две комнаты в разных концах коридора, большая кухня, широкие окна и лоджия, опоясывающая кухню и обе комнаты.

— Как? — спросила Надежда.

Валерик ответил:

— Хорошо — не то слово, изумительно, прекрасно, чудесно, одним словом, все превосходные степени, сверху донизу!

— Мне тоже здесь нравится, — сказала Надежда.

— Как только мы переедем, я тут же все как следует здесь оборудую, — заверил Валерик.

— Хорошо бы кухонный гарнитур купить, — заметила Надежда.

Он произнес начальственным тоном:

— Со временем. Только не растранжирьте все свои деньги!

— Постараюсь, — согласилась Надежда. Подумала: «Мне нравится подчиняться ему, словно это мой родной, вдруг разом ставший взрослым сын...»

А Валерик между тем, расхаживая по комнатам, распоряжался:

— В большой комнате будете, конечно, вы, тетя Надя, ваш книжный шкаф я поставлю в угол, а здесь, в нише, поставлю вашу тахту...

— Я не хочу брать сюда книжный шкаф, — сказала Надежда.

— А книги куда хотите ставить? На полки?

— Да, хотелось бы.

— И мне бы хотелось. И чтобы полки стояли одна над другой, немного косо, а между ними пустить вьющиеся растения, плющ или вьюны, правда, красиво?

— Правда.

— А полки надо бы чешские.

Надежда улыбнулась:

— Верно. Откуда ты все знаешь?

— Я хозяйственный по натуре.

Надежда подошла к широкому окну в большой комнате, раскрыла его.

Безоблачное синее небо как бы вплотную придвинулось к подоконнику.

— Не привыкла я жить на такой высоте, — сказала Надежда.

— А я тем более, — отозвался Валерик. — Но здесь хорошо, воздух чистый, словно в деревне. Жаль только, что вам на работу далеко, долго придется добираться...

— Ладно уж, как-нибудь доберусь...

— Стало быть, так, продолжим наши проекты, — Валерик повернулся к Надежде. — Ваш книжный шкаф я, таким образом, забираю к себе в маленькую комнату, а вам с этого дня начну подыскивать чешские полки.

Надежда улыбнулась. Можно подумать, что он старший, а она младшая его сестра, что ли...

— Где ты собираешься покупать книжные полки? — спросила она.

— Побываю в нескольких мебельных магазинах, — ответил Валерик. — Поскольку у меня все-таки времени побольше, чем у вас.

— Ну а как же быть с кухонным гарнитуром?

— Кухонные гарнитуры большей частью бывают на улице Чернышевского, там есть такой мебельный магазин. Есть гарнитур «Весна», очень красивый, два шкафа, подвесные полки, стол со стульями, но это дорого, хочу поискать подешевле...

— Мы не так богаты, чтобы покупать заведомо дешевые вещи, — изрекла Надежда истину, заученную с ранней юности. — И потом, ведь это все не на один день, не на месяц и даже не на год. Так что постарайся купить то, что наиболее практично, а следовательно, и по-настоящему хорошо.

— Как скажете, — согласился Валерик. — Вы, тетя Надя, хозяйка, ваше слово решающее...

Надежда села на подоконник, он пристроился рядом.

— В лоджии у нас будут ящики с землей, а в ящиках или дикий виноград, или плющ. Вам что, тетя Надя, больше нравится?

— Мне все равно, — ответила Надежда.

— Моей маме тоже всегда было все равно, — сказал Валерик.

Он редко говорил о матери, и сейчас, мельком взглянув на него, Надежда заметила, как вдруг мгновенно потемнели его глаза.

«Он скучает по ней, — догадалась Надежда. — Немудрено, как же иначе...»

Как бы разгадав ее мысли, Валерик сказал, по-прежнему глядя через плечо вниз:

— Мне мама иногда снится, подходит ко мне, что-то говорит, я всегда утром забываю, что именно...

— Ты скучаешь по ней?

Он кивнул.

— Даже сам не ожидал, что буду скучать. Бывает, иду по улице и ловлю себя на том, что разговариваю с ней. Я ей говорю: «Как же ты могла променять всех нас на хиляка?» А она... Он оборвал себя, потом начал снова: — А она говорит: «А если я его люблю?» А я говорю: «Его нельзя, невозможно любить», а она опять свое: «Люблю, и все тут, и хоть стой, хоть падай». Я и за себя и за нее говорю, спрашиваю, отвечаю, спорю, ругаюсь...

— У меня тоже есть такая привычка, — сказала Надежда.

Когда-то, когда она рассталась с Артемом, ей случалось часами мысленно беседовать с ним. Так продолжалось очень долго, особенно по ночам, в ту пору ей изрядно досаждала бессонница, она лежала в темноте, вперив глаза в незанавешенное окно, и спорила, убеждала, ругала, оправдывалась, все вместе, спрашивая за себя и отвечая за него...

Валерик воскликнул торжествующе:

— У вас тоже, тетя Надя? Вот еще одно доказательство нашей с вами родственной связи!

— А разве ты сомневался, родственники мы или нет? — усмехнулась Надежда.

— Бабушка говорила, не по крови родной, а по дружбе, я ее спросил как-то: выходит, по-твоему, друзья ближе родичей? Она сказала, что иногда именно так и выходит...

— Я согласна с нею, — сказала Надежда.

— Пожалуй, я тоже, — сказал Валерик.

Уже спускаясь вниз по лестнице, Надежда спросила:

— Может быть, ты бы собрался, поехал бы на каникулы навестить маму?

Валерик обогнал ее, перескочил через несколько ступенек вниз. Остановился, обернулся к ней:

— А что, я уже успел вам надоесть?

— При чем здесь надоесть или не надоесть? — удивилась Надежда. — Просто, мне кажется, тебе бы хотелось повидать и ее и сестренок...

Валерик пожал плечами:

— Как вам сказать, тетя Надя, иногда очень хочется, и ее бы увидеть, и девочек, они, наверно, уже здорово выросли за это время. А иногда вспомню, что придется еще и хиляка увидеть, и думаю, нет, никакими коврижками меня обратно в Миасс не затащить...

Он сбежал еще на несколько ступенек.

— Вот отца хотелось бы увидеть. — Помолчал, добавил негромко: — Очень хотелось бы...

— Может быть, когда-нибудь еще свидитесь друг с другом, — сказала Надежда.

— Все может быть, — согласился Валерик.

Выбежал из дверей во двор, нагнулся, поднял камешек с земли. Размахнувшись, закинул камешек.