Игорь Неверов - Антарктика

И тут вспыхнул свет.

Андрей смотрел на Елену в упор.

— Небось, в школе все пятерки? В институт с медалью, а диплом с отличием? И будьте любезны — в аспирантуру?

— Разве это плохо?

— Это восхитительно! — подхватил Андрей, не замечая испуганного взгляда застывшего у щита Кирилла. — У вас не было корреспондентов из «Комсомолки»?

— У меня была, кстати, одна четверка. За поведение. Я побила физиономию одному грубияну.

Кирилл чуть не рухнул со стремянки у щита.

— Ну, это просто блеск! — Андрей вскинул руки. — Какая оригинальная девчонка! Какое чувство собственного достоинства! Отхлестала по щекам лопоухого грубияна.

Елена неожиданно улыбнулась.

— Фонька и правда был лопоухим! Как вы… догадались?

— Разумеется!.. Он был лопоухим и бездарным. И он стал неудачником. А девочка рванула вперед. Изящный спринт по укатанной дорожке.

Кирилл осторожно дернул Андрея за рукав, но тот вроде и не почувствовал.

— Финиша нет! Только нарастают овации на трибунах. И цветы под ноги. Под красивые ноги.

Кирилл невольно взглянул на ноги Елены.

Она быстро села, одернув подол юбки.

— Будущее выверено! С помощью электроники определен оптимальный вариант личного счастья.

— Откуда вы знаете?..

— Он тоже удачливый спринтер! Бежим вместе, не ведая сомнений. Над нами солнце. И черт с ним, что не все его видят! «Трагедия горбуна не может быть всемирной трагедией!» — Гете сказал, не кто-нибудь. Не может! Что поделаешь, если старая, как мир, медицина не сумела помочь отдельным несчастливцам?! Мы мыслим глобально. Мы надежда человечества. И мы его любим!..

Елена порывисто поднялась и вышла.

Андрей тяжело опустился на табурет.

— Ну, все! — Кирилл сокрушенно взмахнул паяльником. — Теперь Деркач тебя выгонит. Она его, знаешь, как… — И он схватил себя пальцами за горло.

А на следующий день прямо на летном поле около распластанного ИЛ-18 стояли две черные машины и светлая «Волга».

В овальном бортовом проеме показалась голова Деркача и сразу исчезла.

Первым на трап ступил Дыганов. Сразу за его спиной выросла атлетическая фигура постоянного спутника.

Дыганов коротко взмахнул рукой и сдержанно поклонился. Елена ответила ему смущенной улыбкой.

— Это уже вполне самостоятельно! — Деркач поцеловал Елену и протянул букет розовых пышных цветов. — Альпийские пионы! Шестьсот тридцать шесть метров над уровнем моря.

В машине на пути к городу Елена спросила:

— Деркач, какие у тебя отметки в школе были?

— Ты… чего?

— Ну… ты был отличником?

— Конечно! — И Деркач скосил на Елену совершенно изумленные глаза, потом вздохнул: — Никогда не могу угадать, каким вопросом ты меня встретишь.

Андрей осторожно приоткрыл дверь в лабораторию и увидел Деркача, склонившегося над столом с логарифмичкой. Тот поднял глаза на Андрея и, словно не заметив никого, снова склонился над линейкой.

Андрей молча прошел в дальний угол, забрал большой чемодан. От порога глянул на Деркача. Вышел, хлопнув дверью.

В вестибюле института вислоусый дядька в форме бойца военизированной охраны ничего не хотел слушать.

— Понимаю, сынок, что твой чемодан, а только у нас НИИ, ящик, значит. Пропуск надо на любой чемодан, хоть твой, хоть самого Дыгана.

— От кого пропуск?

— А вот тебе бланочек по всей форме! — Вахтер протянул Андрею бумагу с красной полосой. — Работаешь у Деркача? Вот Артур Иванович пусть и подпишет.

Андрей поднял чемодан и тут же опустил его.

— Подпишу и назад — пусть постоит, ладно?

Вахтер вздыхает.

— Непорядок, конечно, да уж ладно! Лифт поломанный. Инженеры кругом, лауреаты, а лифт справить нет сообразительности… Хай стоит!

Деркач подмахнул пропуск не глядя.

— До свиданья, — хрипло сказал Андрей.

Деркач что-то буркнул в ответ.

Андрей подошел к двери, взялся за ручку.

— Все правильно! Понял?

Андрей застыл, медленно повернулся.

Деркач торжествующе потряс испещренным листком.

— Кажется, я тебе доведу интенсивность до такого минимума — крестом вышивать будешь!..

Андрей обессиленно прислонился к дверному косяку.

— Ну, чего стоишь? У меня всего три дня просвета.

Андрей медленно приближался к Деркачу и вдруг кинулся на него, облапил, но, отброшенный резким движением, приложился спиной к стене.

— А ты отличный парень, Артур! — заорал он и тут же сморщился, стал потирать рукой спину.

— А ты — законченный псих!.. — тихо ответил Деркач и громко хлопнул ладонью по столу. — Где этот Кирилл? Неделю меня не было — и все расползлись, как тараканы!

— Елена Николаевна! — Вахтер, разведя руками, кивнул на чемодан. — Пошел ваш этот… лаборант новенький, за пропуском, и нет его. А чемодан на посту — непорядок.

Елена подхватила чемодан, пошла с ним к лестнице.

— Да куда ж вам, Елена Николаевна! И лифт стоит…

— Ничего! — Елена одолела несколько ступенек. — Он говорит, что я спринтер!..

Вахтер задумался над замысловатым пояснением, потом крикнул Елене вдогонку:

— Это уж точно! Симпатичные вы, дай бог!..

Толкнув ногой двери лаборатории, Елена переступила порог и сразу увидела Андрея и Деркача, склонившихся над чертежом. Над ними торчала голова Кирилла. Услышала и рокочущий от еле сдерживаемого торжества голос Деркача: «…и тогда избыточная интенсивность будет поглощаться».

Чемодан опустился с внушительным стуком.

Андрей и Кирилл увидели Елену, а Деркач все еще „смотрел в свой чертеж.

Елена отвернулась и сразу вышла.

— Да куда ты смотришь? — возмутился Деркач, заметив, что взгляд Андрея прикован к двери. — А это что? Кира, что за гроб в лаборатории?

Кирилл молча прошел к двери, поднял чемодан и отнес его в дальний угол.

— Смотри! — нетерпеливо дернул Андрея за рукав Деркач и ударил карандашом по чертежу…

Они проработали неделю почти без перерыва. Спали по три-четыре часа. Теперь гнал Деркач. Его по-настоящему увлекла идея управляемого снижения мощности лазерного луча.

Когда в воскресный день Андрей, быстро пройдя по коридору тихого, словно вымершего, института, толкнул дверь деркачевской лаборатории, его оглушил неожиданный рев толпы. «А-а-а-а-а! — слилось воедино неистовство стадиона и крик сердца комментатора. — Ая-я-яй-я-яй! Упустить такую возможность! Сабо буквально вышел один на один с вратарем! Ну, в каких-нибудь пяти метрах…»

«Спидола», выхлестнув тонкий прут антенны, стояла на верстаке рядом с лазерной установкой. Кирилл, зажав голову руками, сокрушался вместе с комментатором.

Деркач, кроша мел, торопливо что-то считал на огромной черной доске. Ни он, ни Кирилл Андрея не замечали.

Андрей одним движением натянул на себя халат, подошел к верстаку.