Александр Романов - Конструктор космических кораблей

…Сам академик Королев непрерывно пополнял свои знания.

Неуемная, постоянная, неослабевающая с годами жажда познания нового — пример для многих молодых ученых, инженеров, рабочих, которые работали вместе с Сергеем Павловичем. И в том, что большая группа космонавтов, летавших и не летавших еще в космос, сейчас закончила Военно-воздушную инженерную академию имени Н. Е. Жуковского, проявилось благодатное влияние ученого на формирование судеб космонавтов.

…Солнечная, совсем не октябрьская погода. На стартовой площадке идет заключительный этап подготовки к полету. К необычному. Впервые намечено опробовать корабль «Восход». Его испытывают инженер-полковник Владимир Михайлович Комаров, кандидат технических наук Константин Петрович Феоктистов, наконец добившийся права на полет, и врач Борис Борисович Егоров, которому поручено проводить на борту медицинские наблюдения. Факт присутствия на борту корабля ученого имел огромное значение. В нем проявился один из жизненных принципов Королева, сформулированный им еще в годы увлечения планеризмом: «Самому строить, самому летать, самому испытывать».

Еще в 1963 году, когда некоторые специалисты пытались убедить академика в целесообразности прежнего подхода к подбору экипажа, С. П. Королев спросил:

— Вы не станете возражать, если в один прекрасный день в корабль сяду я?

— Нет, конечно. Но ваш возраст…

— Вот именно, — резко ответил ученый. — Возраст и здоровье. Так вот, настало время, когда должен — понимаете, должен! — лететь ученый, — и уже совсем категорически закончил: — Константин Петрович Феоктистов — вместо меня. Считаю, что на этом можно закончить дискуссию о составе экипажа «Восход».

Как известно, это мнение поддержала и Государственная комиссия. Жизнь подтвердила правильность этого решения.

— С началом полетов человека в космос среди специалистов, и в первую очередь среди тех, кто был в какой-то мере связан с техникой, шло немало разговоров о будущем нового дела, — рассказывал космонавт Алексей Елисеев. — Развитие космонавтики, отработка космической техники в условиях полета рано или поздно должны были потребовать присутствия на борту кораблей инженеров-специалистов. Не только мне, но многим моим коллегам посчастливилось в шестидесятых годах встретиться и беседовать с академиком Королевым. Однажды, не помню точно когда, нас пригласили к Главному конструктору. Зашла речь о нас, молодых. Кто-то робко сказал Сергею Павловичу о желании стать испытателем космической техники.

— Надо подумать, — сказал тогда академик и добавил, — инженеры должны и будут летать в космосе. Это бесспорно. Настало время планировать полеты на кораблях инженеров, ученых самых различных профессий. Без этого немыслимо решать научно-технические задачи, связанные с отработкой новых типов кораблей, вести чисто исследовательские работы по изучению космического пространства… А если говорить персонально — все зависит только от вас.

На этом знаменательная для нас беседа закончилась, — сказал Алексей Станиславович. — А позже я стал полноправным гражданином Звездного городка.

О дальновидности Королева говорит тот факт, что еще собирались первые корабли, а Сергей Павлович уже думал об ученых, инженерах, которые могли бы войти в состав космических экипажей. Так оказались в отряде К. П. Феоктистов, А. С. Елисеев, В. Н. Кубасов, В. Н. Волков и другие.

Новый корабль «Восход» отличался от «Востока» не только вместимостью, большим комфортом — исследователи работали в нем без скафандров. Подобного еще не было ни в советской, ни в американской практике космоплавания. Не было в практике и способа так называемой мягкой посадки корабля на землю — посадки практически с нулевой скоростью [34] Корабль «Восход» не схож с «Востоком» еще и тем, что он имел резервную тормозную двигательную установку, новое приборное оборудование, дополнительную систему ориентации с ионными датчиками, усовершенствованную телевизионную и радиотехническую аппаратуру. . Этот метод, как мы увидим позднее, отлично зарекомендовал себя в дальнейших полетах.

Что это значит, как это достигается? Желание получить ответ на эти вопросы и привело меня к техническому руководителю полета.

— Приземление — заключительный этап эксперимента. Он не менее труден, чем выведение корабля на орбиту, — рассказывал С. П. Королев, — это прежде всего большие тепловые и динамические нагрузки, возникающие при стремительном движении корабля-спутника в момент прохождения им плотных слоев атмосферы. Конструкторы позаботились о том, чтобы в этот момент воздействие перегрузок на человека было сведено к минимуму. Система посадки обеспечивает соприкосновение корабля с землей мягко, с нулевой скоростью.

— Прежде мог применяться и раздельный спуск: корабль сам по себе, космонавт сам по себе. Не так ли, Сергей Павлович?

— Да, почти так. Система амортизации позволяла «Востоку» успешно приземлиться, имея на борту и космонавта. Но мы, как правило, предпочитали катапультирование человека и приземление его на парашюте. «Восход» мы считаем более надежным, и поэтому нецелесообразно устанавливать в его кабине катапультные устройства. В современных пассажирских самолетах давно нет парашютов и этот факт перестал смущать пассажиров. Космонавты встретятся с Землей, сидя в кабине корабля. С таким же успехом они могут приводниться. «Восход» обладает необходимой плавучестью. Как достигается мягкая посадка? После того как «Восход» пройдет плотные слои атмосферы, сработает парашютное устройство, и кабина космонавтов станет медленно снижаться. Почти у самой поверхности Земли скорость будет гаситься за счет работы небольших пороховых двигателей. Они-то и доведут ее до нуля. Это все не так просто, как я говорю. Прежде чем мы добились подобного результата, новая система посадки корабля испытывалась много раз.

— Вечером накануне полета корабля «Восход» к нам в домик на космодроме пришел Сергей Павлович, — вспоминал В. М. Комаров. — Мы вышли на улицу и долго молча смотрели на звезды, на медленно плывшую луну. Академик поделился с нами планами освоения космоса, а потом с досадой проговорил:

— Сам бы с удовольствием слетал, да возраст не позволяет. — Помолчав, С. П. добавил: — Придется делать это вам, более молодым.

Перед самым полетом Сергей Павлович сказал мне: