Валентин Иванов-Леонов - Копья народа

Йонго с достоинством сел на ящик, настороженно посматривая на белого.

— По приказу администрации, — начал Беккерс, стараясь придать своему голосу побольше твердости, — здесь должна быть разбита каучуковая плантация. Твое племя занимает эту землю незаконно. Оно должно переселиться в другое место.

На лице Йонго не отразилось никаких чувств. Он спокойно сказал:

— Эта земля всегда была наша. Отцы наших отцов владели ею.

— Незаконно владели, — возразил Беккерс. — У вас есть документ на право владения землей?

У Йонго не было документа. Но, уверенный в своей правоте, он упрямо ответил:

— Мы жили в этом лесу, когда белые еще не появлялись в Стране Живой Воды. Мы не уйдем отсюда.

— Ты дурак, Йонго! Мы тебя назначили вождем, мы и уволим тебя. Ты знаешь, что такое солдаты? Вам лучше всего переселиться к подножию горы Кедачумви и не ссориться с властями.

— Вокруг Кедачумви болота, там нельзя жить. Мы не уйдем. Здесь наши хижины, наши поля, наши пальмы, наши могилы.

— Не подчиняешься приказу районного комиссара? Ты ответишь за бунт.

Йонго поднялся и, ни слова не сказав, вышел. Беккерс хотел было окликнуть его, но раздумал. Йонго, хотя и назначен администрацией колонии, был наследственным вождем. Он был горд и упрям. С ним не договориться.

Прошло несколько дней. Лагерь пришельцев по-прежнему белел на опушке леса. Ушел только катер, на котором прибыли по реке белые, и увез с собой господина Элмсли: он не хотел, чтобы злые языки говорили, что он принимает участие в захвате чужих земель.

На другой день после отъезда Элмсли Беккерс явился к Йонго в сопровождении солдат. Йонго, сидевший на пяти леопардовых шкурах, даже не поднялся.

— От имени администрации колонии я требую, чтобы твое племя переселилось в другое место. Через два часа мои солдаты займут селение.

— Я слышал, что ты сказал, — проговорил Йонго, и в глазах его вспыхнули злые огоньки. — Иди, я буду думать.

Как только Беккерс и солдаты ушли, Йонго созвал старейшин и сообщил им о намерениях мзунгу. И старейшины единогласно решили не подчиняться несправедливым требованиям. Двести воинов смогут защитить свои хижины от тридцати солдат. Бросить свои поля равносильно смерти.

— Я пошлю сейчас пятьдесят воинов в лес к лагерю солдат, — говорил Йонго. — Если они нападут на нас, воины захватят их палатки и заберут запасы их пищи.

Все согласились с Йонго. Спустя полчаса пятьдесят воинов, вооруженных луками, уже ползли к лесу через поле сорго.

Йонго приказал выкопать во всех хижинах ямы, чтобы дети и женщины могли прятаться в них от пуль. Каждый воин также выкопал себе окопчик на краю селения против вражеского лагеря.

Когда появились солдаты, воины уже были готовы к битве. Подойдя к селению шагов на двести, солдаты дали залп. Пули не причинили никому вреда.

Йонго лежал рядом с Касандой, наблюдая через густую траву за противником и держа в руках тяжелое старинное ружье — единственное ружье племени.

Из леса выбежали воины и бросились к палаткам белых. Солдаты, заметив этот маневр, побежали назад к лагерю. Воины снова отступили в лес, уводя с собой двух раненых.

Солдатам не удалось очистить опушку леса, где стоял лагерь. Воины Йонго, укрывшись за деревьями, встретили их градом стрел. Солдаты снова стали стрелять по селению, но скоро стрельба прекратилась: белые берегли патроны.

Беккерс просчитался, ожидая, что племя отступит перед солдатами. Йонго спутал все его расчеты. Надо было или заставить африканцев покориться, или отступить. Стоять в бездействий рядом с восставшим племенем опасно. Нужно были найти выход из создавшегося положения, И Беккерс придумал…

Наступила ночь, Йонго позвал Касанду вместе с другими воинами и поручил им следить за тем, чтобы солдаты не напали неожиданно на селение.

Воины отправились к лагерю поодиночке. Касанда полз по полю. Молодое сорго было влажным от росы. Лагерь спал. Касанда увидел невдалеке торчавшую из травы винтовку. Это был один из передовых постов врага.

Долго лежал Касанда, вглядываясь в темноту ночи. Но вот послышались приглушенные голоса. Он приподнялся и увидел, что из палатки вышли четверо с ящиками на плечах и скрылись в лесу. Касанда хотел ползти вслед за ними, но, сделав несколько движений, остановился: из травы показалась голова часового. Люди с грузами вскоре скрылись в темноте.

Подождав немного, Касанда пополз обратно. Добравшись до селения, он побежал к хижине Йонго.

Йонго сидел перед огнем, зажженным в круглом, искусно сложенном очаге, на мужской половине хижины и лакомился вареным сорго, смешанным с кислыми муравьями — башикуе. Касанда, волнуясь, рассказал ему о четырех солдатах, ушедших в лес.

— Спрячься в лесу, напротив лагеря мзунгу, — сказал Йонго, — и когда солдаты вернутся, постарайся узнать, куда они ходили. Будь осторожен. Иди!

И Касанда отправился на опушку леса. Он просидел там до рассвета, но четыре человека не вернулись.

Утром мзунгу возобновили атаку на селение, оставив часть солдат для защиты лагеря. Но их усилия были напрасны: батако сидели в своих ямах и, когда белые подходили слишком близко, отгоняли их стрелами. Лишь несколько человек из селения были легко ранены. Убедившись, что позиции африканцев не взять, солдаты возвратились в лагерь.

В следующую ночь Касанда с несколькими воинами отправился в засаду, чтобы выследить четверых солдат, ушедших с грузами, и попытаться схватить их.

Воины бесшумно прошли сквозь пальмовую рощу и через поле сорго. В лесу они разделились, и каждый занял свой пост.

Касанда уселся меж воздушных корней унаки.

С черного приблизившегося неба светили звезды. Было холодно. Касанда вздрагивал от прикосновения к телу мокрых листьев. Над головой раздался жалобный крик птицы-вдовы, и вновь все стихло. Из леса бесшумно вышли две гиены. Они остановились недалеко от Касанды. Большие уши их слегка шевелились. Гиены трусливы, и Касанда не обратил на них внимания. Звери направились к селению в поисках пищи. Далеко за рекой заревел вышедший на охоту лев, и все живое замерло, прислушиваясь к этим грозным звукам. Над полем, словно синие фонарики, проплыли большие жуки-светляки. Селение уснуло. Смолкли собаки. Палатки белели в темноте ночи.

Касанда терпеливо сидел, обхватив руками колени. Дремота все сильнее охватывала его, но он не сдавался, пощипывая себя за руку. Вдруг ему показалось, что кто-то тихо приближается. Так тихо могли ходить только хорошие охотники. Касанда насторожился и вскоре услышал шаги и приглушенные голоса слева, справа и позади себя. Людей было много, очень много, и они уже были совсем рядом с ним. Касанда слышал теперь даже отдельные слова. Люди говорили на языке племени вакилу. Но зачем они здесь?