Игорь Неверов - Антарктика

— Правильно! — подхватила Елена. — Завтра рабочий день.

— Я не хотел никого обидеть, — не очень искренне буркнул Андрей.

— Успокойся! — Деркач предостерегающе поднял ладони. — Обидеть нас трудно. А выспаться тебе надо — это уж точно!

Устроить Андрея с ночлегом любезно согласилась хозяйка Пепиты, объявив о свободной комнате сына, уехавшего на курорт.

Деркач собрался было спать в машине, но Елена молча опустила спинку диван-кровати, тряхнула чистой простыней.

— Ни к чему твое спартанство, Артур. Всем места хватит.

Проснулся Андрей от того, что его внушительно тряханул за плечо Деркач. Болонка, стоя на задних лапках, передними опиралась о постель Андрея, с выжидательным любопытством поглядывая на гостя.

Прежде чем сойти к машине, осторожно, — Деркач открыл дверь ключом, — вошли в маленькую кухню Елениной квартиры. Молча выпили кем-то приготовленный кофе. Деркач держался великолепно: ни словом, ни взглядом не корил Андрея, заботливо подвигал ему то хлеб, то колбасу, и от этого молчаливо подчеркнутого великодушия Андрею хотелось провалиться сквозь все семь этажей высотного дома.

Молча вышли — Деркач закрыл дверь почти бесшумно, замок вроде и щелкнуть не посмел. Лифт еще не работал — долго спускались по пушечно гулким маршам лестницы.

В машине, на пустынном, вбирающем отблеск зари, широком шоссе, Андрей не выдержал.

— Артур!

— Ум?

— Ты прости меня, пожалуйста! И Елену я попрошу… Испортил компанию! Видно, перебрал все же.

Деркач вздохнул.

— Ничего ты не перебрал!.. И нечего извиняться. Одержимость идеей для ученого — первое условие. Так что все правильно.

— И Елена так думает?

Деркач не ответил. Не остановившись на красный свет равнодушного светофора, сказал, когда проскочили перекресток:

— Только не думай, что одержимость всех ученых должна фокусироваться именно на твоем лазере! Ученый обязан смотреть на вещи широко.

Человек в белом халате не без усилия поднял и установил на стенде толстую стальную плиту.

С коротким стуком, а потом бесшумно, и это придавало происходящему особую зловещность, в плиту уперся красноватый луч. И сталь начала плавиться, стекая от луча кипящими красными каплями…

Деркач глянул на совершенно ошеломленного Андрея, усмехнулся и отпустил на пульте красную кнопку.

Исчез луч. Но еще долго шипел расплавленный металл.

— Понятно, — Андрей, облизнув пересохшие губы, обрел дар речи. — Будем считать, что мощь лазера ты продемонстрировал. Теперь…

— Какую мощь? Если хочешь знать, это наш минимум!

И тут вошла Елена. Едва взглянув на остывающую, почти разрезанную плиту, она сразу поняла, что сейчас произошло. Молча кивнув Андрею, как бы между прочим предложила:

— А если… модулировать излучения по гамма-квантам?

Андрей посмотрел на Елену с надеждой, но тут же насторожился. Это была незнакомая Елена. И дело не в белом халате. Прочлась в ее взгляде какая-то отчужденность. «Ну вот, обиделась за вчерашнее!» — с тоской подумалось Андрею.

— Попробовать газовую фокусировку? — снова спросила Елена.

Деркач покачал головой.

— Большое рассеивание пучка. Хотя… нужно подумать!

— Когда?

Деркач взглянул на Елену и увидел, что она смотрит на Андрея. И он тогда посмотрел на него.

— Ты, наверное, забыл, какое сегодня число, — между тем сказала Елена. — Так вот, тебя вызывает Дыганов. Напомнит.

Деркач коротко вздохнул и стал торопливо стягивать халат, стараясь не замечать совершенно растерянного лица Андрея.

— Но… Дыганов и мне обещал, — робко вставил Андрей.

Ничего не ответив, Деркач зашагал к выходу.

— Обещать легко! — Елена проводила взглядом уходящего Деркача. — А с него снимут голову, если он через неделю…

— Вы тоже обещали! — с обидой и отчаяньем вырвалось у Андрея.

Вспыхнула Елена.

— Я просто… неточно представила! — Нотки вины в собственном голосе, видимо, раздражали Елену, и она старалась их заглушить. — А вы совсем не представляете!.. Впрочем, это естественно. Совсем не представляете, чем тут занимаются! Вы решили вернуть зрение ста, пусть тысяче слепых. А Деркач, если хотите… Его работа спасет, может быть, миллионы жизней! Правильно я говорю, Кирилл?

Лаборант вздохнул, кашлянул в кулак.

— Тут такое дело, что, конечно, надо взвесить, что важней.

— Для кого?

— Для человечества, — совершенно серьезно ответил Кирилл и поднял на Елену полные наивной голубизны глаза.

Елена хмыкнула и поспешила к выходу.

Уже приоткрыв дверь, она снова оглянулась и увидела почти застывший от горя профиль Андрея.

Что-то вроде раскаяния мелькнуло в ее глазах, дрогнули губы. Если б Андрей смотрел на нее, ему б могло повериться: вот сейчас Елена вернется, опять пообещает ему помощь Деркача. Нет. Она вышла, крепко припечатав дверью.

Кирилл подбросил и поймал отвертку.

— Ясненько? Не будет Деркач этим заниматься. И то сказать — наверно, уже дырку на пиджаке просверлил.

— Какую дырку?

— Под медаль лауреатскую. А может… орден дадут. — И опять у Кирилла взлетела отвертка.

День прошел совершенно бесполезно. К Дыганову прорваться не удалось. Да и Деркач умудрился покинуть институт, не зайдя в лабораторию. Оставалась надежда на вечер. Там, на даче, наедине с Деркачем, он снова сумеет увлечь Артура своей идеей. И уж, конечно, больше не присоветует ехать к Елене!

Андрей тихо подходил к веранде, не сразу узнав ее, потому что сегодня она не светилась желтым аквариумом. Пошарив под ковриком, он извлек из-под него ключ. Дверь открылась в темноту… Спичек в кармане не оказалось, Андрей долго искал выключатель.

«Уехал на полигон. Буду четверг». Слова «на полигон» зачеркнуты, но небрежно. Андрей бросил записку на стол, потянул ~за узел галстука и выключил свет. Упал, не раздевшись, на топчан.

В окно смотрели те же звезды. Андрею показалось, смотрели грустно, как глаза родственников на безнадежного больного.

— Отойди-ка от щита! — Кирилл протолкнул руку с оголенным концом провода за панель с приборами. Ослепила короткая вспышка — и сразу придавила темнота. Только и свету, что из двух окон. Зеленоватый свет вечерней улицы — дрожащий отблеск незаконченного рекламного призыва: «ХРАНИТЕ СВОИ ДЕН…».

— Та-ак, — крякнул Кирилл. — Для начала закоротили.

Стремительно ширилась полоса света, и в желтом дверном проеме четко обрисовался силуэт Елены.

— Смотрите, не спалите всю установку!

— Ну что вы, Елена Николаевна! — отозвался Кирилл.

Под окнами промчался, шурша шинами, троллейбус, и Андрей негромко пробурчал:

— А надо бы!..

Елена услышала.

— Не озлобляйтесь. Это первый признак неудачника.

— Неудачника!.. — повторил Андрей: Луч от аварийного фонарика скользнул по его лицу. — Откуда вам знать, что такое неудачник?