Георгий Данелия - Не горюй!

— Борщов! — Из окна мастерской выглядывала Вострякова.

— Аюшки? — отозвался Борщов.

— Ты еще здесь, Борщов? Там же авария! Третий раз звонят!

Во дворе жилого дома краснолицый дворник поливал газон из шланга.

— Индустрий Петрович! — раздался бодрый голос.

Борщов с практикантами пересекали двор. Дворник опустил шланг:

— Чего?

Борщов сообщил:

— Слыхал, Федул-то скелет свой загнал!

— Ну?! — изумился дворник.

— Ага!

— Кому?

— В институт! В научных целях!

Борщов подошел к дворнику, поздоровался за руку.

— Товарищ слесарь! — позвал из окна двенадцатого этажа старичок в махровом халате.

— Чего? — недовольно спросил Борщов.

— Товарищ слесарь, уже нижний этаж заливает.

— Бегу, — сказал Борщов и полез в карман за папиросой.

— А где ж он сам? — дворник, как ни в чем не бывало, продолжал начатый разговор.

— К Витьку пошел…

— Ну?! Как же он без скелета ходит?

— Товарищ слесарь! — взмолился старичок.

— Бегу, бегу… — Борщов бросил папиросу, покачал головой. — Ну народ… Пока.

Он засеменил к подъезду в сопровождении практикантов. На двери лифта висел кусок фанеры с надписью: «РЕМОНТ».

Борщов потоптался перед дверью, посмотрел на лестницу, заглянул в шахту лифта, позвал:

— Семен!

— Чего? — отозвались из шахты.

— Включи на секунду! Мне на двенадцатый надо!

— Не могу! После обеда приходи.

— Безобразие! Третий день чинят. — Борщов пошел к выходу. — Пошли, после обеда зайдем!

— Там же квартиры заливает! — остановился Седин.

Борщов остановился, посмотрел на практикантов, на лестницу, вздохнул. Пошел к лестнице, бормоча:

— Ну работка… в два счета инфаркт схватишь!

На залитой водой лестничной площадке подпрыгивал от нетерпения старичок в махровом халате, заглядывал через перила вниз лестницы:

— Товарищ слесарь, я здесь! Я здесь! Быстрее!

— Да бегу, бегу… — Борщов с практикантами появился из-за поворота лестницы.

— Ну ты и забрался! — укорил он старичка. — Мотор — ни к черту… Что случилось?

Сначала вода накапливалась, а потом вниз потекла!

— А ты что думал? Закон Ньютона! Знакомься: студенты, практиканты мои…

— Ронинсон! — представился старичок.

Седин и Бубнов протянули старичку руку, представились тоже.

Ронинсон метнулся вслед за вошедшим в квартиру Борщовым.

Борщов заглянул в ванную. Присвистнул:

— Ну, дед, ты и Архимед!

Из смесителя струей бил кипяток. Старичок виновато пояснил:

— Я ванну хотел принять, вода не шла, я чуть покрутил, а она как хлынет!

— Покрутил… — Борщов повернул вентиль на стояке, покрутил воду. — Ты где работаешь, старый леший?

— В планетарии, — ответил старичок.

— А если я там твои микроскопы начну крутить, что будет? — строго спросил Борщов, выходя из ванной.

— Катастрофа…

Борщов пошел к телефону, снял трубку, стал набирать номер.

— Спасибо вам большое… — благодарил старичок.

— Спасибо на хлеб не намажешь… — В трубку: — Борщов! Ликвидировал! — Возмущенно: — Я ж там вчера был! Два раза был… — Расстроенно положил трубку. — Ну, мы пошли… Воду я тебе перекрыл! Не вздумай открывать — опять польет!

Борщов направился к выходу. Старичок засеменил за ним, спросил испуганно:

— А когда откроете?

— А я откуда знаю? Прокладок на складе второй месяц нет. — Борщов повернулся к практикантам. — Пошли, пошли!

— А что ж делать? — Старичок совсем растерялся.

— Думай! На то ты и астроном, чтобы думать! Верно? — подмигнул Бортов практикантам.

— Может, можно где-нибудь достать? — начал понимать старичок.

— Где ж я ее тебе достану? Что я — золотая рыбка? — отрезал Борщов.

— Я бы отблагодарил…

Борщов возмутился:

— Чего? — Он повернулся к практикантам: — Во ловкач! Отблагодарил. Дай-ка ридикюль, Вова! — Борщов взял у Бубнова чемодан, открыл его. — Была у меня где-то одна… своя собственная… импортная. А, вот она… — он показал старичку прокладку, — французская. Двадцать шесть за нее отдал!

Борщов с практикантами садился за стол в просторном зале столовой самообслуживания.

— Обедать здесь будем! — Он придвинул к себе тарелку с солянкой. — Быстро! Дешево! Сердито! — Борщов намазал кусок хлеба горчицей, откусил половину куска. — Вот так набегаешься за день — аппетита никакого…

— А почему вы мастером не станете? Не назначают? — спросил Бубнов.

— Меня? Да тысячу раз предлагали! А на кой?

— У вас атрофировано честолюбие.

— Чего?

— Ну… отсутствует тяга… к славе.

— Да какая у мастера слава? Он что, хоккеист? И потом, не думай, у мастера забот полон рот. И один оклад! А я на сдельной — сам себе хозяин… да еще за переработку…

— И навар… — добавил Седин.

— О! Архимед! Соображаете! — Борщов достал из кармана два рубля, положил один перед Сединым, второй — перед Бубновым. — На кино!

— Спасибо, не надо… — Седин отодвинул рубль к Борщову. Бубнов посмотрел на товарища, тоже вернул Борщову рубль.

— Богатые? — Борщова задело.

— Не нищие…

Борщов посмотрел на уткнувшихся в тарелки ребят, взял рубли, сунул их в карман.

— Да нужны вы мне, как собаке пятая нога… Мороки с вами много, а зарплата та же!

Вчерашний друг-дезертир Борщова Коля сидел на скамейке, грустно смотрел на возившихся в песочнице малышей.

— Здорово! — Борщов бодро шел по двору, гнал перед собой пустую консервную банку. Коля встал.

— Здравствуй, — грустно ответил он. Борщов пожал ему руку.

— Ты чего здесь делаешь? Коля поник головой:

— Она меня из дому выгнала…

Только сейчас Борщов заметил у подъезда Колин чемодан и раскладушку.

…Они вошли в квартиру Борщова. Коля достал из чемодана свои вещи. Борщов стоял за его спиной. С любопытством заглядывал в чемодан.

— Она мне и постельное белье дала, один комплект, — Коля выложил на стол простыни. — За вторым велела зайти, как из прачечной заберет…

— А это чего? — поинтересовался Борщов.

— Рубашки.

Коля достал из чемодана аккуратно сложенные в целлофановый пакет рубашки.

— Это тебе в прачечной так гладят? — удивился Борщов.

— Нет, Клавдия…

— А это чего?

— Носки. Из бараньей шерсти.

Борщов достал папиросу.

— А это? — Закурив папиросу, Борщов продолжал досмотр.

— Ботинки модные. Она мне их на день рождения подарила… — Коля положил на стол туфли на платформе. — Ты, если сможешь, не кури при мне, а?

Борщов недоуменно посмотрел на Колю.

— У меня и от дыма аллергия… — пояснил гость.

— Врешь!

Коля полез в карман пиджака. Достал бумажник, вынул из него вырезку из газеты.

— Да видел, видел… — отмахнулся Борщов, отошел к окну, закурил, выпустил дым в форточку.

На балконе дома-башни выжимал штангу парень с обнаженным торсом.