Эмэ Бээкман - Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка [Романы]

После ухода электрика Рээзус опустился в кресло. Оскар давно уже не видел его таким угнетенным. В системе конспирации местонахождения УУМ'а образовалась трещина, и это грозило лавиной неприятностей.

— Мы просто не впустим его, когда он снова придет, — предложила Тийна Арникас.

— Прямо не знаю… — пробормотала завхоз. Ее лицо подергивалось.

Оскар откашлялся. Как убежденный патриот УУМ'а, он обязан был что-то предложить.

— Пусть придет, посмотрим на его изобретение, пообещаем переслать его в соответствующее учреждение и, таким образом, отделаемся от него. Заодно возьмем с электрика письменную клятву о неразглашении. Этим мы его свяжем с УУМ'ом, и он поймет, что коль скоро нарушит слово, хода его изобретению не будет.

— Логично, — буркнул Рээзус.

Все остальные поддакнули.

К назначенному времени вернулся электрик. Он переоделся и надушился. В руке он держал огромный картонный чемодан, потертый на углах, который как-то не вязался с его элегантным костюмом.

Вскоре каминная превратилась в настоящую персональную выставку. Автор, взяв в руку карандаш, оживленно принялся объяснять разложенные повсюду чертежи и рисунки.

Изобретенная электриком детская коляска имела странный вид. Второй великий изобретатель, Ээбен, разглядывал рисунки с нескрываемым интересом. Он задал несколько вопросов по существу и, получив ответ, удовлетворенно закивал головой.

Оскар сидел в кресле рядом с Рээзусом и с любопытством следил за происходящим.

Переднее колесо трехколесной коляски было универсальным — стоило с помощью гидравлического устройства удлинить его вилку, и коляска съезжала с лестницы в горизонтальном положении. Внизу колесо переводилось на свое обычное место.

Для подъема коляски по лестнице наверх электрик предложил оригинальное вспомогательное устройство. Оно представляло собой длинную пластмассовую ленту с желобком посредине, которая, подобно металлической рулетке, свертывалась, умещаясь в круглой коробочке. Нажмешь на кнопку коробки, и оттуда выскакивает эта лента с желобком, достающая от нижней ступеньки лестницы до верхней. Оставалось только установить переднее колесо коляски на желобок — и кати ее вверх, слегка подталкивая.

Тийна Арникас, стоявшая у Рээзуса за спиной, восхищенно прошептала:

— Сколько проблем помогло бы разрешить это изобретение!

Острый слух электрика уловил похвалу. Он прервал свои объяснения и с почтением обратился к ответственному секретарю:

— Никто сейчас не может даже предположить, какое большое будущее ожидает трехколесную коляску. Вы только подумайте, какая экономия колес! Во-первых, за счет этого можно будет расширить производство колясок! Во-вторых, сократится расход времени на транспортировку детей и уменьшатся связанные с этим затраты труда. В третьих, — здоровье детей! Кто в нынешних колясках в состоянии достаточно часто вывозить детей на свежий воздух? И это еще не все. Трехколесная коляска — залог семейного счастья. У мужчин вылетят из головы все шальные мысли, когда эта коляска, как беззвучная труба, начнет звать их домой. Регулирование гидравлического устройства — в высшей степени увлекательное времяпрепровождение. Далее — завод по производству лифтов сможет сократить выпуск своей продукции и переключить производственные мощности на что-либо другое. Я уверен, что если отпадет проблема транспортировки детских колясок, люди с удовольствием будут подниматься хоть на десятый этаж, чтобы тренировать свое сердце и мышцы. Трехколесная коляска обеспечит людям здоровье и счастье!

Великий изобретатель устал от длинной речи. Он отступил чуть назад, не в силах оторвать взгляда от разложенных эскизов, и с полным удовлетворением опустился в модное вращающееся кресло. Заглянув под винтовое сиденье, он снова выпрямился и победоносно добавил:

— Вот вам еще один аргумент в пользу моего изобретения! Раньше стулья были на четырех ножках, теперь обходятся одной.

Электрик-изобретатель ухватился за подлокотник другого вращающегося кресла, на котором сидел Рээзус, с силой толкнул его, и оба завертелись волчком.

Вечером, когда Оскар выходил из УУМ'а, голова его гудела от мыслей и впечатлений. Все прошло великолепно. Неожиданный гость, чье появление в каминной поначалу испугало Рээзуса, покинул УУМ своим человеком. Электрик-изобретатель дал подписку, что обязуется держать местонахождение УУМ'а в тайне. Рээзус, по случаю благоприятного исхода инцидента, предложил всем сотрудникам по рюмочке коньяка из неприкосновенного гостевого фонда, хранящегося в железном шкафчике его кабинета. Никто не скупился на похвалы в адрес трехколесной коляски. Даже великий рационализатор Ээбен был поражен изобретательностью электрика, хотя сам занимался сейчас настолько важными проблемами, что думать об усовершенствовании детской коляски у него не было времени.

Уходя, Рээзус заметил:

— УУМ пользуется в народе большой популярностью.

И в глазах Рээзуса мелькнуло нечто такое, редко уловимое, что называют радостью труда.

Оскар шел через темный и дождливый город. На душе было хорошо, словно он тоже сделал какое-то ценное открытие. Его глубоко тронуло, что наиболее светлые умы человечества не устают думать о дальнейшем усовершенствовании мира, даже если дело касается не столь важных на первый взгляд вещей. Все вокруг человека постепенно, но неуклонно поднимается до уровня, достойного эпохи.

Оскар ступал медленно, не обращая внимания на дождь. Он решил заскочить в какое-нибудь кафе, чтобы в людской сутолоке побыть немного наедине с собой. И тут же, за одной из стеклянных дверей, увидел призывно мерцающие огни.

В кафе его обдало паром, очки у Оскара запотели.

Он отошел в сторону и протер их. Когда он снова надел очки, то увидел перед собой удивительно знакомое лицо. Оскар пытался вспомнить, кто же это, и стал молниеносно сопоставлять различные имена с лицом, повернутым прямо к нему. Анника, Марика, Эрика, Вийвика — нет, ни одна из них.

Оскара охватил стыд. По спине побежали мурашки. Но он взял себя в руки, шагнул вперед, кого-то задел, извинился, смутился, в горле у него пересохло.

Лицо женщины оставалось непроницаемым.

— Добрый вечер, — услышал он как бы со стороны свой голос.

За спиной Оскара с шумом открывались и закрывались стеклянные двери. В кафе порывами врывался сырой ветер, слегка шевеля волосы Ирис.

гне не могла найти объяснения перемене, которая произошла в Оскаре. Каждый вечер, возвращаясь домой, Оскар видел в глазах жены вопрос, однако делал все возможное, чтобы оставить его без ответа. Новое загадочное состояние Оскара словно окрылило Агне. Она хотела надеяться, что их жизнь изменится теперь к лучшему, хотя, по правде говоря, и не очень верила в это.