Зигмунд Скуиньш - Внуки Колумба

— Ага! — Вия схватила агрессора за руку. — Ты почему бьешь мальчика? Разве тебя в школе учат драться?

Старший не выказывал никаких признаков раскаяния. Скорее он был удивлен.

— Так это же мой брат, — сказал он.

— А за что ты его лупишь?

— За то, что он ябеда!

Малыш, всхлипывая и сморкаясь, боязливо пятился к двери. Старший подобрал с пола шапку, обтер ее рукавом и нахлобучил брату на голову. Они убежали вдвоем.

— Ты слышал, что он сказал? — немного погодя заговорила Вия.

— Да, — заметил резонерским тоном Угис. — Я считаю, что в данном случае мы соприкоснулись не с хулиганством, а с одной из нерешенных проблем педагогики…

После одиннадцати стало беспокойнее. Подвыпивший мясник нарушил ночную тишь, выводя истошным голосом арию Каварадосси:

Он умолк после первого замечания, долго извинялся и потом засеменил мелкими шажками прочь. Под мышкой освистанный «Карузо» держал разлезшийся сверток со свиными ножками.

Возле двери «Баньки» буйствовал выброшенный из танцзала нарушитель порядка. Не в меру ретивый танцор хотел вернуться в зал через окно второго этажа и довольно ловко карабкался по водосточной трубе.

— Слезай! — крикнул Робис.

Вместо ответа парень швырнул ему в лицо липкий комок обмусоленной жевательной резинки. Это уже явно выходило за пределы вежливости.

— Обезьяний вид еще не дает права вести себя, как обезьяна, — разозлившийся Робис схватил юного хама за штанину.

— Не так фамильярно! — тихонько шепнул Угис на ухо Робису. — Говори с ним поофициальнее. Мы же представители власти.

Этого парня они не отпустили с повинной, а доставили в штаб.

Около полуночи из ресторана вывалилась шумная компания. Распалившиеся драчуны вошли в азарт и подняли на тихой улице невообразимый переполох.

— Патруль, вперед! — крикнул Угис.

Тут предстояло дело серьезное — это было видно с первого взгляда. Робис нахмурился. Тех четверо, и, судя по виду, они готовы на все.

— Девочки, отойдите-ка пока в сторонку, — посоветовал Робис.

Ия только и ждала этого. Она переглянулась с Вией и тут же высказалась с типичной позиции жены:

— Пожалуйста, не командуй, муженек. Мы тоже считаемся патрулем.

«Правильно, — подумал Липст. — Только считаетесь. Здесь-то и зарыта собака».

Он зол и на Ию и на Вию. Больше всего на Ию. Нашли когда устраивать семейную сцену. «Они тоже патруль». И для чего ей надо лезть вперед?

Скандалисты уже не дрались. У одного оторван воротник пальто, у другого — разбита губа. Вроде бы достаточно. Теперь они смеются, целуются, удовлетворенно рычат и хлопают друг друга по плечам. Весьма противного вида тяжеловес в ватнике пинает ногой железную урну.

— Граждане, потише бы, — решила утихомирить их Ия. — Люди уже спят.

Тяжеловес на секунду повернулся к ней и продолжал забавляться.

— Ну и что, куколка? Иди и ты тоже бай-бай. Разве я держу тебя?

Робис встал между Ией и Вией. Липст занял позицию сбоку от Ии. Угис вытянул насколько мог шею и сделал несколько шагов вперед.

— Мы вам серьезно говорим, — отрубил Робис, как топором, и в его голосе послышалось странное напряжение. — Прекратите! Вы не в лесу!

«Их четверо, — подумал Липст. — Они могут нас стереть в порошок».

Толстая рожа тяжеловеса маячила перед самыми глазами Липста: наискось через щеку большой красный шрам от ножа или бритвы. Короткие, еще не отросшие волосы. Наверное, рецидивист. Такому убить человека все равно, что придушить цыпленка. Их четверо. В иных обстоятельствах Липст, не раздумывая, смазал бы пятки. Но сегодня дело другое. Он в патруле. На Липста смотрят Ия и Вия. И здесь Робис с Угисом.

«Стой! Стой! Стой!» — тихо твердит Липсту внутренний голос. Но это требование совершенно излишне, потому что Липст знает: пока тут стоят Робис и Угис, будет стоять и он.

— Ступайте по домам, уважаемые граждане, — с упрямой решимостью предложил Угис.

— И притом тихонько, на цыпочках, — добавила Вия. — Уже ночь.

Тяжеловес оскалил в ухмылке крупные, неровные зубы.

— Эй, ребята, слышите? Соловьем поет, а?

— Не говори! — заржал тип с оторванным воротником и провез лапой Вии по лицу.

В тот же миг тяжеловес размахнулся ногой, чтобы пнуть Робиса. Однако Робиса врасплох не застать. Он отпрыгнул в сторону, поймал ногу и рванул вверх. Тяжеловес хлопнулся на тротуар, точно мешок с арбузами. В это время парень с рассеченной губой напал на Липста. Тупой и тяжелый удар в лицо. Но и нападавший тут же получил ответную зуботычину. Только не от Липста — от Робиса.

— Ах, так! — крикнул Робис. — Теперь уже нельзя отпустить вас по домам. Теперь отведем вас куда следует. В штаб!

Он вынул свисток, и над улицей понеслась тревожная трель.

Ни одного милиционера поблизости не видно. Что такое свисток — пластмассовая ерундовина с горошинкой внутри! И все же знакомый заливистый свист на этот раз решает все. Нервы хулиганов не выдерживают. Четверка срывается и бежит прочь.

— Стой! — крикнул Робис.

— Патруль, вперед! — скомандовал Угис. — Мы должны взять их!

Тут же, за рестораном, старые, еще с царских времен, казармы — три больших здания с бесконечными галереями коридоров, тесными лестницами и темными подвалами. Все три двора проходные. Узкими, как щели, проходами они соединяются с улицами. Беглецы забежали в первый двор и скрылись в темноте.

— Не дадим удрать! — услышал Липст впереди голос Угиса.

Робис бежал, не переставая свистеть. Топот шагов среди каменных стен вдвое громче. Маленькая, тусклая лампочка, небольшой освещенный круг, и снова темнота. Густая, непроглядная темень и смутно белеющий снег. Липст вытянул руки и ощупью пробирался дальше. Поленница. Занесенная снегом извозчичья пролетка. Какие-то ящики. Снова желтоватый проблеск лампочки. Посреди кромешной тьмы плывет маленький островок света. Липст обежал вокруг дровяных сарайчиков. Ага, вон один стоит! Но это Робис. Он вытирает лоб и тяжело дышит. С противоположной стороны подходят Ия и Вия.

— Удрали, — буркнул Робис.

Липст пощупал бровь. Она стала толстой и неподвижной. Теперь это не бровь — бугор. И горит огнем.

— Ребята, а где же Угис? — вдруг спохватилась Вия.

Угиса и впрямь нигде не видать. Куда он запропастился?

На крыше младенческим голосом орет кот. Ветер погромыхивает оторванным листом кровли. И больше никаких звуков. Внезапно Робис схватил Липста за руку:

— Слышишь?

— Что?

— Ну, прислушайся!

Да, теперь Липст слышит. Теперь это слышат все:

— Патруль, сюда-а!

Впечатление такое, будто кричат, не разжимая зубов. Голос доносится с третьего двора.

Первым бросился вперед Робис. Подгоняемые тревожным предчувствием, они бегут во весь опор.