Максим Горький - Круг. Альманах артели писателей, книга 6
- Название:Круг. Альманах артели писателей, книга 6
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Артель писателей Круг
- Год:1927
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Максим Горький - Круг. Альманах артели писателей, книга 6 краткое содержание
СТАТЬИ: М. Горького, А. Вороненого.
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЙ ОТДЕЛ: Письма Некрасова к Л. Толстому.
Круг. Альманах артели писателей, книга 6 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Зн'ачит: «Р'усские В'едомости» б'ез их академизма и, как вы сказали, с максимумом живого отношения к истинно культурным нуждам края?
— Вот, во-от! — сказал Варавка и понюхал воздух.
Где-то очень близко, точно из пушки выстрелили в деревянный дом, — грохнуло и оглушительно затрещало, редактор неодобрительно взглянул в окно и сообщил:
— Слишком дождливое лето.
Клим встал, закрыл окна, в стекла начал буйно хлестать ливень; в мокром шуме Клим слышал четкие слова:
— Фельетонист у нас будет опытный, это — Робинзон, известность. Нужен литературный критик, человек здорового ума. Необходима борьба с болезненными течениями в современной литературе. Вот такого сотрудника — не вижу.
Варавка подмигнул Климу и спросил:
— А? Клим?
Самгин молча пожал плечами, ему показалось, что губа редактора отвисла еще более обиженно.
Подали кофе. Сквозь гул грома и сердитый плеск дождя наверху раздались звуки рояля.
— Ну-ко, попробуй! — говорил Варавка.
— Подумаю, — тихо ответил Клим.
Все уже было не интересно и не нужно, Варавка, редактор, дождь и гром. Некая сила, поднимая, влекла наверх. Когда он вышел в прихожую, зеркало показало ему побледневшее лицо, сухое и сердитое. Он снял очки, крепко растерев ладонями щеки, нашел, что лицо стало мягче, лиричнее.
Лидия сидела у рояля, играя «Песнь Сольвейг».
— О, приехал? — сказала она, протянув руку.
Вся в белом, странно маленькая, она улыбалась. Самгин почувствовал, что рука ее неестественно горяча и дрожит, темные глаза смотрят ласково. Ворот блузы расстегнут и глубоко обнажает смуглую грудь.
— В грозу музыка особенно волнует, — говорила Лидия, не отнимая руки.
Она говорила и еще что-то, но Клим не слышал. Он необыкновенно легко поднял ее со стула и обнял, спросив глухо и строго:
— Почему ты вдруг уехала?
Спросить он хотел что-то другое, но не нашел слов, он действовал, как в густой темноте. Лидия отшатнулась, он обнял ее крепче, стал целовать плечи, грудь.
— Не смей, — говорила она, отталкивая его руками, коленями. — Не смей же…
Она вырвалась. Клим, покачнувшись, сел к роялю, согнулся над клавиатурой, в нем ходили волны сотрясающей дрожи, он ждал, что упадет в обморок. Лидия была где-то далеко сзади него, он слышал ее возмущенный голос, стук руки по столу.
— Я ее безумно люблю, — убеждал он себя. — Безумно, — настаивал он, как бы споря с кем-то.
Потом он почувствовал ее легкую руку на голове своей, услышал тревожный вопрос:
— Что с тобой?
— Я не знаю, — ответил он, снова охватив ее талию руками, и прижался щекою к бедру.
— О, боже мой, — тихо сказала Лидия, уже не пытаясь освободиться, напротив, она как будто плотнее подвинулась к нему, хотя это было невозможно.
— Что же будет, Лида? — спросил Клим.
Осторожно разжав его руки, она пошла прочь. Самгин пьяными глазами проводил ее сквозь туман. В комнате, где жила ее мать, она остановилась, опустив руки вдоль тела, наклонив голову, точно молясь. Дождь хлестал в окна все яростнее, были слышны захлебывающиеся звуки воды, стекавшей по водосточной трубе.
— Уйди, пожалуйста, — сказала Лидия. Самгин встал и пошел к ней, казалось, что она просит уйти не его.
— Я же прошу тебя — уйди!
То, что произошло после этих слов, было легко, просто и заняло удивительно мало времени, как будто несколько секунд. Стоя у окна, Самгин с изумлением вспоминал, как он поднял девушку на руки, а она, опрокидываясь спиной на постель, сжимала уши и виски его ладонями, говорила что-то и смотрела в глаза его ослепляющим взглядом.
Теперь, вот, она стоит перед зеркалом, поправляя костюм, прическу, руки ее дрожат, глаза в отражении зеркала широко раскрыты, неподвижны и налиты испугом. Она кусала губы, точно сдерживая боль или слезы.
— Милая, — прошептал Клим в зеркало, не находя в себе ни радости, ни гордости, не чувствуя, что Лидия стала ближе ему, и не понимая, как надобно вести себя, что следует говорить. Он видел, что ошибся, — Лидия смотрит на себя не с испугом, а вопросительно, с изумлением. Он подошел к ней, обнял.
— Пусти, — сказала она и начала оправлять измятые подушки.
Тогда он снова стал у окна, глядя сквозь густую завесу дождя, как трясутся листья деревьев, а по железу крыши флигеля прыгают серые шарики.
— Я — настойчив, хотел и достиг, — соображал он, чувствуя необходимость утешить себя чем-нибудь.
— Ты — иди, — сказала Лидия, глядя на постель все тем же озабоченным и спрашивающим взглядом. Самгин ушел, молча поцеловав ее руку.
Все произошло не так, как он воображал. Он чувствовал себя обманутым.
— Но — чего я ждал? — спросил он. — Только того, что это будет непохоже на испытанное с Маргаритой и Нехаевой?
И — утешил себя:
— Может быть, и будет…
Но не надолго утешил, в следующую минуту явилась обидная мысль:
— Она мне точно милостыню подала…
И в десятый раз он вспомнил:
«Да был ли мальчик-то? Может — мальчика-то и не было?».
Придя к себе, он запер дверь, лег и пролежал до вечернего чая, а когда вышел в столовую, там, как часовой, ходила Спивак, тонкая и стройная после родов, с пополневшей грудью. Она поздоровалась с ласковым равнодушием старой знакомой, нашла, что Клим сильно похудел, и продолжала говорить Вере Петровне, сидевшей у самовара:
— Семнадцать девиц и девять мальчиков, а нам необходимы тридцать учеников…
С плеч ее по руке до кисти струилась легкая ткань жемчужного цвета, кожа рук, просвечивая сквозь нее, казалась масляной. Она была несравнимо красивее Лидии, и это раздражало Клима. Раздражал докторальный и деловой тон ее, книжная речь и то, что она, будучи моложе Веры Петровны лет на пятнадцать, говорила с нею, как старшая. Когда мать спросила Клима, предлагал ли ему Варавка взять в газете отдел критики и библиографии, она заговорила, не ожидая, что скажет Клим:
— Помните? Это и моя идея. У вас все данные для такой роли: критическое умонастроение, сдерживаемое осторожностью суждений, и хороший вкус.
Она сказала это ласково и серьезно, но в построении ее фразы Климу почудилась усмешка.
— Да, да, — согласилась мать, кивая головой и облизывая кончиком языка поблекшие губы, а Клим, рассматривая помолодевшее лицо Спивак, думал:
— Что ей нужно от меня? Почему это мать так подружилась с нею?
В окно хлынул розоватый поток солнечного света, Спивак закрыла глаза, откинула голову и замолчала, улыбаясь. Стало слышно, что Лидия играет. Клим тоже молчал, глядя в окно на дымно-красные облака. Все было неясно, кроме одного: необходимо жениться на Лидии.
— Кажется, я поторопился, — вдруг сказал он себе, почувствовав, что в его решении жениться есть что-то вынужденное. Он едва не сказал:
— Я — ошибся.
Он мог бы сказать это, ибо уже не находил в себе того влечения к Лидии, которое так долго и хотя не сильно, однако, настойчиво волновало его.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: