Геннадий Машкин - Открытие

— Пожалуй, поеду я в Витимск, — сказал Игорь. — Все равно до снега на ногу не встать, чую.

— Конечно, — обрадовалась Люба, — лучше отлежаться дома, а там видно будет...

— Будет виднее, — согласился Игорь, — продолжить на этом уровне или на другом...

Учитель поднял авторучку, и Люся уставилась на блестящий наконечник, словно на палочку гипнотизера.

— У меня вопрос, — сказал Гарий Иосифович, — почему вы не пригласили Любовь Дмитриевну?

В ответ раздался тонкий свист — это Слон выпучил губы, изображая безнадежность.

— Здесь особая статья, — объяснил Борис Петрович этот уличный жест Слона. — Люба у нас в камералке будто сам Шаман-камень...

— Она в себе все вынашивает, — поддакнул Женя. — Свой у нее суд, про себя...

— Пробовали ее притянуть к защите? — спросил учитель.

— Бесполезно, — ответил Женя, — глядит на нас, как на пустое место...

— Может, это так и есть, — вставила Люся.

Кресло скрипнуло под Слоном, и хозяин пробурчал:

— Ты на себя много не бери, Люсьена! Мы в твоей юриспруденции не разбираемся, но совместными усилиями что-нибудь еще сварганим в пользу Игоря.

Люся снисходительно покивала, отвела ручейки волос со лба за уши и произнесла морозильным голосом:

— Вот сейчас я вам напомню, что вы сварганили в Рудногорске совместными усилиями...

Когда начались лекции третьего курса, Игорь объявил ребятам, что собирается съездить летом на практику с Журкиным. Он объяснил, что дела на Витиме плохи, никаких признаков золотого оруденения не обнаружено, хоть были проведены планомерные поиски большей части долины золотоносной речки Шаманки. «Надо как следует подковаться на известном месторождении, парни, — заявил Игорь. — В общем, жалею я, что не поехал с вами сразу... Надо наверстывать!»

И третью зиму своей учебы Игорь посвятил Рудногорскому месторождению. Теоретически он знал к весне о Рудногорске не меньше, чем Женя, Слон и даже Борис. Только одна мысль не давала покоя: он отдалял встречу с Любой на неопределенный срок. Саднило сердце от этой мысли. Но Игорь не давал разгуляться слабости. «Уехал от Любы, чтобы не потерять ее, — с горькой иронией думал он, садясь за очередное письмо. — Не потерять веры в то, что родные, заброшенные богом края преобразуются в конце концов!»

«Здравствуй, Люба.

Вот я и на практике, на Урале, в городе Рудногорске. По величине этот город равен Витимску. Но Рудногорск новый и весь каменный. Четырехэтажные коробочки белеют между холмами, очищенными от тайги. В нижних этажах магазины, кафе, аптеки, парикмахерские, библиотеки. А на верхних живут люди этого красивого современного города.

Утром жители дружно расходятся на работу, вечером они отдыхают у телевизоров. Нет здесь такой грязи и пыли, как в Витимске. Деревья подстрижены по-европейски. На улицах не увидишь куриц и поросят, нет огородов. В таком городе все наводит на мысль о культуре, вежливости, образованности. И все это за счет рудного золота.

Мы с доцентом Журкиным спускаемся в шахты, ходим по разведочным штольням, осматриваем отвалы, изучаем геологическую документацию. Да, Люба, если бы у нас открыть пару жил!

Я представляю, как преобразился бы сразу Витимск. Зацементировали б разрушающийся наш берег. На горе построили бы Дворец культуры! Все домишки, все старье снести бульдозером в Витим. А вместо них поставить многоквартирные каменные дома. В конце концов и у нас появится телевидение. Люди по вечерам смотрели бы телевизор и просвещались.

Я понимаю, что быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И надо немало, наверное, потратить нам энергии, чтобы найти коренные источники в нашей тайге. Но я, надеюсь, не зря изучаю геологические условия Рудногорского месторождения, морфологию, генезис и вещественный состав кварцевых жил. У Журкина не глаза, а какие-то рентгеновские аппараты. Он видит там, где мы ровно ничего не замечаем. Вот бы перенять весь его опыт! С такими познаниями мы быстро б нащупали у себя руду.

В общем, я доволен практикой. Только по утрам затоскует сердце по дому и по тебе. Но когда начинается тоска, я заговариваю с ребятами. С ними сразу становится легче. Все-таки большое дело — дружба. Раньше нам было достаточно с тобой друг друга. А теперь я понимаю, что с возрастом круг друзей становится необходимостью, воздухом. И очень хочется весь этот круг перенести к нам в Витимск. Но ты сама знаешь, сколько на этом пути препятствий. Пока нет золотой зацепки, пока не защищен Большой Проект, видимо, рано всем собираться в Витимск. Парни смотрят, что я два раза съездил безрезультатно на поиски, и теперь, естественно, не спешат в Витимск. Здесь созданы для нас условия: мы живем в первоклассном общежитии ИТР, стажируемся на бурении, собираем научные материалы. Дирекция рудника хорошего мнения о нашей артели. Уже предлагают нам после института работать у них. Кроме того, сам Журкин собирается оставить одного из нас в аспирантуре при своей кафедре. Неизвестно еще, кого он выберет, но остальные, думаю, будут тоже хорошо пристроены, на интересной работе по нашему профилю. Но я все же надеюсь, что Матвей Андреевич добьется разрешения на Большие Поиски, и мы все четверо приедем в Витимск. А если вся наша артель возьмется там за дело, то мы всю тайгу перевернем, а золото достанем! А пока до свидания.

Игорь Бандуреев».

Игорь разогнулся и походил вокруг стола, косясь на письмо.

Нет, ребята не должны были знать о муках его творчества: они удивительно здорово умели все поднимать на смех. Одному Жене он показывал иногда свои письма. Но сейчас Женя отсыпался: он заступал ночью на бурение. Слон пошел на танцы. А Борис поднялся к Журкину на второй этаж за каким-то советом по курсовой работе.

Игорь заклеил конверт и тенью промелькнул мимо застывших у телевизора техничек. Многие окна домов светились изнутри зыбким свинцово-серым телевизионным светом. Было еще светло, но город уже сидел у телевизоров. И лишь из парка с одинаковыми подстриженными тополями летели дребезжащие звуки духового оркестра.

Пританцовывая и размахивая конвертом, Игорь проскочил мимо тополя с обрезанной и оплывшей верхушкой и подошел к синему почтовому ящику на белой стене дома. Но только успел он опустить письмо в щель почтового ящика, как вдруг тишина улицы взорвалась от яростных криков толпы и визга собаки.

Игорь вздрогнул. Из-за угла выбежали парни и мальчишки. А впереди улепетывал черно-белый пес. Он часто оглядывался на преследователей и мчался прямо на Игоря.

— Держи-и-и!

— Бей!

— У-у-у-у!

— И-ы-ы!

Пес уходил. Кто-то кинул в него палкой, и собака пустилась вприпрыжку. Кто-то из толпы тоже прибавил скорости. Среди самых быстрых Игорь заметил Слона.