Валентин Черных - Москва слезам не верит: сборник

— Привет, Рудик, — ответил Кириллов.

— Это Катерина, — представил ее Рудольф. — Дочь академика Тихомирова.

— Это который по космосу? — поинтересовался Кириллов.

— Нет, он химик, — ответила Катерина.

— Сегодня все работают на космос, даже мы, — заявил Кириллов. — Ты знаешь, что сегодня будут космонавты?

— Еще бы, — ответил Рудольф. — С утра мальчики из конторы проверили все камеры и опечатали студию.

— Героев надо беречь, — сказал Кириллов своим торжественным дикторским голосом. — Твоя девушка будет на «Огоньке»?

— Будет. Я договорился.

— Тогда до встречи, — улыбнулся Кириллов.

Прихлебывая кофе, Катерина рассматривала женщин. Те, что держались свободно, смеялись, курили, явно работали на телевидении. Другие, в модных прическах с начесом, покрытым лаком, в костюмах с орденами, явно приглашенные, в основном работницы. Она узнавала их по рукам. Когда каждый день отмываешь руки от машинного масла, кожа становится бледной, сухой и натянутой. Она посмотрела на свои руки, они были точно такие же.

Приглашенные мужчины парились в шерстяных черных пиджаках и серых галстуках в горошек или полоску. Когда они вставали, слышался звон медалей и орденов.

В буфете она заметила несколько молодых мужчин в серых костюмах и черных до блеска начищенных ботинках. Они пили кофе, осматривая каждого входящего и выходящего. Вспомнив объяснения Людмилы, она сразу поняла, что эти — из Комитета госбезопасности.

В кафе вошла женщина средних лет в белой блузке и узкой серой юбке. Ее пропустили к кофейному аппарату без очереди. Рудольф вскочил, помог ей донести чашку до столика.

Женщина двумя глотками выпила кофе, закурила, жадно затянувшись.

— Это Катерина, о которой я тебе говорил, — представил девушку Рудольф.

Женщина глянула на Катерину, достала из пачки картонный номерок и протянула его Рудольфу.

— Девятый!

— Что за компания? — спросил Рудольф.

— Хорошая, здесь плохих не бывает. — И женщина, погасив сигарету, заспешила к выходу.

— Будешь сидеть за девятым столиком, — пояснил ей Рудольф.

— А как я должна буду себя вести? — заволновалась Катерина, понимая, что время, когда она войдет в студию, стремительно приближается.

— Ты видела когда-нибудь «Огонек»?

— Конечно.

— Все смотрят на тех, кто выступает на сцене. Ведущий иногда подходит к столикам, за которыми сидят всякие знаменитости, и задает им вопросы. Все заранее оговаривается — и вопрос, и ответ. Пока ты не знаменитость, у тебя не будут брать интервью. Поэтому сиди, смейся, когда смешно, и аплодируй, когда аплодируют. И все. Да, на столиках будут стоять кофе, лимонад и фрукты. Пей кофе, можно пить лимонад, но фрукты лучше не есть.

— А почему? — спросила Катерина. — Они ненастоящие?

— Сегодня натуральные. Но когда надкусываешь яблоко, то широко раскрываешь рот. Это не эстетично, жующий человек на экране плохо смотрится. Режиссер на пульте такой кадр вряд ли выдаст в эфир. Но ты лучше не рискуй.

— Я не буду, — пообещала Катерина.

— Мне пора, — Рудольф посмотрел на часы.

Катерина встала, чтобы идти с ним.

— Ты подожди здесь, — остановил ее Рудольф. — Мне с режиссером надо расставить камеры. Вас вызовут. И ты пойдешь в первую студию.

— Может быть, не надо? — спросила Катерина. — Я уже побывала на телевидении, мне было интересно.

Она вдруг представила себе, что не найдет первую студию, заблудится в этих нескончаемых коридорах, опоздает, ее не пустят.

— Что случилось? — удивился Рудольф.

— А как я найду первую студию? А вдруг я заблужусь?

— Иди за этими — с орденами и медалями. Их поведут обязательно. Чао! Через несколько минут увидимся.

И он пошел. Уверенный, спокойный. Он хорошо сложен, подумала Катерина, провожая его взглядом, если у нас будет сын, он будет похож на отца.

Катерина отхлебывала кофе маленькими глоточками, чтобы все видели, что она занята делом. Подойти снова к кофейному агрегату она не решилась, к тому же, как только кто-то вставал из-за столика, его место тут же занимали. Значит, ей придется стоять, и все будут обращать на нее внимание.

Наконец объявили:

— Товарищи, кто на «Голубой огонек», прошу пройти в первую студию!

Снова появилась женщина, которая дала ей картонный номерок, и все двинулись за ней в студию.

Впереди шли генералы. Когда один из приглашенных, может быть боясь, что ему не достанется места за столиками, попытался вырваться вперед, перед ним сразу же возникла спина молодого человека в сером костюме. Приглашенный попытался обойти эту спину, но дорогу ему перекрыла другая, точно такая же.

У входа в студию парни в серых костюмах проверяли пропуска и номерки. Одна женщина шла с букетом цветов, ее попросили отойти сторону и прощупали цветы.

На столиках стояли номера. Катерина нашла свой девятый. Здесь уже сидели молодая женщина с медалью «За трудовую доблесть», пожилой мужчина с двумя орденами: «Знак Почета» и Трудового Красного Знамени, и еще один мужчина неопределенного возраста — от тридцати до сорока, — седой, загорелый, в светлом пиджаке и рубашке без галстука. Катерина осмотрелась по сторонам, все мужчины были при галстуках, кроме ее соседа. Он пододвинул Катерине стул и сказал:

— Не будут ли дамы возражать, если я сниму пиджак?

— Мы-то не будем, — ответила женщина с медалью. — А вот как они? — Она кивнула в сторону телевизионных камер.

— Не они нам нужны, а мы им, — ответил мужчина, достал из кармана пиджака перочинный нож со множеством лезвий, открыл бутылки, налил всем лимонада и спросил Катерину:

— Вас как зовут?

— Катерина.

— А меня Виктор Степанович. Вы актриса?

— Ну что вы? Почему? — смутилась Катерина.

— Красивая, — просто объяснил ее собеседник.

— Я только собираюсь учиться на химика. — Катерина не рискнула сказать, что работает на галантерейной фабрике.

— А я уже выучился. На физика.

— А что вы закончили? — спросила Катерина.

— Инженерно-физический.

В этот момент молодой парень, который снимал со столов таблички с номерами, увидев, что у них открыты бутылки и все пьют лимонад, набросился на них:

— Вы что, не могли подождать? Всех же предупреждали, ничего не трогать до передачи.

— Меня не предупреждали, — ответил физик.

— Нет, предупреждали, — настаивал парень.

— Иди, гуляй! — сказал ему физик.

Парень хотел что-то ответить, но передумал и направился к женщине, которая дала Катерине картонный номерок. Катерина испугалась: сейчас будет скандал, и выяснится, что она незаконно занимает место среди известных людей. Ей предложат выйти, и у Рудольфа будут неприятности. Женщина подошла к их столику, открыла папку, достала лист бумаги, на котором, по-видимому, было помечено, кто за каким столиком сидит, глянула в него, сказала: