Александр Листовский - Калёные тропы

— А это, товарищ командующий, наш политком, — сказал Морозов.

— Хрулев, — представился политком, крепко пожимая протянутую руку и с удовольствием ощущая ответное пожатие руки человека, о котором уже столько был наслышан.

— Знакомьтесь, товарищи, — сказал Семен Михайлович, показывая на Бахтурова и на Степана Андреевича. — Политком нашего корпуса и начальник штаба.

— Нашего, — значительно подчеркнул Морозов. — Вот, знаться, и мы стали буденновцами.

— Э, нет, товарищ начдив, — улыбнулся Бахтуров. — Это звание надо еще в бою заслужить.

— Заслужим, товарищ Бахтуров, — сказал Хрулев с уверенностью. Он показал на подходившую колонну. — Смотрите, каких молодцов мы вам привели.

— Да, ребята как будто неплохие.

— Рабочие. Добровольцы, — сказал Хрулев. — Под Тулой формировались.

— И почти все старые кавалеристы, — подхватил Морозов. — У меня в первой бригаде целый эскадрон павлоградских гусар.

— То-то вы в красные штаны всех одели, — заметил Семен Михайлович.

— За это спасибо товарищу Ленину. По его телеграмме выдали со складов самое лучшее..

— Укомплектованы полностью? — спросил Буденный.

— Никак нет, товарищ командующий, — сказал Морозов. — Командиров недостаточно. Обещали дать молодых с Петроградских курсов. А те на фронт ушли против Юденича. Пришлось бойцов на взводы поставить.

— Ты-то сам в каком чине был?

— Взводный унтер-офицер тринадцатого драгунского орденского полка, товарищ командующий.

— А-а… знаю. Хороший полк.

— Товарищ командующий, по поручению товарища Сталина передаю вам большой привет от него, — сказал Хрулев.

Семен Михайлович с радостным удивлением взглянул на Хрулева.

— Вы что, видели товарища Сталина?

— Да. Перед выступлением из Тулы он вызывал нас с начдивом, интересовался состоянием дивизии и сказал: «Передайте мой большой привет товарищу Буденному и всем красным кавалеристам и скажите, что в ближайшие дни я приеду в Конную армию».

— В Конную армию? Товарищ Сталин так и сказал — в Конную армию? — все более удивляясь, спросил Семен Михайлович.

— А разве вам ничего не известно?

— О чем?

— О том, что по настоянию товарища Сталина создается Конная армия?

Буденный и Бахтуров переглянулись.

— Предложение товарища Сталина поддержано Владимиром Ильичем, и уже есть решение сформировать Конную армию. Членом Военного совета армии назначается товарищ Ворошилов, — пояснил Хрулев.

— Вот это хорошо! С Климентом Ефремовичем мы горы сдвинем, — сказал, улыбаясь, Буденный.

Мимо них в строгом молчании проходили ряды головного полка.

Высыпавшие на улицу бойцы, обмениваясь впечатлениями, с любопытством смотрели на проходящих. Только что проехали усатые трубачи. За ними с мягким топотом валила колонна. Бойцы ехали молча в полном порядке. Никто самовольно не спешивался и не забегал в хату попить молочка. А это — что греха таить, дело прошлое — случалось в те времена. И такой у них был нарядный и подтянутый вид, что некоторые из смотревших сами стали подтягиваться: кто поправлял съехавшую на нос папаху, кто застегивал полушубок.

— Вот какую подкреплению товарищ Ленин нам прислал, — сказал чей-то голос.

— Хороши, что говорить. Посмотрим, как в бою себя покажут.

— И кони одинакие…

— Смотри-ка, братва, без обрезиков. Как есть все с винтовками.

— Ничего, как она спину-то понатолкает — живо попилят, — успокоил какой-то любитель обрезов, из которых в атаке можно было палить, как из пистолетов, в упор.

— Братва, глядите, какой хлопчик молоденький! — сказал боец в белой папахе.

— Где?

— А вон с края едет. Курносенький.

Молодой всадник, ловко сидевший на крупной игреневой лошади, видя, что на него обратили внимание, обнажил мелкие ровные зубы и весело крикнул:

— Здорово, ребятки!..

Бойцы недоуменно переглянулись.

— Чтой-то он нас ребятками обозвал?

— Может, баба?

— А кто его знает! Может, и баба.

Бойцы с любопытством смотрели вслед курносому всаднику, а он, оглядываясь назад, приветливо махал им рукой в белой вязаной перчатке.

— Братва, никак генерал? — изумленно вскрикнул боец в белой папахе, показывая на толстого всадника с пышными усами и баками, который, важно подбоченясь и умышленно выставляя из-под шинели яркокрасные брюки, с деланно свирепым выражением на румяном до блеска лице надменно поглядывал на пешестоящих.

— Ребята! Зачем это вы генерала возите? — спросил другой боец, обращаясь к рядам проходившего мимо эскадрона.

— Какого генерала? — удивленно спросил чей-то голос.

— А эвот, толстый.

— Угадал! — боец усмехнулся. — Это ж лекпом.

— Фу, ты! Липком. А я думал, и вправду генерал…

Стоявшие расхохотались. Смех перекинулся и в колонну, где какой-то боец сказал, улыбаясь:

— Хлопцы, слышите, нашего Кузьмича за генерала признали.

Ехавший рядом с лекпомом пожилой трубач толкнул локтем товарища, что-то шепнул ему и показал головой на улыбавшихся бойцов. Лекпом сурово посмотрел на них, с солидным достоинством расправляя горстью усы.

Семен Михайлович крикнул приветствие.

— Урра-а!.. — подхватили бойцы.

Крик покатился по рядам и, подхваченный сотнями голосов, все усиливаясь, пошел взад и вперед гулять по колонне.

По широкой улице большого села с высокими шапками снега на крышах ехал всадник в буденновке. Рослая кобыла нарядной игреневой масти, покачиваясь на тонких ногах, шла бодрым шагом. Под копытами мягко похрустывал притоптанный снег.

У перекрестка всадник остановился и оглянулся по сторонам. Из боковой улицы выехали сани, запряженные парой крупных вороных лошадей.

— Эй, браток! — окликнул всадник важно развалившегося в кошеве ездового, молодого белобрысого парня с невозмутимым лицом. — Это Велико-Михайловка?

— Ну?

— Как мне до штаба проехать?

— Езжай прямо. Доедешь до площади — возле церкви белый дом.

Всадник поблагодарил и тронул лошадь рысью.

Проехав в конец улицы, он свернул на площадь. На завалинке большого белого дома с приткнутым у палисадника кумачевым значком сидели красноармейцы.

— Здорово, ребятки! — весело поздоровался всадник, останавливаясь у завалинки. — Здесь, что ли, штаб Первой Конной? — Он нагнулся в седле и, ласково оглаживая нетерпеливо переступавшую лошадь, быстрыми черными глазами смотрел на сидевших.

— А ты откуда, милок? — спросил боец в косматой папахе.

— С одиннадцатой дивизии.

— Зараз в штабе совещание. Никого пускать не приказано. Слазь, милок. Отдохни.

— Вот еще!.. Есть мне время отдыхать, — насмешливо сказал всадник. — Некогда мне, ребятки! Давайте принимайте пакет.

Всадник легко перенес ногу через широкий круп лошади и спешился, звякнув шашкой о стремя. Тогда только бойцы разглядели, что перед ними девушка. Была она повыше среднего роста, тонка и стройна.