Николай Мординов - Весенняя пора

— Вся власть Советам!.. Долой остатки буржуазного Временного правительства!.. Да здравствует великий вождь освобожденного народа товарищ Ленин! — гремели большевистские ораторы с трибун народных митингов. Эти же лозунги пылали на алых знаменах демонстрантов.

А разномастные буржуазные партии и комитеты слились в единую «Объединенную демократию Якутской области» и выделили из своего состава «областной совет» — штаб контрреволюции. «Областной совет» залепил заборы города объявлениями, торжественно заявляя о своей верности и преданности Временному правительству и угрожая выставить против большевиков «десятки тысяч отважных воинов». По улусам срочно были разосланы агенты-вербовщики в областную эсеровскую милицию. Правда, вербовщики доносили, что желающих мало, и просили их отозвать.

Но все-таки по городским улицам стали маршировать жиденькие ряды новобранцев. Они проходили строевую подготовку. Люди открыто смеялись над муками командиров, обучающих эсеровское воинство.

— Кто в камусах — направо, а кто в торбасах — налево! Двор Аверенского знаете? Сами туда, шагом арш! — издевались горожане.

После того как «областной совет» уволил двух служащих казначейства, не подчинившихся его распоряжению, в городе вспыхнула всеобщая забастовка. Сперва закрылось казначейство, затем погасло электричество, онемел телефон, перестали выходить газеты, закрылась почта, стала мельница, не работал лесопильный завод, замерли мастерские… Образовался стачечный комитет, руководимый большевиками. Выходил ежедневный подпольный бюллетень.

«Товарищи! Уже восемь дней идет в городе забастовка, восемь дней вы демонстрируете свою солидарность, организованность, силу и мощь, — говорилось в обращении стачечного комитета «К трудящимся города Якутска…». — Враги наши обвиняют бастующих рабочих и им сочувствующих в том, что они якобы хотят превратить город в логовище разбоя, грабежей и насилия… Не верьте этой наглой лжи, граждане! Не рабочие стремятся к этому, а враги их. Обвиняя рабочих в посягательстве на чужую собственность, «областной совет» сам накладывает свою лапу на все находящиеся в казначействе денежные средства, присвоив себе право распоряжаться ими. В угоду буржуазии, стремящейся оградить себя от влияния пролетариата и трудового крестьянства, ставших в России и Сибири у власти, «областной совет» объявляет себя единственной властью в области и требует подчинения себе… Город находится на осадном положении. Вооруженные люди обыскивают на улицах прохожих, опрашивают, кто куда и откуда идет… Установлена слежка за политическими деятелями и их квартирами. На каждом шагу вооруженные люди: солдаты и милиционеры. Все против бастующих, против рабочего движения… С презрением и ненавистью мы можем воскликнуть: «Д о л о й к о н т р р е в о л ю ц и о н е р о в!» С воодушевлением бойцов, идущих на борьбу за счастье людей, за права рабочих, мы воскликнем: «Да здравствует солидарность рабочего класса! Да здравствует его сила, его мощь, его классовые организации!»

На многочисленных митингах и собраниях трудящиеся приветствовали членов стачкома и большевиков совдепа, как представителей советской власти, а членов «областного совета» встречали и провожали криками: «Долой!», «Вашей власти конец!», «Уходите восвояси, пока целы!»

Из улусов также начали поступать сообщения о собраниях трудящихся, на которых выносились решения о поддержке революционного движения в городе.

Стачком и совдеп установили нелегальную связь с Центральным исполнительным комитетом Советов Сибири (Центросибирь), от которого 2 марта поступило телеграфное предписание:

«Согласно распоряжению Совнаркома областной комиссар Воробьев отстранен. Представителем власти в Якутске признается лишь Совет рабочих депутатов. Все распоряжения каких-либо других организаций считаются незаконными, исполнению не подлежат. Все средства переходят в ведение Совета рабочих депутатов».

Еще за два месяца до этого бурно прошедшая конференция профсоюзов решила провести перевыборы в Совет рабочих депутатов. А в тот день, когда было получено распоряжение Центросибири, стачком вынес решение об ускорении перевыборов, которые и состоялись 21 марта.

В маленькой комнатке фельдшера Боброва собрались только что избранные члены Совета рабочих депутатов. Здесь были — бывший учитель, а ныне служащий телеграфа Иван Кириллов, переставший скрываться после получения известий об установлении в центре советской власти, Иван Воинов — служащий казначейства и Сергей Петров — слушатель последнего курса учительской семинарии. Как и все местные большевики, прикрепленные партийной организацией к профсоюзам, к казарме, к учебным заведениям и предприятиям, они были заняты целые дни, а порой и ночи, и лишь на часок могли забежать в двухкомнатный домик на окраине города, чтобы повидаться друг с другом.

— Ну, товарищи депутаты! — торжественно провозгласил Бобров и поднял со стола стакан остывшего чая. — Поздравляю вас с успешным окончанием выборов и очищением Совета от всяческой нечисти! Желаю вам всем войти в состав исполнительного комитета! — Он выпил чай и, отставляя пустой стакан, добавил: — Пора, товарищи!

— Ты, Виктор, должен быть в исполкоме! — вскочил Иван Воинов. — Пойдемте!

— Ну пусть и я!

И друзья отправились на организационное заседание нового Совета. Встретившийся им у ворот старик Насыр Ниязович ловким движением руки схватил свою развевающуюся на ветру белоснежную бороду и с преувеличенным изумлением спросил:

— Куда? Опять на собрание?

— На собрание, Насыр Ниязович! — весело ответил за всех Иван Воинов, козырнув старику.

— При царе собирались, без царя собирались… При Керенском собирались, без него собираетесь… До каких же это пор?

— А до тех пор, пока всех буржуев не победим! — бросил Иван Воинов и побежал догонять своих.

Старик Насыр остался стоять у ворот, он что-то беззвучно шептал, с любовью глядя вслед уходящим…

Семинарист Сергей Петров был избран секретарем исполкома нового Совета, в состав которого вошел и Виктор Бобров. Исполком прежде всего разослал по области призыв не подчиняться распоряжениям каких-либо организаций, кроме Совета рабочих депутатов. Якутская почтово-телеграфная контора получила предписание не выдавать денежные средства, переводы и посылки учреждениям, не признающим Совета рабочих депутатов.

А через несколько дней после того, как начал действовать исполком совдепа, 28 марта, эсеровский Якутский «областной совет» вынес решение о немедленном аресте всех членов исполнительного комитета Якутского совета рабочих депутатов «и других, наиболее активных лиц».