Григорий Терещенко - Медсанбат
- Название:Медсанбат
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:1985
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Григорий Терещенко - Медсанбат краткое содержание
Медсанбат - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Криничко взял суховатую, со вздутыми венами руку старухи.
— Спасибо, мать!
— Свекровь правду говорит, — подтвердила невестка.
— Нет, дорогие, отсиживаться мы не имеем права. Да и много нас.
— Ну, смотрите, вам виднее, только жалко вас, сыночки.
Криничко и Шевченко закурили, глубоко затягиваясь. Никогда еще махорка не казалась Павлу такой сладкой.
Копейкин уселся у припечка, достал сухарь, отломил кусочек и бросил в рот. Ел не спеша, рассудительно, по-хозяйски.
Зашли лейтенант Поздняк и сержант Фролов. Глава под заиндевевшими бровями у обоих серые.
— А ты как очутился здесь? — обрадовался Шевченко Фролову. — Где Варфоломеев? Где остальные?
— Все погибли.
— Как погибли?! — Шевченко так стиснул зубы, что желваки на скулах выступили.
— Мы уже подходили к деревне, как вдруг окрик по-немецки и выстрелы в упор. Я долго лежал без движения. Потом убедился, что все перебиты, пополз огородами обратно, а тут слышу шепот со двора: «Сынок, прячься скорей в хлев». Я юркнул во двор. Старушка рассказала, что в школе было человек тридцать раненых и молоденькая медсестра. Нагрянули немцы. Медсестра отстреливалась, последний патрон пустила в себя, но не погибла. Немцы страшно издевались над ней: на груди вырезали звезду и нанесли двадцать восемь штыковых ударов. Всех раненых застрелили. Утром я подошел к землянкам, откуда мы ушли, а там тоже немцы. Чуть не напоролся.
— Узнать бы фамилию этой мужественной медсестры, — сказал Криничко.
— Фамилию? Старушка говорит, что медсестру звали Галей. Фамилия то ли Селетова, то ли Семетова, Скорее всего, Солетова. На Урале таких фамилий много»
Комиссар достал командирскую тетрадь, записал фамилию медсестры и проронил:
— Наверное, из медсанбата соседней стрелковой дивизии.
Шевченко было подумал, а не специально ли старик направил в село, где немцы. А потом отбросил эту мысль.
— И Варфоломеев погиб?! — воскликнула Раи Шайхутдинова, переступившая порог избы. — Погиб...
Она не справилась с собой, уткнулась в плечо Криничко,
— Не надо, Рая, — Тарас Тарасович вздохнул всей грудью. — А впрочем, поплачь хоть ты...
Смерть этой группы потрясла и Шевченко. Нет Варфоломеева, нет Людмилы Лебедь! Нет Снегиревой! Не хотелось верить. Он все-таки очень уважал Аллу Корнеевну. Когда он увидел ее снова в своем батальоне, бросился ей навстречу и поделился своим горем: нет Аленки. С кем теперь поделишься? От кого услышишь материнское утешение? Нет Снегиревой!
На коротком совещании решили первую группу через линию фронта послать во главе с лейтенантом Поздняком. Долго решали, с какой группой послать знамя дивизии. Поздняк настаивал, чтобы знамя осталось в его группе. Потом согласился с тем, что знамя понесет группа Шевченко, которая пойдет через линию фронта через два дня.
Обнялись командиры, расцеловались — увидятся ли когда...
Всю ночь группа шла лесом. Впереди дозор. Вот и Егорушки, За триста-четыреста метров от первых домиков дозор остановился и дал сигнал: в деревне немцы.
Шевченко остановил бойцов на короткий привал, а сам с Копейкиным направился к дозору.
— В деревне немцы! — подтвердил Фролов.
Шевченко приложил к глазам бинокль: по селу ходят фрицы. Во многих дворах стояли машины, транспортеры танки.
— Где-то там на хуторе похоронена Алена Шубина, — сказал Шевченко.
— Аленка Шубина?! Разве здесь?
— Здесь, в Егорушках.
Шевченко пополз в кустарник, откуда можно было в то рассмотреть хутор. Оп водил биноклем и думал, что немцы, наверное, уничтожили даже надгробную пирамидку над могилой. Ничего, памятник люди поставят потом. Пусть простит Алена, что он даже не сможет навестить ее могилу.
Павел закрыл глаза... «Почему я не вместе с ней!»
Но такое состояние длилось недолго. А как же бойцы, которые ждут его?! Он поднялся и пошел к дозору.
— Прости меня, Аленушка, — словно в забытьи, повторял Павел. — Ну, рассуди, чем я мог тебе помочь?
«Что делать? Придется вернуться обратно в хутор Ольховку».
Жители Ольховки встретили окруженцев радушно, а может, и вправду решили не пробиваться через линию фронта. Переждать.
Шевченко постелили на лавке у печи. Здесь было теплее. Прихваченные морозом пальцы заныли.
Ночью Павел услышал, как старушка отбивала поклоны и молилась на сурово-скорбный лик Николая-угодника, горячо шептала:
— Господь милосердный! Ты взгляни, что вокруг делается, да взойди на землю, да помоги изжить супостата-фашиста! Пошли нашим солдатикам победу!
Шевченко слушает и вспоминает свое детство, мать, свое село.
Потом он заснул и снова видел мать: «Живи, сынок, только честно, — убеждала она его, — для людей живи...»
21
После полудня вернулись разведчики с плохими вестями: все ближайшие села забиты немецкими войсками.
Угрюмый и невеселый Шевченко собрал всех командиров и врачей в обширной избе колхозного бригадира. Глухим, но отчетливым голосом, как на уроке, рассказал о том, что впервые перед ними стоит самая трудная и ответственная задача: перейти линию фронта и вынести, спасти знамя дивизии.
Все слушали молча, внимательно и встревоженно смотрели на Шевченко и, казалось, о чем-то сосредоточенно думали. Конкретно была поставлена задача, что сейчас делать каждому. Сегодня Шевченко ставит перед ними задание о судьбе дивизии, и они должны его выполнить. Спасти знамя и перейти линию фронта.
Криничко оставил коммунистов и комсомольцев, как всегда делал в минуту грозной опасности, когда каждый коммунист и комсомолец сплачивали возле себя бойцов и дружно, отважно бросались на врага. Криничко был, казалось, спокоен, ровен, словно выход из окружения дело обычное, военное.
Затем он дал выступить желающим. И каждый вдруг совершенно отчетливо почувствовал, что он здесь представитель партии, и от него ждут героического поступка.
Вышли с хутора вечером. Морозный воздух смешивался с пургой. В лесу тихо, но на поляне поземка завихрилась, а возле дороги тянулись горбатые сахарно-белые холмики.
Начинало темнеть. Высланное вперед боевое охранение увидело движущихся навстречу людей. Группа бойцов ю главе с сержантом Фроловым остановилась:
— Кто бы это мог ехать ночью? Немцы ночью не ездят.
— Наверное, наши, окруженцы или партизаны, — сказал сержант Фролов. — Я сейчас выясню, минуточку!
Сержант Фролов двинулся вперед. За ним последовал Роман Судаков. Они были уже совсем рядом, когда услышали немецкую речь. Бежать по пояс в снегу под дулами автоматов, наведенных на них, было бесполезно.
Фролов не растерялся и крикнул по-немецки, как сумел: «Вир полицай аус Егорушки». Дескать, мы — полицаи из Егорушек. Немецкий офицер шагнул к Фролову, ствол его автомата скрестился со стволом автомата сержанта.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: