Валентин Черных - Москва слезам не верит: сборник

— Мне надо тебе кое-что рассказать, — сказала Катерина.

Изабелла насторожилась, но, когда Катерина стала рассказывать о Рудольфе, поудобнее устроилась в кресле, налила себе и Катерине ликеру и, не перебивая, выслушала весь ее рассказ.

— Что же мне ему сказать? — спросила Изабелла.

— Что мы переехали к бабушке. Рудольф будет звонить в общежитие.

— А признаться не хочешь?

— Хочу, но боюсь… Может быть, чуть позже.

— Признавайся, — посоветовала Изабелла. — Запутаешься.

— Может быть, и признаюсь при следующей встрече, — согласилась Катерина.

— Вот что, — решила Изабелла. — Я скажу, что вы уехали на каникулы в деревню.

— А если он спросит в какую?

— Я не обязана отчитываться перед незнакомым мне человеком.

— А почему я уехала и не позвонила?

— Не дозвонилась. На квартире у него нет телефона, а на работу не дозвонилась. Занято было. Пожалуйста, я могу тебе подыграть. Пригласишь этого Рудольфа к нам, поужинаем, я посмотрю на него, послушаю. Нынешние молодые устроены не так уж и хитро. В конце концов, он тоже не принц датский. После можешь сказать, что родителям, то есть нам, он не понравился, и встречайся с ним где угодно.

— Где? — удивилась Катерина.

— Это уж его заботы, — ответила Изабелла. — Он мужик, он должен организовать. Можно снять комнату, взять ключ у приятеля. Миллионы в таком положении, выкручиваются. У меня до академика был роман. И он брал ключ от квартиры у приятеля, и я у подруг.

— У меня нет подруг с отдельными квартирами.

— Не бери в голову, — отмахнулась Изабелла. — Это его проблемы. На этом, кстати, мужик проверяется. И насколько любит, и насколько оборотист.

Рудольф в этот вечер работал на «Теленовостях» почти до полуночи.

Катерина из метро позвонила в комнату телеоператоров, позвала Рудольфа и назначила свидание на завтра. Рудольфу хотелось поговорить, но у автомата уже выстроилась очередь, и она закончила разговор, сказав на всякий случай, что звонит от подруги, чтобы он не трезвонил в квартиру академика.

На следующий день они встретились у памятника Пушкину, прошлись по улице Горького, свернули на Садовое кольцо, дошли до высотного дома на площади Восстания.

— Может быть, ты познакомишь меня с родителями? — предложил Рудольф.

— Чуть позже, — пообещала Катерина. — Они только что приехали, отец простудился, и у нас дома пока никто не бывает.

— Подождем выздоровления! — согласился Рудольф.

— Кстати, может быть, мы с Людмилой уедем к родным отца в деревню. Все-таки каникулы, и хочется побывать на природе.

— А где эта деревня? — спросил Рудольф.

— В Псковской области, — ответила Катерина, что было правдой. Родственники ее отца жили в деревне Блины, в нескольких километрах от Красногородска.

— Замечательно! — обрадовался Рудольф. — У меня почти неделя отгулов, и я с удовольствием приеду в эти Блины. Ты оставь мне адрес.

— Обязательно оставлю, — пообещала Катерина. — Только мне вначале надо туда приехать, спросить родственников.

— Никого и ни о чем просить не надо, — ответил Рудольф. — Я сниму комнату в соседней избе. Псковская область — не Сочи, не думаю, что это будет дорого.

— Можно и так, — согласилась Катерина. — Но это мы решим чуть позже.

Рудольф поцеловал ее, не обращая внимания на проходивших мимо них жильцов дома. Она бросилась в подъезд, поздоровалась с вахтершей, поднялась на лифте на восемнадцатый этаж, посидела на лестничной площадке несколько минут, за это время Рудольф наверняка уже дошел до метро и уехал.

Сама она пошла к метро, не торопясь, зная, что в этот вечер уже ничего не произойдет. В общежитии она разогреет макароны на подсолнечном масле. Антонина и Людмила наверняка сидят в красном уголке у телевизора, она почитает «Милый друг» Мопассана. В школе Катерина пропустила этот роман, читала в основном то, что требовалось по программе, Мопассан же в программу не входил. Теперь, когда она провалилась в институт и у нее был небольшой перерыв, пока она снова начнет готовиться, можно позволить себе почитать то, что читали другие. К тому же это был роман о мужчине, а ее в последнее время стало интересовать, что думают мужчины о женщинах и женщины о мужчинах.

У метро Катерина увидела Рудольфа. Он стоял у входа, курил и рассматривал входящих и, как ей показалось, в основном девушек. Еще не осознав даже, почему она это делает, Катерина бросилась в сторону, стараясь спрятаться в толпе. Слава богу, он ее не увидел. Как бы она ему объяснила, куда и к кому едет? Она бы растерялась, покраснела, ничего не успела бы придумать. Сейчас она могла ускользнуть и пройти по Грузинской до метро Белорусская, но ей очень хотелось узнать, почему не уехал Рудольф. Может быть, он назначил свидание другой девушке? Немного подождав, Катерина увидела, как Рудольф подошел к автомату, кому-то позвонил, по-видимому, не застал дома, потому что довольно быстро повесил трубку, потом открыл записную книжку и снова стал набирать номер. А если он звонит в квартиру академика? Она видела, что он говорит, улыбается, но слов расслышать не могла. Может быть, он разговаривает с Изабеллой? Почему он улыбается? А если Изабелла позовет его к себе? Академик сегодня уехал в Таллин выступать на защите докторской диссертации. А вдруг Изабелле он понравится? Изабелла всегда рассказывала только о романах своих подруг, но по тому, какие подробности она приводила, Катерина давно догадалась, что это ее собственные романы. Она не осуждала Изабеллу. Академик, женясь на женщине вдвое моложе себя, должен был знать, что ему могут изменять. Такое происходило с молодыми женами и в Красногородске, все об этом знали, кроме старых мужей. Изабелла очень привлекательная, и если Рудольф ей понравится, то она тут же уведет его в спальню. У Милого друга в романе Мопассана любовницей вначале была мать, а потом дочь. Может быть и наоборот. И она решила: если Рудольф пойдет к высотному дому, она последует за ним. Она позвонит, откроет дверь Изабелла, и она увидит Рудольфа. А может быть, Изабелла и не откроет.

У молодой работницы Татьяны из цеха, где работала Катерина, был роман с технологом, молодым и интересным парнем. Но он не хотел на ней жениться, и она назло ему вышла замуж за радиста, который на ТУ-104, первом нашем гражданском самолете, летал в Индию. Тот улетал на двое суток, и на эти двое суток технолог переселялся к Татьяне. Когда Катерина спросила ее, неужели она не боится, что ее радист внезапно вернется домой и застанет технолога, Татьяна, посмеявшись, объяснила:

— Такого быть не может. Повернуть самолет назад нельзя, потому что пассажиры купили билеты и их надо доставить в Дели. И ничего изменить нельзя. Он приходит только через двое суток. А может быть, и через трое, если на трассе плохая погода. Но когда он задерживается, то обычно звонит, чтобы я не волновалась.