Юрий Рытхэу - Избранное. Том 2. Повести. Рассказы. Очерки

— Сейчас сезон покупки автомобилей новых марок, — пояснила Клер. — Между Торонто и Порт-Хоупом в Ошаве, находится один из сборочных автомобильных заводов, оттуда и везут эти машины. Богатые люди меняют машины примерно так же регулярно, как модница свои платья…

Понемногу индустриальный пригород уходил в сторону, оставался позади. Пейзаж становился живописнее, и даже появились зеленые островки леса, холмы, покрытые травой.

Машина свернула с главной магистрали, и мы поехали по проселку, казавшемуся почти неправдоподобным после царства бетона и асфальта.

Перед нами возник стоящий на возвышении дом. Мы медленно подъехали к нему и на крыльце увидели уже немолодую супружескую пару. Это были Энн и Арнольд Варрены, бывшие летчики-спортсмены, ныне педагоги, авторы книг для детей и юношества.

Вечер начался с расспросов о Советском Союзе. К нам присоединились живущие невдалеке художники-керамисты Лорин и Джек Херманы. Вопросы сыпались один за другим.

Одним из центральных был вопрос о том, как уживаются в одной стране столь различные по происхождению, по направлению культуры — от восточной, имеющей древние традиции, до совершенно новой, буквально вчера возникшей. Обсуждались вопросы взаимодействия национальных языков, единого стиля литературы и так далее. Интерес моих собеседников ко всем этим вопросам был не случаен, ибо Канада, как известно, страна многонациональная. Некоторые мои ответы встречали недоверчиво, — такие, например, как сообщение о том, что два моих друга — манси Юван Шесталов и Григорий Ходжер — опубликовали свои произведения в «Роман-газете», выходящей тиражом более чем в два миллиона экземпляров. Я вынужден был это повторить несколько раз, а цифру, во избежание ошибки, пришлось написать на бумаге.

Мы заночевали в гостеприимном доме Варренов. Мне долго не спалось. Одеяло с электрическим подогревом то и дело сползало с меня, а в спальне было свежо, как в яранге, когда гаснут жирники, перестав обогревать спящих.

Маленькие городки вокруг Торонто, такие, как Клайнберг и Оринджвилл, стали прибежищем писателей и художников. Вокруг домов более или менее значительные участки земли без всяких ограждений, но с маленькими табличками при въезде: «Частная собственность». Это убеждает надежнее заборов.

Мы побывали в мастерской Херманов, остановились пообедать у известного детского писателя Макса Брайтвайта. Автор множества телевизионных и радиопостановок для детей, Макс Брайтвайт очень интересовался изданием детских книг в нашей стране, о поездке в которую он давно мечтает.

У меня создалось впечатление, что большинство преуспевающих канадских писателей не столько пишут книги, сколько выступают по радио и телевидению и пишут для них. Я спросил об этом Моуэта, и он подтвердил, что это, в общем-то, так. Если книга не имеет коммерческого успеха, то на гонорар прожить невозможно. Кроме того, наибольшей популярностью среди населения пользуются те литераторы, которые часто появляются на экране телевидения или чей голос время от времени звучит по радио. Несмотря на обилие великолепно оформленных газет, и журналов, и книг, читающей публики в Канаде маловато. Зато даже в самом дешевом номере мотеля к вашим услугам синее око телевизора или многопрограммный репродуктор, вмонтированный в ночной столик.

К одному из таких, главным образом, «телевизионных» писателей, известному в Канаде человеку Пьеру Бертону, мы и направились в воскресенье.

Его роскошный дом с плавательным бассейном, огромным аквариумом с экзотическими рыбками, массой всевозможных редкостей, большинство которых имеют индейское происхождение, производит впечатление.

Сколько я видел за последнее время квартир, домов или просто комнат, украшенных предметами быта так называемых «примитивных» народов! Причем чем больше было таких украшений, тем более интеллигентным считал себя обитатель такого жилища. Однако дом Пьера Бертона превосходит все подобного рода дома. Он уступает разве только этнографическому музею. Африканские маски, тотемные столбы высокой чуть ли не до потолка, какие-то ритуальные предметы неизвестного мне назначения заполняли стены и углы.

Тотемные столбы из Мексики. Какие мысли и чувства они вызывали у своих прежних хозяев и какие мысли вызывают у Пьера Бертона?

Я не решился спросить об этом гостеприимного хозяина, которому очень хотелось поразить меня всем — от убранства своего дома до изысканного обеда.

Пьера Бертона интересовала структура нашего Союза писателей. В то время в Канаде еще не было писательской организации, если не считать отдельных группировок. В свою очередь я выразил желание встретиться с кем-нибудь из писателей, выходцев из эскимосов или индейцев.

Фарли Моуэт и Пьер Бертон озадаченно переглянулись.

— К сожалению, пока такого человека нет, — ответил Пьер Бертон.

Встречи с писателями — друзьями Фарли Моуэта закончились большим приемом, который устроил в Торонто его издатель Джек Макленнан.

Представляя меня гостям, хозяин называл каждого, я боялся всех перепутать, за исключением, разумеется, моих прежних знакомых — Макса Брайтвайта и Пьера Бертона. Фарли и его жена все время находились поблизости, чтобы в любую минуту прийти ко мне на помощь. Я долго не мог уяснить профессию одной гостьи, пока подоспевший Фарли не сказал просто и ясно:

— Она шаманка!

Оказалось все же, что она не шаманка, а астролог, хотя ее действия, когда она взялась предсказать мне будущее, отдаленно напоминали мою старую знакомую шаманку Вэтлы, которая «лечила» меня в детстве. Современная Вэтлы была в роговых очках, довольно миловидна и широко образованна. Она гадала мне по линиям руки, по цвету глаз, сообщила составленный ею и, как она уверяла меня, научно обоснованный гороскоп для родившихся в марте.

Подошел Джек Макленнан. Он некоторое время с интересом наблюдал за действиями астролога. Издательство, которое он возглавляет и совладельцем которого является, предприняло выпуск книг, знакомящих канадцев с их собственной страной, особенно с районами отдаленными и малоосвоенными. Не только на этой встрече, но и в разговорах с другими канадцами было нетрудно убедиться, что больным местом Канады является экономическая, культурная и духовная зависимость от мощного и предприимчивого южного соседа — Соединенных Штатов Америки. Многие говорили о необходимости обратить взгляд Канады в другую сторону. Мои собеседники считали, что созидательные силы канадской нации далеко не исчерпали своих возможностей и могут быть направлены на освоение огромных, сегодня еще почти пустынных просторов Севера.

В этом отношении использование опыта Советского Союза может оказать существенную помощь. Кое-что в этом направлении уже делается. Чаще стали поездки наших специалистов в Канаду; в свою очередь, в нашу страну то и дело приезжают ученые, специалисты по различным отраслям полярного хозяйства и административные работники канадского правительства, которые занимаются проблемами Севера.