Матильда Юфит - Осенним днем в парке
- Название:Осенним днем в парке
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1980
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Матильда Юфит - Осенним днем в парке краткое содержание
Показанные в своих повседневных трудах и заботах, явных и тайных стремлениях, героини М. Юфит становятся близкими читателю, заставляют его задуматься о многом и в собственной жизни.
Осенним днем в парке - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— От души вас поздравляю, — говорит Валентина Ивановна. — Вам действительно повезло. Вам неслыханно повезло…
— Я как открылась своей Маше, так она руками развела. Что ж ты, мол, молчала, одна такую страсть переживала? А я говорю: «Маша, стыд глаза ел». — «Да, Нюра, отвечает, дружба теперь главное, главный закон». То-то и оно, что дружбу боялась потерять. А теперь у меня своя кровать, плита газовая, балкон, пол лаком покрытый. Хочу — лягу, хочу — встану. Сама себе хозяйка…
ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ ШАГОВ
Рассказ

Иван Васильевич ошеломил жену, когда вдруг объявил, что выходит на пенсию. Как это? Почему? Он ведь полон сил.
Люся просто зашлась от негодования:
— Это штучки нового начальника? Вот нахал… — Люся давно подозревала, что у мужа на службе не все ладно. И даже порицала его втайне, зная, какой у него негибкий, неуступчивый характер, какое упорство в отстаивании своих мнений. Ни за что не подчинится, если считает, что прав. — Так кто же из вас коса, а кто камень?
Муж строго остановил Люсю:
— Я получил право на отдых…
— Да? Загадочная картинка. Цирк, — с привычной бойкостью сказала Люся. Но руки у нее опустились. Она растерялась, понимая, что в жизни наступил перелом. Крутой перелом. Поворот. Обычно муж на долгие месяцы уходил в плавание, она оставалась одна, жила беспечно, по своему вкусу. Теперь все изменится. Она так и сказала по телефону своей любимой подруге:
— Верунчик, мой семейный корабль ложится на новый курс. Иван выходит на пенсию.
— Поздравляю. Тебе будет веселее.
— Веселее? Иван будет командовать мной одной, как будто я экипаж целого судна…
— Тобой покомандуешь, как же, — усомнилась Верунчик.
— Ты плохо знаешь Ивана. Он привык, что ему подчиняются безоговорочно. Что-то мне страшно…
— Ты живешь с ним уже так давно…
Вот именно! Она живет с ним давно, а теперь ей страшно.
Люся вышла за Ивана Васильевича, когда ей было далеко за тридцать, через много лет после того, как умер от сердечного приступа ее первый муж, крупный хозяйственник, или, как тогда говорили, ответственный работник, так избаловавший ее своей добротой, вниманием и подарками. Немолодой уже, умный и довольно образованный, очень занятый на работе, но дома шутник и весельчак, человек с легким, уживчивым характером, он закрывал глаза на Люсины увлечения и многочисленные романы. Ради Люси он оставил старую жену, взрослых детей, внуков, он «бытом и буднями был сыт по горло» и от молоденькой жены хотел только одного — радости и праздника. Так он говорил, считая, что вполне заслужил и радость, и праздники. И это льстило Люсе. Правда, она была очень хорошим товарищем и охотно — понимала, не понимала — интересовалась делами мужа, его работой. Она даже иногда высказывала свое мнение, умиляя мужа здравым смыслом. «Ох, надо бы тебе учиться», — говорил он. На что Люся неизменно отвечала: «Ну вот еще…» — и хохотала. Муж был некрасивый, маленького роста, с толстой шеей и курчавыми, как будто из проволоки, волосами, но Люся его любила. И радовалась своей жизни с ним.
Иногда она философствовала:
— Я же самая обыкновенная, если вдуматься. Морда у меня красивая. Ну и что? Заслуги моей здесь нет. А он умница, ворочает промышленностью целой области. Нет, я выиграла мужа по лотерейному билету.
Верунчик, подруга детства, теперь кассирша в магазине, сидевшая в своей клетке по десять часов в день и непрерывно огрызавшаяся на замечания нервных и требовательных одесских покупательниц, отзывалась со вздохом:
— Почему это выиграла? В нашем дворе ты слыла красавицей из красавиц…
— В нашем дворе вообще жили замечательные девочки.
— Ты была лучше всех.
У них действительно был необыкновенный двор, кишевший детьми, а девочки, все эти русские, еврейские, украинские девочки, беленькие, рыжие и черноволосые, были одна краше другой. Розовые, как отборные яблочки. И все дружили между собой, помнили друг дружку и одна другой помогали.
— У тебя было, Люся… что значит было, есть золотое сердце — вот что самое ценное…
Тронутая Люся распахивала шкаф и доставала оттуда почти новое платье или блузку. Вера не отказывалась:
— Я-то растолстела, как индюшка, от своей сидячей жизни, но детям…
— Ты хоть их не раскармливай, — советовала Люся. — Я отказываюсь от лишнего куска сахару. А могла бы себе позволить питаться хоть одними пирожными…
Могла бы… Но внезапно умер муж. Бледный Савелий Петрович с мешками отеков под глазами, тяжело дыша, только и успел сказать:
— Я виноват перед тобой, ах как виноват, я не подумал о твоем будущем…
А Люся ответила, плача и целуя ему руки:
— Что ты? Я была счастлива, спасибо, тебе за все…
Однако Люсина жизнь теперь резко менялась. Не будет большой зарплаты Савелия Петровича, его забот, не станет подъезжать к дому служебная машина, на которой Люся иногда ездила на базар или в ателье на примерку. Брак их не был оформлен, пенсии по молодости лет Люсе не полагалось, сберегательная книжка, на которой было немного денег, по закону отходила старой жене и детям. А все-таки Люся сказала Верунчику:
— Поминки по Савелию надо справить… — И сняла с пальца кольцо с бриллиантом. — Продай…
На похоронах старая семья, родственники плотной толпой стояли у гроба, как бы оттесняя, почти отталкивая Люсю. Но на поминки все, кто бывал у них в доме, сослуживцы и знакомые Савелия Петровича, поехали к Люсе.
Как всегда в торжественные дни, огромный круглый стол был уставлен винами, водкой, едой. Верунчик постаралась. Горы красных помидоров, истекающие золотым соком дыни, сизый от росы свежий виноград, цыплята, заливная рыба, тушенные в оливковом масле фиолетовые баклажаны.
Не хватало стульев, приборов, несли из кухни табуретки, бегали к соседям за вилками. Люди чувствовали себя неловко, напускали на лица постное выражение, говорили шепотом. Себе в утешение и ободрение вспоминали, что покойный любил людей, уважал застолье, пусть тогда все будет, как бывало при нем.
Люся тупо и безучастно смотрела на эту толчею. Минутами ей казалось, что, как всегда в трудные минуты жизни, покажется задержавшийся на заседании хозяин, выйдет сам Савелий Петрович, наведет порядок, скажет остроумный тост, всех объединит. И тут же спохватывалась: нет, не выйдет. Она тоже сказала:
— Савелий Петрович любил жизнь, он не был ханжой…
Все охотно подхватили, загудели: не был, не был, он ведь замечательный человек… верно, точно, что не ханжа…
Но когда, выпив и поев, согревшись после осеннего ветра, дувшего с моря, гости развеселились, Люсе стало казаться, что все просто забыли, зачем пришли. Разбились на группки, заговорили кто о чем. Кто-то даже рассмеялся. Люся громко заплакала. Ее стали утешать, но не очень сердечно, как будто не верили в искренность ее горя.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: