Степан Брыль - Слово джентльмена Дудкина [Фельетоны, юморески, рассказы]

Около года длится раздумье этих молодых людей. Надо ехать после окончания института на работу, но ехать не хочется. Дома лучше. Дома папа и мама.

Ехать надо на Урал, а там горы. Здесь же гор нет, кроме возвышенностей, которые лишь с большой условностью могут быть названы таковыми. Говорят, на Урале морозы. У нас тоже бывают, но все-таки градусов на пять поменьше.

И, наконец, ехать предлагают в леспромхоз. Этого еще недоставало! Там лес, волки…

Нет, что ни говорите, дома лучше. Дома, если кровать не заправишь, ее приведет в порядок мама. Да что там кровать, ботинки не почистишь — опять же мама блеск наведет.

А на Урале — дисциплина и… полнейшее отсутствие маменьки.

И тоже надо принять во внимание здоровье — бесценный дар. Конституция у пареньков — подходящая, бицепсы как у штангиста. Но ведь эти завидные мышцы нажиты в городе, развиты в институте и еще неизвестно, как они поведут себя в леспромхозе. А как совершать пробежки — стадиона в лесу нет.

Не беремся судить, точно ли так размышляли молодые люди. Быть может, намерения были не столь откровенно циничными. Все-таки парни только что окончили институт, и у них свежи еще в памяти не один сопромат, но и диамат. Недаром им вложили в головы столько знаний в течение пяти лет.

Вот именно не даром! Тут мы коснемся другой стороны дела, сугубо материальной. Не лишне сказать, что каждый из новоиспеченных инженеров влетел в копеечку. Оплата преподавателей — раз; содержание кабинетов, библиотеки и т. д. — два, три, четыре; оборудование спортзала, лыжной базы и т. п. — пять, шесть, семь; стипендия, оплата выездов на практику…

По скромным подсчетам, на подготовку молодого инженера государство затратило тысячи рублей.

Но подобные расчеты не входили в расчеты новоиспеченных специалистов.

— Не поеду на Урал, — решительно заявил инженер Валентин Бусыгин.

— Переведите леспромхоз в Йошкар-Олу! — потребовал Николай Ширяев.

В подтвержденье устного демарша Николай написал:

«На меня лично неудовлетворительно действует резкая перемена климата, что выражается в нервном расстройстве. В силу вышеизложенных обстоятельств я не могу выехать в указанном направлении на работу».

Юрий Малыгин письменно заверил: «Я не могу ехать по следующим причинам — плохое здоровье (часто болят глаза), ревматизм ног».

Петр Изергин тоже сослался на ревматизм, но не свой личный, а родственницы: «Моя тетя в данный момент больна ревматизмом и нуждается в помощи…».

Эти сочинения они представили в одно авторитетное учреждение. При этом замечено удивительное совпадение: либо у себя, либо у мамы непременно ревматизм или болезнь глаз. Словом, у тетки пучеглазие и мне тоже нездоровится!

Может, в самом деле больны ребятки? Ну-ка посмотрим на них.

…Штангист вышел на помост. Упругие мускулы играют. Спортсмен предложил надеть на гриф еще по «блину», легко рванул на грудь и выжал над головой штангу с рекордным весом.

Публика в восторге:

— Коля, браво!

— Молодец, Ширяев!

Николай снисходительно улыбается, потом деловито подходит к снаряду. Толчок — и снова рекорд! Не отрываясь, так сказать, от штанги, Коля вырвал еще один рекорд республики.

Теперь нам совершенно ясно, чем болеет этот человек. У него «звездная» болезнь, которая получила распространение, к сожалению, и у нас. «Звезды» спорта не желают считаться с интересами общества.

Редкий, патологический случай: в здоровом теле… гнилой дух!

Абсолютное большинство молодых инженеров — выпускников одного из поволжских институтов честно работает в леспромхозах. Служит государству верой и правдой там, куда, говоря торжественно, послала Родина.

И только крохотная кучка эгоистов находит теплые местечки здесь, у себя дома. Бусыгин сначала устроился в лаборатории мебельной фабрики № 1, обманув дирекцию насчет своего назначения, а когда его освободили на фабрике, снова пригрелся где-то в городе.

Малыгин подвизается в качестве учителя в Оршанском районе, воспитывает детей. Идет, так сказать, от противного: как не надо поступать в жизни. Бедные дети! Не позавидуешь им.

Чем занимается Ширяев, мы уже видели, а служит он на одном из заводов. Чинуши от спорта предоставили возможность ему, трусливо бежавшему от назначения, ставить рекорд за рекордом.

Хлипкое телосложение? Нет, хлипкое у этих молодых людей другое — чувство долга, состояние духа.

— Странные люди — эти ревизоры! — воскликнул Степан Серафимович. — Нет у них государственного масштаба… Ну, послал я поздравительную телеграмму— не возражаю. На цветном бланке — не отпираюсь. Так это ж в Петрозаводск на тракторный завод, что поставляет нам запчасти. Надо же поддерживать дружеские связи. Человек человеку — друг. А я непросто человек — я директор!..

— Лишнее это — посылать любезности по телеграфу, — робко возразили Степану Серафимовичу.

— Лишнее говорите? А почему наше управление посылает? Уж ему-то виднее, что лишнее, а что в самый аккурат.

Таким доводом директор механического завода С. С. Песенко сразил подчиненных…

— Поздравительная телеграмма? Пожалуй, не нужна, но в общем-то, она имеет существенное значение для поддержания контактов между поставщиком и получателем. Создается, так сказать, дружеская атмосфера, — пояснил нам начальник управления К. П. Касатин, которому подчинен механический завод.

— И вы тоже обмениваетесь телеграфными любезностями с другими управлениями?

— В такой связи нет надобности, — деловито сказал Константин Петрович, — мы с ними в одном здании. Ограничиваемся цветными открытками.

Нет, что ни говорите, не вывелись еще на Руси любезные люди, столь приятные во всех отношениях!

— Да вы не шутите, — как бы подслушав эту мысль, сказал Касатин. — Для создания творческой атмосферы и это годится. Но телеграммы, разумеется, лучше.

Телеграмма звучит! Например, такая: « Москва госкомитет (такой-то) товарищам (таким-то) поздравляю праздником тчк желаю успехов работе благо родины зпт личной жизни замначальника марийского управления Вакуленко».

И не придерешься: послание довольно строгое по форме, выдержанное по содержанию. Патриотическое. Бодрое.

Нет, мы не против текста телеграммы.

Мы только против:

— перегрузки телеграфа, особенно в праздники;

— излишней переписки за казенный счет;

— расточительства государственных средств.

И не трудно понять, мы за:

— улучшение обслуживания населения почтово-телеграфной связью;

— экономию государственных денег;

— деловой размах без материальных излишеств.

Ибо, как уже до нас кем-то справедливо сказано: копейка рубль бережет. А рубль в масштабах страны — миллион!