Вера Фелисова - Все мои братья

Это было еще до нашего первого боя под деревней Порожки. Когда батальон выдвигался к этой деревне, Гнатышин держал связь, лежа на носилках. Перед боем мы отправляли раненых в тыл. Гнатышин обратился к лейтенанту Семину, подошедшему к рации, чтобы передать какую-то радиограмму:

— Товарищ лейтенант, прошу разрешения остаться в батальоне.

Просьбу Гнатышина ротный командир передал Шорину.

— Вообще-то нам радист позарез нужен. Но он же передвигаться не может, — с сомнением в голосе произнес комбат.

— А мы его на носилках носить будем, товарищ майор. Пусть он только держит связь, — сказал лейтенант Семин.

Посмотрев на Василия Гнатышина, ловко выстукивавшего ключом донесение, на его забинтованную ногу, на синие полоски матросской тельняшки под расстегнутой гимнастеркой курсанта, Шорин тряхнул головой:

— Пусть остается! — И, уже обращаясь к Гнатышину, добавил: — И чтобы связь была четкой, как на корабле!..

А эти несколько страниц моих воспоминаний я хочу посвятить нашему командиру батальона майору Николаю Александровичу Шорину. Хотя, в сущности, все, что о батальоне, — то и о нем. Был батальон известен на фронте как «хозяйство Шорина». И были мы известны на фронте как «шоринцы».

В архивах Музея пограничных войск СССР хранятся восемьдесят две статьи и корреспонденции о боевых делах воинов батальона, которым командовал майор Н. А. Шорин. Восемьдесят две статьи и корреспонденции из красноармейских газет, которые выходили в 1941 году.

2 октября дивизионная газета «На разгром врага» весь номер посвятила шоринцам. В передовой статье этого номера «Героические подвиги шоринцев» говорится: «Горячо любят в подразделении своего командира товарища Шорина и политработника Образцова. Бойцы говорят о них: „Это люди сильной воли. Они отлично знают бойцов своего подразделения, их думы и чувства, умеют оценить по достоинству и способности каждого бойца. В бою наш командир и политработник всегда впереди, они показывают образцы изумительного героизма“». Через всю первую страницу газеты по диагонали был дан красный аншлаг: «Слава отважным шоринцам!» Вторая страница номера открывалась лозунгом, обращенным к красноармейцам: «Будьте, как шоринцы, — хладнокровными, инициативными, решительными и бесстрашными в бою!»

Газета 8-й армии «Ленинский путь» третью страницу номера, поступившего в войска 9 октября 1941 года, дала под «шапкой»: «За любимый город Ленина, за нашу Родину мужественно сражаются бойцы товарища Шорина». В одной из статей этого номера, озаглавленной «Славные шоринцы», рассказывалось, как наш комбат в бою лично уничтожил около двух десятков гитлеровцев. «Слава об отважных шоринцах растет с каждым днем, — писал автор статьи. — Бесстрашие, упорство в бою, решительные ночные налеты на врага, постоянная ночная разведка обеспечивают им победу над врагом… Для шоринцев не существует окружения. Они сами часто отправляются в глубокий тыл противника, окружают фашистов и уничтожают их… На подступах к славному городу Ленина шорницы уничтожили 950 гитлеровских разбойников, захватили много трофеев. Немало еще фашистских бандитов найдут себе могилу у ворот Ленинграда, встретившись в боях со славными шоринцами».

13 октября 1941 года газета «Ленинский путь» писала: «В наших частях и подразделениях гремит слава о бойцах товарища Шорина. В беспрерывных боях с немецкими захватчиками шорницы дрались стойко, упорно, наносили врагу чувствительные удары».

Вот что говорилось о боевых делах нашего батальона в передовой статье газеты «Ленинский путь»: «Шоринцы во главе со своим командиром показали в боях пример мужества, отваги, упорства. Много раз гитлеровские разбойники чувствовали на своей шкуре удары шоринцев, много раз хваленые гитлеровские вояки бежали от них. Шоринцы вооружены и снабжены так же, как и многие другие подразделения, они дрались в таких же условиях.

В чем же их сила?

Бойцы товарища Шорина не знают страха в борьбе. Сильные духом, они уверены в победе. Об их упорство и стойкость разбивались атаки фашистов.

Ни при каких обстоятельствах шоринцы не впадали в панику. Шоринцы не боятся трескотни фашистских автоматчиков, их не запугаешь попыткой обойти с фланга. Никогда в их рядах не слышны были слова «нас окружили». Шоринцы всегда ищут врага, чтобы навязать ему бой, чтобы уничтожить его.

Шорин воспитал у своих бойцов боевой порыв — стремление наносить врагу удары.

Часто бойцы товарища Шорина переходили в штыки. Однажды немцы готовились к атаке. Шоринцы сами ответили контрударом. Боевой опыт лучших воинов показывает, что в бою побеждает тот, кто презирает смерть, кто неудержимо идет вперед».

После первых же боев курсанты нашего батальона с легкой руки военных журналистов стали шоринцами. Надо сказать, что нам это было по душе. Слово «Шоринцы» объединяло нас. Курсанты-пограничники знали, что в соседних подразделениях с них берут пример, и гордились этим. Знали они также, как ненавистно имя их командира врагу. Фашисты боялись шоринцев. И это наши ребята при всяком удобном случае не прочь были подчеркнуть.

О мужестве и боевом умении нашего комбата на фронте ходили легенды. Но мы-то знали и знаем его не легендарного, а такого, каким он был и есть. Что же он за человек, Николай Александрович Шорин?

Он из тех, кто как бы создан для военной службы. Взгляните на его фотографию. Таким, как Николай Александрович, просто не идет штатский костюм. Возможно, я опять рассуждаю чисто по-женски. Но, согласитесь, — эта выправка, эта особая мужская стать! И взгляните в его лицо. Оно как бы изваяно из крепкого камня. Резко очерченные скулы выдают твердый, даже жесткий характер. Решительность, стойкость, хладнокровие уже в самом взгляде.

Таким он и был тогда. Ведь я видела его в бою, видела в минуты опасности. Шорин действительно был и волевым, и мужественным командиром. И, как мы теперь понимаем, именно благодаря шоринской тактике наш батальон всегда с честью выходил из самых тяжелых испытаний. А батальон был укомплектован кадровыми военными, курсантами-пограничниками, в высшей мере сознательными бойцами. Лучшие командирские качества комбата в этой обстановке не могли не раскрыться. Больше того, они были удесятерены безграничным мужеством и воинским умением его подчиненных, их сыновней преданностью Родине, высочайшим партийным самосознанием, святой ненавистью к врагу и неколебимой верой в нашу конечную победу над фашистской Германией.

Командир батальона и его надежные помощники — комиссары Луканин, а затем Образцов, командиры рот, политруки, взводные командиры своим спокойствием, твердостью, деловитостью, что называется, цементировали ряды курсантов. Впрочем, все эти курсанты были «без пяти минут» командирами и политработниками. К тому же боевая обстановка ускорила их политическую, военную, да и просто человеческую зрелость. Бойцы были достойны своего командира. Он мог не колеблясь принимать самые трудные решения. Подчиненные были для него как пальцы собственной руки. Пальцы всегда можно было сжать в кулак. И Шорин сжимал их и наносил противнику удар за ударом.