Александр Золототрубов - След торпеды

Степан говорил все это для того, чтобы хоть как-то облегчить свою боль. Веревки врезались ему в тело и нещадно жгли. Он лежал неподалеку от воды, ботинки намокли, сверху капало. Воздух в пещере был сырой, удушающий. Пока боцман куда-то ходил, Степан с трудом подполз к черному камню и стал тереться боком, пытаясь освободиться от веревок. И вдруг его обожгла мысль: «Если сюда, к пещере, подойдет подводная лодка, с нее высадятся водолазы…»

Степану пришлось не раз и не два встречаться с опасностью. Военно-Морской Флот в те годы оснащался атомными подводными лодками. Коллектив конструкторов стремился как можно быстрее сдать в эксплуатацию свое детище. Немало тревожных минут пережил он, когда во время испытаний лодка погрузилась на дно, а потом не могла сразу всплыть — отказал один из приборов. В те тяжелые минуты Степан был спокоен, верил, что в беде их не оставят, что помощь придет. И она пришла. Он помнит, как встречал их адмирал, каждому жал руку за проявленное мужество, а ему сказал:

— Вот уж не знал, что конструкторы умеют улыбаться на глубине, где смерть подстерегает на каждом шагу.

Сравнивая прошлое положение с нынешним, холодел от ужаса. Никто не знает, где он, что с ним. Непривычное чувство тревоги переполняло его душу. Боцман давно уже продал свою шкуру, и от него пощады не жди.

Степан подполз к воде, окунулся в нее головой и лежал так до тех пор, пока не остудил горло. Он вытащил голову из воды и увидел рядом с собой боцмана. Тот довольно хохотал:

— Пей водицу! Пей, не захлебнешься!

Сквозь щели пещеры пробились тонкие струи света; Степан понял, что ночь растаяла и наступило утро. Боцман снова куда-то ушел. Наконец он появился, гулко шлепая сапогами по мокрому песку. Подошел к своему узнику. Сказал надменно, с хрипотцой в голосе:

— Тяжко, да? Крепись, Степан Петрович. Силенка у тебя есть. Я-то знаю. Веревку бы с тебя снял, но боюсь, удерешь.

— Руки развяжите, — тихо попросил Степан. — Как же вы на меня маску наденете?

— А ты догадливый. Теперь верю, что ты инженер мозговитый… А маску я лично тебе надену на голову. Вместе и поплывем, — боцман кивнул головой в сторону воды. — Булькнем и ножками, ножками, а потом нырнем в трубу торпедного аппарата. Обсушимся в отсеке, покушаем чего-нибудь горячего и — курс к далеким берегам…

— Куда? — Степан смотрел на боцмана не мигая.

— В одну заморскую державу, — хихикнул боцман. — Будешь там атомные реакторы делать. Большим человеком станешь. А вот Лену мне жаль. Зачахнет она без тебя, вся слезами изойдет, вот как Оля изошла по Петру Рубцову. Она-то, Оля, родила сына, а Петька не знает.

— За нами кто придет? — спросил Степан, холодея от мысли, что его могут переправить за границу.

— А чего тебе? — грубо отозвался боцман. — Отоспался на мягкой перине, полежи сутки на песке…

Серый утренний мрак совсем растаял, В пещере стало светлее, и Степан смог осмотреться. Пещера была похожа на огромную цистерну, только стены ее неровны, в зазубринах. Один конец пещеры упирался в стену, другой уходил к воде.

— На море прилив, а к вечеру вода затопит пещеру наполовину. — Боцман посмотрел на Степана. — Что, небось замерз?

— Помолчал бы, гнида! — сквозь зубы процедил Степан, сплевывая с губ запекшуюся кровь.

— Нервишки шалят? А ты мотай их на руку, вот как веревку. — И зло добавил: — Я, может, Степан Петрович, дал бы тебе по башке, и делу конец, да не могу. Птица ты нужная для моего шефа. Ты не знаешь моего шефа. Он может убить человека с улыбкой на лице. Ты понял? Постарайся ему понравиться.

Степан поднял тяжелую голову, посмотрел на боцмана и сплюнул:

— Гнида ты. Подлец первой статьи! Да хоть что мне делайте, а я вам ни черта не скажу.

Боцман подошел к пленнику, нагнулся и, глядя ему в лицо, сквозь зубы процедил:

— Замолчи, а то заткну глотку. Ишь, раскукарекался. Женишок! Я бы вам с Ленкой привязал на шею камни — и с обрыва.

— За что такая немилость?

— У меня к вам, коммунистам, особый счет. Моего отца коммунары убили. Я должен мстить. Если за нами не придут ночью, тебе — капут. Вот этим прямо в живот! — В руках боцмана сверкнуло лезвие ножа. — Жаль, что нет тут Кольцова. Мне скучно без него.

Ночной визит Сергея Кольцова озадачил Лену. Она вышла на крыльцо, накинув на плечи пальто, и с удивлением посмотрела на гостя.

— Ты чего так поздно?

Кольцов, прислушиваясь к редким шагам запоздалых прохожих, слукавил:

— Был я тут рядышком и решил заглянуть к вам на огонек. Хотел потолковать со Степаном и боцмана на судно вызвать.

— Постой, а при чем тут боцман? — насторожилась Лена.

— Ты же переехала на другую квартиру. Степану нового адреса не сообщила. Вот боцман вызвался проводить его к тебе. — Сергей хихикнул и настойчиво добавил: — Я должен у тебя подождать их. Это очень важно, Лена. Ты поняла? Больше ничего не скажу. Время все поставит на круги своя.

Лена глубоко вздохнула, размышляя, как поступить. Ей уже приходилось объясняться со Степаном, когда на судне кто-то пустил сплетню, будто за нею ухлестывает курсант Кольцов. Она не придала этому значения, но слухи дошли до Степана. Вначале он не поверил пустомелям, но боцман, стуча себя в грудь кулаком, клялся: «Я сам видел, как Сергей увивался возле Лены. Мне неудобно будет перед капитаном судна. Он меня сюда брал, и я не хочу щекотать ему нервы. И тебя дурачить не намерен».

Лене с большим трудом удалось убедить Степана, что Кольцов для нее просто товарищ. «Я, Степа, чиста перед тобой! Если ты не веришь, давай разойдемся». Степан пристально посмотрел ей в глаза и крепко поцеловал в губы…

— Я посижу у тебя минутку, — настаивал Кольцов. — Это очень важно для нас всех…

— Не сердись, Сережа… Пойми меня правильно. Я не могу…

— М-да! — отрубил Кольцов, прислушиваясь к тишине. — Все ясно… Лена, ты не очень доверяйся Колосову…

— Почему?

— Не стоит перед каждым распахивать душу, — уклонился от прямого ответа Сергей. — Да, не стоит!

— Юрий Иванович ничего плохого мне не сделал, — рассудила Лена. — Иди, Сережа, на судно. Пока они подойдут, я чаек приготовлю. Они долго у меня не задержатся. Если что, я отведу Степана к отцу. Там он и заночует. А Колосов… — Она на секунду умолкла. — Сережа, я давно хотела тебе сказать… Ты знаешь, Степан подарил мне свою фотокарточку. Она висела у меня в радиорубке, но ее кто-то украл.

— Что?!

— Да, похитил. Я подозреваю боцмана. Это было в тот день, когда капитан разрешил послать его сестре Розалии радиограмму.

— Степану скажи об этом… Я побежал. А ты не спрашивала о фотокарточке у боцмана?

— Зачем? Я же не видела, что он взял. Еще обидится…

Кольцов торопился, боясь потерять минуты. Море сонно плескалось у камней, ворчало накатными волнами. Тревога, охватившая Сергея, нарастала. Он ускорил шаги, думая о том, что Степан и боцман вернулись на судно. Когда они пошли, хлынул дождь, и они, конечно, вернулись… В темноте показались лодки, катера. Где-то здесь, на приколе, и катер боцмана. Сергей спустился к самой воде, но там, где обычно стоял боцманский катер, было пусто.