Вильям Козлов - Услышать тебя

Наблюдал Сергей и за Женей Мальчишкиным. Этот огромный и сильный парень все больше ему нравился. Явно не глуп, многое повидал в своей беспокойной бродячей жизни, много поездил по стране, не лишен чувства юмора. А все эти скандалы и драки — это от избытка энергии, переполнявшей его.

Мальчишкину двадцать четыре года, он уже успел жениться и развестись. У него двухлетняя дочь. Обо всем этом, ничуть не смущаясь и не выставляя себя в наивыгоднейшем свете, поведал сам Слон. Он не скрывал, что любит жену и во всем виноват сам: мало уделял ей внимания, одно время много пил и гулял, а потом эти ежегодные отлучки на два-три месяца… Другие с молодыми женами на юг едут, а он с экспедицией забирается в такую глушь, где и нога-то человеческая до них не ступала… Вот и достукался, потерял жену. Несколько раз просил ее вернуться к нему, но она отказалась наотрез, а с родителями ее он, Женя, в большой дружбе.

На одном месте Слон не мог долго сидеть. Он уже раз пять вставал и уходил. То хворосту принесет, то за картошкой в дом сбегает и в золу закопает. А сейчас встал и, снимая рубашку на ходу, пошел купаться. Немного погодя послышался тяжелый всплеск, уханье и гогот.

Михаил Султанов выковырял прутиком из огня красный уголек и прикурил от него очередную сигарету. Когда Михаил затягивается, его прямой нос сморщивается, из ноздрей еще больше высовываются пучки красноватых волос. Сквозь гладко зачесанные назад волосы просвечивает небольшая плешь. И все равно Султанов еще красив. Реплики его точны, полны доброжелательного юмора. Улыбка открытая, обаятельная.

— Что там нового у нас в редакции? — поинтересовался Сергей.

Михаил выпустил дым, с усмешкой посмотрел на Сергея.

— Завидуем тебе, — сказал он. — Живешь, как на курорте. Вот очерк написал…

— Я не завидую, — пробурчал Сева. — Подумаешь, очерк написал! Я, может быть, скоро повесть напишу.

— Напиши, — сказал Султанов.

— Ты прости, Сергей, я еще твой очерк не прочел…

— Врет он, — повернулся Султанов к Сергею. — Прочитал. И все прочитали, даже твой лучший друг Лобанов.

— Ну и как?

— Отличный очерк. Художественный, поэтичный.

— Надо будет прочитать, — заерзал головой на коленях у Капы Блохин. — Если уж так хвалишь…

— Скоро твоя командировка закончится? — спросил Миша.

— Думал, двух месяцев хватит, а проторчу, наверное, до осени… Хочу здесь и брошюру закончить. В редакции разве будет время?

— Знаешь, как Дадонов рассвирепел, когда вернулся из отпуска? Говорит, лучшего журналиста отправили к черту на кулички, а газету кто будет делать? Хотел забрать тебя в редакцию, да Козодоев отговорил… Но учти, до осени он не даст тебе тут прохлаждаться.

— Слушай, чем я дольше здесь живу, тем больше убеждаюсь, что сохранение озер, природы — это всенародное дело. Проблема номер один. Люди и представления не имеют, что происходит на озерах, в лесах. Что такое профессия рыбинспектора? Сколько рыбы в озерах и как она живет? Почему ее с каждым годом повсеместно становится меньше? Как вести себя на озере, в лесу? Как в храме или как на конюшне? Я тут встречался с профессиональными рыбаками, местными… И знаешь, что я хочу предложить для газеты: серию очерков! Так сказать, репортаж нашего специального корреспондента с места событий… Как моя идея?

Султанов выпустил струю дыма, помолчал, обдумывая слова Сергея. Однако ответ его был уклончивым:

— Я передам Дадонову.

— А как ты сам считаешь? — настаивал Сергей. — Стоящее дело?

— Если бы это был репортаж с Братской ГЭС! А озера, рыба… Не думаю, чтобы редактор согласился напечатать серию очерков. Один-два еще куда ни шло.

— Миша, я хочу, чтобы все узнали истинное положение дел… Пока я не соприкоснулся с этим на месте, я тоже думал, как и ты: дескать, есть у нас проблемы поважнее! Так вот, поверь, это одна из серьезнейших проблем в нашей стране.

— Уговори редактора, — улыбнулся Миша. — Я хоть завтра поставлю в номер твой первый очерк…

Наташа внимательно слушала их, переводя взгляд с одного на другого, но не произнесла ни слова. Сева и Капа, повернувшись к ним спиной, о чем-то шептались.

Пришел Женя Мальчишкин. Мокрые волосы торчали во все стороны, как пучки соломы на крыше, на выпуклой груди блестели крупные капли, а широкая физиономия сияла.

— Силища! — хрипло забасил он. — Вода теплая, как парное молоко, а на озере тишина… И такое ощущение, что вот-вот какое-нибудь чудище всплывет из глубины — помните «Моби Дика»? — и схватит тебя за ногу…

— Не говори такие страсти на ночь, — поежилась Капа.

— Страсти еще впереди, — сострил Сева и первым громко захохотал.

Наташа, молчавшая до сего времени, стремительно поднялась и, взглянув на Сергея, спросила:

— Где я буду спать?

— Я бы тебя, Наташка, с собой положил, да, боюсь, не заснешь со мной… — ухмыльнулся Слон.

— Плоско и грубо, — спокойно заметила Наташа. — Даже ночное купание не освежило твою голову.

— Ты, наверное, подумала что-нибудь плохое? Я хотел сказать, что храплю сильно… — неуклюже вывернулся Мальчишкин.

Сергей наблюдал за ними: что-то девушка не слишком ласкова со своим спутником! Вон и Женька смутился. Видно, желая исправить положение, он примирительно сказал:

— Наташенька, я тебя провожу?

— Меня Сергей проводит, — резко ответила она. Мальчишкин огорченно развел большими руками, мол, виноват, исправлюсь.

— Мы чуть свет на рыбалку, — еще сказал он. — Разбудить?

— Спокойной ночи, — пожелала всем Наташа, не ответив на его вопрос.

Сергей проводил ее до своей комнаты и показал на раскладушку:

— Ложись здесь. Форточку не советую открывать — комары не дадут житья.

Девушка в нерешительности переминалась с ноги на ногу. Овальное лицо белело совсем рядом.

— Это ведь твоя постель, — наконец произнесла она. — Я могу и на полу. В туристских походах приходилось спать и прямо на голой земле.

— Не терзайся, — сказал Сергей. — Я не буду здесь ночевать.

— Ты всегда уступаешь свою постель гостям?

— Нет, — сказал он. — Не всегда. Просто сегодня мне не придется ночью спать.

— Работа?

— Пожалуй, да, — после некоторой паузы сказал Сергей. — Это, действительно, работа.

Хотел уже было выйти, потом задержался на пороге. Высокая стройная фигура девушки вырисовывалась на фоне окна. Голубоватый лунный свет посеребрил ее волосы, в глазах светящиеся точечки.

— Ты хочешь пожелать мне спокойной ночи? — спросила она. Голос мягкий, загадочный. И уже нет в нем жестких ноток, раздражения.

— Я хочу спросить тебя, Наташка, почему ты так резка с парнями?

— С какими парнями?

Сергею почудилось, что она улыбается, но лица не было видно. Белое пятно на фоне бревенчатой стены.