Елена Каплинская - Московская история
- Название:Московская история
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Профиздат
- Год:1983
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Елена Каплинская - Московская история краткое содержание
Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Московская история - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ермашов выключил телевизор и в бессильной ярости топнул ногой. Звук вышел легким, как шлепок, нога-то была в одном носке.
Теперь игра закончилась, он ринулся в переднюю, надел ботинки, заметил в зеркале, что небрит (а брился утром на «Колоре», перед митингом), не стал менять рубашку себе в наказание и через четверть часа уже оказался в гастрономе на Смоленской площади. Ермашов быстро обрел бутылку шампанского и вышел на Арбат. Отсюда до дома, где прошло его детство, было рукой подать.
На лестнице пахло жареным мясом, и половина лампочек не горела, Ермашов вновь ощутил под рукой удобные, с ложбинкой, выдолбленной в дереве, плавно изгибающиеся перила. У «его» дверей Ермашов вспомнил с досадой, что не спросил хотя бы имени, и какой звонок теперь нажимать, неизвестно. Зажмурил глаза и нажал, какой попался.
За дверью послышались голоса, шум, даже музыка, и в распахнувшемся проеме оказалась именно она, та, к которой он пришел.
— А-а-а, — улыбнулась она. — Что-то знакомое, кажется.
— Збуй дома? — спросил Ермашов.
— Да, он сегодня принимает. Как о вас доложить?
— Евгений Фомич. По личному вопросу.
— Позвольте ваш плащ. Шляпу. Оружие, шпага — нет? Золото, драгоценности, валюта? Нет? Художественные ценности? Тоже нет? Наркотики?
— Это есть, — Ермашов протянул шампанское.
— Конфискуется.
Она взяла Ермашова за руку и, три раза громко стукнув в дверь комнаты, осторожно открыла ее.
— Збуй, это к тебе.
Комната оказалась полна людей. Сидели на стульях, кресле, диванчике, даже кровати. Маленький столик был заставлен бутылками, тарелками с бутербродами.
Збуй обретался на поводке, привязанном за батарею. При виде Ермашова он ловко облизнул свой гармошчатый нос и выставил в кровожадной улыбке передние зубки, обрамленные мощными клыками.
— Ты похорошел за время нашей разлуки, — заискивающе сообщил Ермашов.
— Гам, — ответил Збуй, широко клацнув пастью и глазами указал на коробку шоколадных конфет на столике.
— Ритуал, что ли? — догадался Ермашов, не мешкая с выполнением приказа.
— К нам пришел интеллигент, — констатировал толстый молодой человек с усами и бородкой, подстриженными в форме буквы «о». Казалось, что он держит рот открытым в постоянном изумлении.
— Он же пришел к Збую, — подтвердила хозяйка, — а не к нам.
— Но я тоже хочу кусочек! — крикнула девушка почти без юбки. Она сидела в кресле, завертев ногу за ногу так, что виднелись малиновые трусики.
— Разве меня съедят? — осведомился Ермашов. Он был бесконечно рад, что «вписался».
— Мы попытаемся, — сказал седой, очень старый юноша с прической «под лужайку». Его кудрявые волосы, приглаженные челочкой, закрывали морщинистый лоб до самых бровей. Старчески бугристые щеки, нос и толстые губы создавали, однако, вместе общее впечатление моложавости, а рыхлый животик был затянут в облегающий талию пиджак с двумя рядами золотых пуговиц. Старый юноша сидел на кровати, подмяв под локоть подушку, напротив девицы в малиновых трусиках.
Остальные гости выглядели попроще и находились в среднем, ничем не примечательном возрасте. Ермашов стеснялся разглядывать хозяйку, стараясь лишь не проворонить момента, когда кто-нибудь назовет ее по имени. Вскоре обнаружилось, что она Алиса.
— Ребята, — сказала Алиса, — слушайте фантастическую вещь: в этой комнате прошло детство Евгения Фомича. Мы с вами находимся в его родовом поместье. А? Здорово?
— Забавно (старый юноша). Хоть мы все, безусловно, где-то родились.
— Но в отличие от нас человек приглядывает за своей ипотекой, — пожала плечами обладательница короткой юбки. — А вот ты, папка, сумеешь хотя бы припомнить, где пролетели мои детские годы?
— Спроси у мамы (старый юноша).
— Из тех лет ей запомнились только твои измены. Тогда это относилось к разряду трагедий. Итак, я абсолютно безродна. Что вы на это скажете, Евгений Фомич?
— Скажу, что в человеке позднее всего формируется память. Зато берет свое с лихвой. И хуже нет, когда с нею нечем расплатиться.
Алиса налила в высокий стакан водки, протянула Ермашову.
— Нет, а все-таки… — она задумчиво присела на коврик прямо у его ног. — Ну, у кого из нас сохранилась комната детства? А?
Кто-то высказал мысль, что для этого надо родиться в деревне, там простор для патриархального чувства. А Москву так основательно перетряхнули за последнее десятилетие, столько порушили и вдобавок понастроили, что не только комнат, улиц прежних не найдешь. И зачем городскому жителю память о коммуналках? Подумаешь, «родная развалюха».
— Вот именно! — взвизгнула тоненьким голоском полная девушка в больших круглых очках. — Современность в динамике комфорта. Люди ценят удобства, а не воспоминания.
— Умница, — похвалил молодой человек с буквой «О» вокруг рта, — революция не Христос, чтобы накормить семью хлебами всех. Главное, что ей удалось сделать, это пробудить у людей аппетит. Теперь все хотят квартиру с удобствами.
— Точно! Патриархальное чувство? Выдумки! Я с деда москвичка, родилась в Скатертном, живу на Волгоградском проспекте, а спросите, кто у меня соседи? Сплошная деревня. Плюнули на простор и родную хатку ради ванн и четырех программ по телеку.
Алиса пошевелилась возле ног Ермашова, взглянула снизу:
— Отведайте водочки. Это польская, «Экспортова».
Ермашова трогала ее доверчивая поза, он чувствовал живую гибкость ее плеч, опиравшихся о его колени. Странно мало времени понадобилось для того, чтобы войти сюда и занять среди незнакомых людей положение самого близкого к хозяйке человека. Это оказалось удивительно легко сделать. И Ермашов несказанно радовался этой легкости — все-таки он сильно устал от трудностей, с которыми совершались все его собственные дела. Здесь от него не требовалось борьбы — какое же это удовольствие! Он поразился такому открытию. Неужели можно вообще жить иначе? Не добиваясь.
В комнате, где когда-то его отец и мать пили чай под низко висящей лампой в шелковом голубом абажуре. Это мелькнуло. Уже оживленно и согласно собеседники раздували огонь затронутой темы.
— Да! Да! — кричала, девушка в круглых очках. — Они — сюда, мы — туда! На картошку! Стирание граней между городом и деревней!
— О нет, друзья, все не так просто, — старый юноша ладошкой пригладил седую челочку вниз. — И уже внуки ваших, Неля, досточтимых соседей забудут вкус многих даров природы. Как вы, например, не помните, что вот здесь, на Арбате, в рыбном магазине, напротив аптеки, продавались сушеные снетки — крошечные серебристые рыбки, они водятся в северном озере, где их надо ловить. Но у кого теперь есть время ловить крошечных рыбок? Экая мелочь, непредусмотренная планом. Ах снетки, что за божественный вкус! Целая гора этих рыбок, легких, как пух.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: