Иван Евсеенко - До конца жизни

Из-за этой Надьки Гале нельзя сходить ни в кино, ни на танцы. Ведь она ни за что не ляжет спать сама или с матерью. Обязательно, чтоб Галя спела ей про серого козлика или рассказала сказку.

А Ленка ходит в клуб каждый день. Конечно, ей можно. Она в семье самая маленькая, и все с ней нянчатся. Покупают дорогие платья, туфли. Днем Ленка загорает на речке или идет в город. Шатается по магазинам, ест мороженое. А вечером танцует в клубе. Она какая-то взрослая, и на танцах даже Вера Михайловна ей ничего не говорит. А Галю и других девчонок выгоняет.

Вера Михайловна у них классная руководительница. Но ее никто не любит, потому что она очень злая и всегда ругается. Ребята дразнят ее Совой.

Вера Михайловна тоже ходит на танцы. Танцует вместе с деревенскими ребятами, ищет себе жениха. Ей двадцать восемь лет, а она еще не замужем. Ленка говорит, что даже видела, как Вера Михайловна целовалась возле клуба с каким-то приезжим парнем. Врет, наверное.

Но в этом году их из клуба никто гонять не будет, потому что они уже перешли в восьмой класс.

Каждый год Галя ждет не дождется начала сенокоса. Тогда Надьку отец отвозит к бабе Марфе. Куры сидят по целым дням в будке. А Галя ходит вместе с матерью на сено.

С раннего утра тянутся к Снови мужики с косами, бабы с граблями, проносятся на конях мальчишки. Возле колодца набирает в дубовую бочку воду безногий Иван.

На перевозе гомон. Все стараются переехать как можно скорее. Перевозят Миша и еще один дед. У них здоровенные колхозные лодки. Женщины и мужчины, которые постарше, садятся к деду, а молодежь к Мише. Девчата задевают его:

— Ну, что, рыжий, не утопишь?

— Утоплю, — отвечает Миша.

Девчата смеются. Легонько раскачивают лодку.

— Не балуй, а то, правда, выкупаю!

— А вот и не выкупаешь!

Миша молча гребет длинным рыбацким веслом.

«Чего они пристают к нему? — думает Галя. — Что рыжий? Так мало ли на свете рыжих».

Ей хочется поругаться с девчонками. Но вместо этого она садится рядом с матерью в дедову лодку.

Бабы всегда спрашивают ее одно и то же:

— Жениха еще не завела?

— Нет, — отвечает Галя. — Рано.

— Да чего там рано, — улыбаются бабы и начинают пророчить Гале в женихи чуть ли не всех деревенских парней.

Гале от этого становится неловко. Она прячется за материно плечо и жалеет, что не села вместе с девчатами. А там весело, девчата смеются. Видимо, помирились с Мишей. Что-то ему рассказывают. Он усмехается.

Зачем он усмехается? Зачем?

Галя сердится на него. И в обед, когда Миша будто случайно оказывается рядом, даже не смотрит, даже не поворачивается.

Злится она и на девчонок. Сама не знает почему, но злится. Работать старается одна, ни с кем не разговаривает. Пот тоненькими струйками стекает по лицу, по худеньким плечам. Жарко. Хочется сорвать платье, броситься к речке, бултыхнуться в нее и не вылезать до самого вечера. Галя больно закусывает губу, сердито поглядывает на солнце.

Зимою не светит! А сейчас пожалуйста…

Но все равно это намного лучше, чем нянчиться с Надькой.

— Бабы, купаться! — кричит кто-то на весь луг.

— Купаться! — Женщины бросают грабли, на ходу снимают хустки, расстегивают кофточки.

Выбрав место подальше от перевоза, где их никто не заметит, они расправляют онемевшие руки, раздеваются и, мелькнув на солнце черными треугольничками, падают в воду. Минуты две-три стоит полнейшая тишина. Потом поднимается неимоверный шум. Женщины, совсем как девчонки, брызгаются, визжат, стараются притопить друг друга.

Девчата купаются немного в стороне. Они щеголяют разноцветными купальниками, прихваченными специально для этого случая. Лишь некоторые решаются раздеться совсем.

Галя же об этом боится даже думать. Она снимает мокрое от пота платье и плывет куда-нибудь подальше, где ее никто не будет видеть. Там она вылезает на берег и то лежит на песке, то немного развеселившись, учится нырять солдатиком. Возвращаясь назад, она видит, что женщины уже ушли. Возле речки одни старухи. Подоткнув подолы, они моют белые старческие ноги. Галя незаметно проходит мимо.

После купания у нее всегда поднимается настроение. Кажется, и солнце печет не так безжалостно, и Миша улыбался девчатам не так весело. Ей даже хочется встретить его, спросить о чем-нибудь, а может, отвернуться. Чтоб знал!

Вечером Галя ходит в кино и остается на танцы. В это время в селе полно чужого народа. Приезжают отдыхать из Киева, Ленинграда и даже из Москвы. Отдыхать у них хорошо. Есть речка, лес и совсем рядом город.

Вечером в клубе не протолкнешься. Старики и то приходят. Не столько смотрят кино, сколько обсуждают городских: и как они одеты, и как танцуют. А танцуют они совсем не так, как деревенские. Особенно студенты.

Бабы их ругают, а Гале нравится. Она дома тоже пробует. Получается плохо, не то что у Ленки. Та выучилась и теперь танцует со студентами и шейк и твист.

А Вера Михайловна твист не танцует. Но Ленка говорит, что это она притворяется, а когда студенты собираются где-нибудь на лугу и пьют водку, то танцует, да еще как. Галя не верит. Вечно Ленка врет.

Сама Галя весь вечер сидит в уголке. Ну разве что станцует один или два раза с кем-нибудь из девчонок, да и то поглядывает на Веру Михайловну. Еще придерется.

Миша тоже ходит в клуб, но танцевать он еще не умеет. А если бы и умел, Галя все равно бы с ним не пошла.

Домой она уходит раньше всех. Миша догоняет ее возле самой хаты, что-то хочет сказать, но Галя его не слушает, быстро закрывает дверь на крючок и ложится спать. Только уснуть никак не может. Долго смотрит в окно, слушает, как поют, возвращаясь из клуба, девчата, и жалеет, что не осталась гулять до конца…

Сегодня с утра все началось как всегда. Галя проснулась, выпила кружку молока и уже собиралась было идти в сарай за граблями, как вдруг прибежала Ленка, вызвала на улицу, затараторила:

— Ой, Галька, что вчера было! Что было!

— Что?

— Студенты приехали. Два!

— Подумаешь…

— Один со мной целый вечер танцевал! Представляешь, правую руку вот здесь положит, а левую вот здесь и ведет, осторожно так. Не то что наши дураки.

Ленка обхватила Галю и стала показывать, как с нею студент танцевал. И все хвастается:

— Он мне на ухо шепчет: «Как вас зовут…» — и все такое… Я вначале Ларисой назвалась, но потом не выдержала — сказала. Он как засмеется: «Я так и знал, что обманете». Ой, Галька, влюбилась я на всю жизнь! Ей-богу, на всю жизнь!

— А как же Володя?

— Что Володя? Записочки писал. Детство все. Дурак! А студент домой провожал. Всю дорогу об институте рассказывал. Красиво! Потом вдруг — раз — и поцеловал. Представляешь… Ой, Галька!.. Ты целовалась когда-нибудь? Только честно. Я умру, наверное.