Эмэ Бээкман - Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка [Романы]

Замерзшие мужчины сплевывали и, поглядывая на женщин, приглаживали свои растрепанные волосы. Их лица, заросшие щетиной, покрывал какой-то серый налет, белье у мужчин давно не менялось. Все это было достаточно смешно для того, чтобы к Эльмару вернулось хорошее настроение. Неужто эти сонные тетери буянили ночью? Вчерашних веселых беженцев словно подменили. Ни одна из женщин не улыбалась.

Кулливайнуская Меэта подбоченилась — эти бездельники надоели ей. Женщина ворчливо спросила:

— Вы что шляетесь здесь среди бела дня в одном исподнем?

— Кто-то стибрил нашу одежду, — хрипло ответил один из мужчин.

Эльмар больше не мог сохранять серьезного вида. Он стал громко смеяться, хлопал себя руками по ляжкам, стараясь во что бы то ни стало поддержать в себе веселое настроение.

Но беженцы были как деревянные, и ни в какую не поддавались.

— Взгляните на реку, — пропищал Эльмар сквозь смех.

«Долго они будут еще топтаться здесь!» — подумал он.

Стремясь скорее увидеть кульминацию всей этой забавы, Эльмар, показывая дорогу, пошел впереди. Он с готовностью отодвинул прясла лаза, так как мужчины в подштанниках не проявили никакой инициативы и без Эльмара непременно споткнулись бы о проволоку. Они еле-еле плелись за Эльмаром, спросонья не соображая, каким образом их одежда очутилась на берегу реки.

По лугу Эльмар шел пятясь. Размахивая руками, он поторапливал остальных — ему не терпелось поскорее достичь ольшаника. Внезапно Эльмар ткнулся задом о что-то большое и мягкое. Он с быстротой молнии обернулся и застыл на месте.

Коровы, еще совсем недавно спокойно щипавшие траву, теперь нашли для себя новое занятие.

Животное остается животным: то, что вызывает у него интерес, то оно и норовит слопать. А потому Эльмар увидел лишь рубашки, развевающиеся на верхушках деревьев, с нижних же веток коровы подобрали все дочиста.

Женщины оценили обстановку быстрее, чем сонные мужчины. Они побросали подойники, и те, загремев, покатились по траве. Кто-то с треском отломил хворостину и стал отгонять коров.

Когда скотина нехотя отошла, глазам открылось ужасное зрелище. Затоптанная копытами одежда была грязной, рваной и изжеванной. На видном месте валялись часы со сломанным циферблатом, финский нож, выпавший из ножен, острым концом вошел в землю. Разбросанные немецкие марки создавали впечатление, будто кто-то оросил рихваскую пойму, ниспослав с неба денежный дождь.

Никто не смеялся, даже Эльмар.

Женщины, вздохнув, подняли одежду и отряхнули с нее грязь.

Мужчины тотчас же сбросили с себя сонливую вялость и стали быстро выворачивать карманы найденных, хотя и до неузнаваемости испорченных пиджаков.

— Документы! — крикнул кто-то.

— Фотографии, фотографии! — возбужденно завопили в другом конце.

Голоса перемешались. Мужчины в подштанниках и перепуганные женщины шныряли туда-сюда, бегали к реке, смотрели в воду.

— Патроны пропали, — вздохнул один из мужчин над ухом у Эльмара.

Эльмар крутил и мял свои пальцы, сгибал их назад — кости у него действительно были на редкость податливые, точно гуттаперчевые.

В общей кутерьме люди забыли про виновника. Спасали все, что можно было спасти. Все ходили, уткнув носы в землю, тщательно исследовали местность и вершок за вершком прочесывали травяной покров, стараясь найти утерянные и выпавшие вещи.

— Золото! — заорала «резиновая рука».

Со стороны рихваского двора, держа в руке тряпку для процеживания, бежала Леа Молларт. Женщина с вытянутой вперед рукой, в которой была зажата белая тряпка, — это зрелище вынудило застывшего было на месте Эльмара пошевелить мозгами. «Лесной брат» стал тихонько, боком, отходить в сторону.

Он был уже возле коров, когда кто-то из мужчин закричал:

— Держите его! Держите этого мерзавца!

Мужчины и женщины, бросив искать свое добро, устремились за Эльмаром.

Сейчас Эльмар пожалел, что он не в нижнем белье и что на ногах у него кованые солдатские сапоги.

Коровы при виде бегущей толпы перепугались. Те, что помоложе, задрав хвосты, понеслись галопом. Одна чернуха, выгнув шею, подобно быку, пошла на остальных. Мычащие животные сбились в кучу, какая-то необъяснимая сила потянула их к реке.

Коровы преградили Эльмару путь.

Кто-то ударил его ногой под коленку. Шутник перекувырнулся и упал на землю.

Подняв перепачканное грязью лицо, он увидел над собой дубинки. Эльмар начал заранее стонать, надеясь разжалобить женские сердца. Однако как раз слабый пол и начал избиение. Каждая прошлась по нему дубинкой. Мужчины последовали примеру женщин, сперва удары были редкими, а затем страсти разыгрались, исчезла вялость из мышц, и беднягу Эльмара стали бить и колошматить кто как мог.

Вскоре на лице Эльмара появились кровоподтеки.

Так на рихваской пойме в излучине реки беженцы до полусмерти избили «лесного брата» Эльмара.

енщины с последними полными подойниками возвращались с реки. Не процеживая, Леа Молларт налила молока в ведра для свиней. Каарел заблаговременно поставил их у ворот хлева.

Следом за Леа Молларт семенила Армильда. Ей, видимо, не терпелось что-то сказать.

В ответ на вопросительный взгляд Леа толстозадая Армильда прошептала:

— Я немного понимаю по-немецки…

— Надо перевести что-нибудь? — спросила Леа.

Армильда сунула руку в карман кофты, вытащила свернутую бумажку и протянула Леа.

— Нашла в траве. Поди знай, что за важная птица этот Рикс, вот гляди, немцы за него просят, велят оказывать помощь.

Армильда сразу же заспешила и нарочно повернула голову, словно прислушиваясь к воплям своих мальчишек.

Леа Молларт развернула листок и прочитала текст, написанный по-немецки. Заметив перед амбаром понуро сидящего Парабеллума, она сразу же подошла к нему.

Сев рядом с Парабеллумом, она тихо сказала:

— Видимо, ваш друг имеет отношение к немецкой контрразведке!

— Точно такое же как я к папе римскому, — фыркнул Парабеллум.

— Никогда нельзя быть уверенным. Я уже видела однажды такое удостоверение, — пожала плечами Леа Молларт и протянула Парабеллуму документы Рикса.

Парабеллум скользнул взглядом по строчкам. Протяжно свистнув, он сунул бумагу в нагрудный карман пиджака и весь как-то сник.

— Нашли золото? — переменила тему разговора Леа Молларт.

— Да, — бросил Парабеллум и резиновой рукой хлопнул себя по карману брюк. Там зазвенело.

Проделка Эльмара относительно легко задела Парабеллума. Его пиджак, хоть грязный и измятый копытами, остался цел. С брюками повезло еще больше. Соскользнув с веток, они упали в заросли ольшаника, угодив одной штаниной в воду. Парабеллум и сейчас размахивал ногой, пытаясь вытряхнуть воду из отворота брюк.