Сергей Сартаков - Ледяной клад. Журавли улетают на юг

Голоса растворялись, таяли над водой, будя в сердце ощущение неясной тревоги. И вдруг подумалось Александру: «Не окунулась бы в самом деле Варя в разводье!»

Медленно прокатился над рекой раздельный возглас Евсея Маркелыча:

— Эй, вах-та! От-дай ле-вы-е ре-и! Пра-вы-е реи под-бе-ри!..

Если бы кричал не сам Евсей Маркелыч, можно было подумать, что это Варя подстроила нарочно, чтобы Александр один, неопытный, помучился с реями.

Впотьмах, ощупывая ногами пучки бревен, он пробрался к левой кромке плота, отыскал узел рунталя — толстой пеньковой веревки, которой закрепляются реи, развязал узел и потянул веревку книзу, чтобы наклонить «свечу» — длинный шест, врубленный в рею. Вопреки его ожиданиям, рея перевернулась на ребро очень легко, а вода, словно клин, тотчас раздвинула щель, образовавшуюся между плотом и реей, и та, как на шарнире, стала сама отходить под углом.

Все это оказалось очень простым и не требовало почти никаких усилий вода работала за человека. Александр закрепил рунталь и перешел на правую кромку плота. Здесь, следуя команде Евсея Маркелыча, надо было убрать рею, то есть перевернуть ее с ребра на пласт и подтянуть к плоту. Александр распутал узел, но в тот же миг рунталь змеей скользнул по бревну и исчез в воде. Рея, как стрелка часов, свободным концом описав полукружие, через минуту снова прижалась к плоту.

— Упустили рею, да? — услышал Александр у себя за спиной насмешливый голос Вари.

— Вырвалась неожиданно, — развел руками Александр. — Как теперь ее на место поставить?

— Да ничего, — спокойно сказала Варя, — помаленьку заведем. Не к спеху. Сейчас пока левые реи работают.

— Двоим-то нам, пожалуй, не справиться, не завести против течения. Александр не мог отделаться от чувства досады за свою оплошность. Смотрите, какая масса воды давит на рею.

— Да? — как-то по-особенному спросила Варя. — Тяжело? Масса давит? Двоим не завести? Ну что же, позовем еще девчат на помощь. Или я одна заведу потихонечку.

Сдерживая смех, она убежала к кострищу и стала тесать на растопку смолье. Александр отобрал у нее топор.

— Это вам, если холодно будет, — сказала она, нехотя отдавая топор и показывая на принесенный ею брезентовый плащ. — Отец послал.

Костер наконец разгорелся. Трещали и брызгались искрами дрова. Александр не успевал стряхивать раскаленные угольки, падавшие ему на одежду.

— А вы дождевик наденьте, — посоветовала Варя. — От брезента угольки будут отскакивать, — и подсела к нему.

Он искоса глянул на нее. Варя сидела, прищурясь и чуть подавшись вперед. Блики красного света играли на ее волосах.

Девчата опять затянули частушки. Варя ногой отбивала такт, губы у нее слегка шевелились.

— Пойте вслух, — попросил Александр.

— Я ведь чудная, — сказала она. — Я петь не люблю — люблю послушать. Тоже и танцы: смотреть мне интереснее, чем самой танцевать… Стряхните уголек — крупный. Хотя и брезент, а может прожечь.

Александр стряхнул уголек — красный, но уже подернувшийся пленкой серого пепла.

— Варенька, что вы меня никак не называете?

— Как — не называю? — удивилась Варя. — А как же я с вами разговариваю?

— А вот так и разговариваете, будто у меня имени вовсе нет.

— А как вас звать?

— Александром, — сказал он и запнулся: что же она его спрашивает?

Варя вдруг вскочила и побежала на кромку плота.

— Рею-то все-таки надо наладить! — крикнула она на ходу.

Волнистая тень пробежала по бревнам и канула в темноту.

— Ваш грех — ваш и ответ, — сказала Варя, дождавшись Александра. И насмешливо кольнула его: — Командуйте. Вы командовать умеете. Ну?

— Мне кажется, что без ворота здесь не обойтись. И даже с воротом будет очень трудно преодолеть силу течения: угол получается отрицательный…

— Углы углами, — перебила его Варя, — а мы с чего начинать будем?

— По-моему, рею надо на плот вытаскивать, — чувствуя в словах Вари какой-то подвох, сказал Александр, — а потом здесь перевертывать.

— А вы знаете, сколько в ней весу?

— Тяжелая…

— Пудов полтораста будет. Я беру на плечо четыре пуда. Вам останется сто сорок шесть… Давайте начнем поднимать.

Девушка взяла лежавший неподалеку багор, нащупала им болтающийся в воде рунталь, вытащила и привязала за ошлаговку — толстый оцинкованный трос, которым закрепляются крайние пучки бревен. Потом так же спокойно и неторопливо распутала канат на другом конце реи и вытолкнула багром в реку этот конец. Течение тотчас ударило в образовавшуюся щель, рея быстро стала отходить от плота, как на шарнире, описывая полукруг, и все повторилось, как прежде у Александра.

— Ну вот и сделали! — сказала Варя. — Теперь подтянуть на старое место да и привязать опять тем же концом, что раньше была привязана. Этим вы один займитесь. Я вам больше не помощница: и так одна полтораста пудов подняла. Пойду картошку печь. Хорошо, наверно, в костре зола нагорела…

Закончив работу, Александр сел на бревно. Из темноты он хорошо видел, как хлопотала у костра Варя. Не отрываясь, он смотрел на нее. Забылось происшествие с реей, и та досада, что начинала закипать в душе, теперь отлетела и исчезла бесследно.

Варя повернулась к нему лицом и, приложив ладонь к глазам, стала вглядываться в темь. Александр стоял неподвижно. Он видел одно: внимательное, сосредоточенное лицо девушки. Но она не окликнула его. Постояла, прислушиваясь, и опять стала хлопотать возле костра. Еще подбросила дров, и пламя взвилось высоким ровным столбом.

«Беспокоится, не утонул ли я. А окликнуть не хочет. Свой характер выдерживает. Так, как заявила: отвечать не словами, а делами, — с усмешкой подумал Александр. — Ну и ладно, я тоже торопиться не стану, первый ее не окликну и первый к ней не подойду».

Он повернулся к реке. Отблеск костра падал на воду. Река была покрыта мелкой рябью, и оттого изламывалось отражение костра: будто под водой стояла шеренга водолазов и удивительно ловко жонглировала зажженными факелами. Медленно проплыла узловатая коряга и прибавила еще толпу подводных жонглеров — теперь факелы метались и взлетали в беспорядке. Коряга исчезла, и невидимый руководитель снова расставил всех по местам в одну шеренгу, и все пошло по-прежнему.

Александр стоял и смотрел до тех пор, пока река не успокоилась совершенно и на воде вместо летающих факелов не отметилась короткая желтая полоса — отчетливое отражение костра. Варя сидела у огня, не шевелясь и задумчиво склонив голову к плечу. Метелицей кружились над нею острые искорки и легкие хлопья серого пепла.

Александру стало холодно. Он тихонько вздохнул и пошел к огню.