Ефим Зозуля - Новеллы из цикла «Тысяча»

– Как он тут работает, ваш директор?

– Очень хорошо. Все довольны.

Пожали друг другу руки. Уехал. (В дороге упорная мысль: вот тебе и погибший человек. Свихнувшийся. Завидно.)

Восемнадцатый год. Частичный голод. Хлеба нет, но есть сардинки. В магазинах продают сардинки и чай. Через два дня нет уже и сардинок. Он живет с товарищем в одной комнате. Товарищ старый, давнишний. Он делится с ним всем, что есть. Сегодня он захлопотался: рассчитывал получить хлеб в четыре часа. Пришел – хлеба еще не выдавали. Пришел через час. Поздно. Потом оказалось, что вообще хлеба не было. Так же примерно было и вчера. В общем, вышло так, что не ел второй день. Ничего. Утром только пососал завалявшийся кусочек сахару. Что за чепуха! Ведь невозможно же так! Ночью не мог спать. Проснулся от тошнотного чувства. Что делать? Ведь немыслимо же ничего не есть. В комнату торжественно и спокойно светила луна. Товарищ лежал укрытый одеялом через голову. Луна освещала синее одеяло. Оно слегка ритмически поднималось над лицом и грудью спящего. Это его заинтересовало. Что это? Отчего? Дыхание? Нет, дыхание не может так подымать ватное одеяло. Что же? Товарищ, невидимому, спал.

– Володя!

Молчание. Движение одеяла прекратилось. Луна светила так же ровно, ярко. Через несколько минут, опять на том месте, где было лицо и грудь, начало приподниматься и опускаться одеяло. Что же это такое, в самом деле? Что это могло означать? Осторожно спустил ноги на пол, нагнулся, прислушался. Тихо. Одеяло бесшумно поднимается и опускается. Луна освещает его. Наконец не выдержал. Бесшумно подошел и быстро приподнял одеяло. То, что увидел, запомнилось на всю жизнь и изменило отношение к людям: товарищ лежал на спине и ел большую белую булку, держа ее обеими руками и бережно откусывая кусок за куском. Лицо было красное и безнадежно смущенное.

Прошло много лет. Евший булку выдвинулся, стал известным человеком. Потом стал терять известность. Известность надо поддерживать новыми делами. Но – как в хорошие для него времена, так и в плохие – товарищ, глядя на него, часто вспоминает об истории с булкой. Она для него характерна.

Домик в горах Таджикистана. Вокруг камни. Тропинка каменная, дворик каменный, лестницы каменные, берег быстрой речки каменный. Камни круглые, острые, плоские, гладкие, торчком стоящие, вывороченные, розоватые, голубоватые, разных других оттенков… На дне реки тоже камни. Над домом камни, по обе стороны от дома тоже камни. Каменистая тропинка, ведущая к дороге, и дорога сплошь каменная.

В доме живет колхозник с двумя детьми. Дети красивые, черноглазые. Лица нежные, женственные – трудно различить: мальчик или девочка. Босые ножки ловко ходят по камням. По острым, по плоским, по круглым, гладким, щербатым, мокрым, сухим. Куда бы ни прикоснулось тело – камень. Стоит на камне, садится на камень, локоть ставит на камень, ложится тоже на камень. Странное сочетание красивых нежных лиц, стройных, изящных, гибких тел – с камнями. Только камнями.

Ни на минуту не смолкает шум. Это Вода стучит по камням. Ветер свистит, воет. Он бьется о камни, каменные утесы, каменные плиты. Сыпет мелкие камешки по крутизнам.

Иногда от гор откалываются большие камни, с грохотом и злым треском падают они опять на камни, дробя и дробясь для того, чтобы опять обтачиваться водой и ветром…

Горячее солнце нагревает камни. Нестерпимый жар идет от них. Дожди бьются о камни, создавая тысячи звонких, заунывных мелодий.

…На высоком узком камне стоит ребенок-таджик. Удивительный народ! Какие красивые лица! Сколько мягкости и нежности во всем облике, в глазах, губах. Ребенок подвижен. Он соскакивает с высокого камня на маленькие, острые. Кожа ног приспособлена. Он прикасается к ним мягко, ловко, умело как к чему-то ласковому и мягкому.

Трудная природа. Трудная родина. Но какой огненной, неповторимой нежнейшей любовью он любит и будет любить эту каменистую речку, эти каменные тропинки, эти каменные песни воды и ветра… Ни на что не променяет он ее. Почему-то это так ясно, так отчетливо ощущается – так любима, так дорога ему эта каменная родина! Светлая, солнечная и свободная!