Аркадий Львов - Двор. Книга 2

В Адиной комнате заскрипела кровать, как будто человек сильно ворочается или трясется от смеха. Вот, прошептала Аня, мальчик слышит каждый шорох, хотя стена капитальная и дверь плотно закрыта, соседи, наверное, тоже слышат. Иосиф сказал, ему плевать на соседей, пусть боятся те, кому Советская власть стоит поперек горла, а Котляр отдал за нее все самое дорогое, что имел.

— Иосиф, — Аня перешла на диван к мужу, — поклянись моим здоровьем, что ты больше не будешь болтать языком, где попало.

Нет, категорически ответил Иосиф, если человек дает такую клятву, получается, что есть причина, и он на самом деле болтает лишнее. Аня крепко прижалась, обняла за шею и продолжала настаивать, но Иосиф снова отказал и повторил, что хорошо знает свои права и никто его не запугает. А насчет Вани Лапидиса она привела неудачный пример: во-первых, было десять лет назад, в тридцать седьмом году, во-вторых, нет дыма без огня — даром человека не могли взять.

После Октябрьских Иона Овсеич в разговоре с Малой, Степой Хомицким и другими соседями ненароком обронил: он не будет сильно удивлен, если еще до Нового года партия и правительство примут решение об отмене карточной системы, то есть свободной продаже хлеба и других продовольственных товаров для всего населения.

Иосиф Котляр обсуждал новость со своей Аней и попутно объяснял, что легко принять решение, но реализация требует крепкой материальной базы, а сельское хозяйство еще не успело залечить раны от войны и хромает на обе ноги. Кроме того, выступление Черчилля в американском городе Фултон показывает, как мы должны крепить оборону и быть всегда начеку, а это пожирает столько денег, что хватило бы на два сельских хозяйства.

Аня качала головой: если бы американцы видели хоть четверть того, что видели мы, они бы выгнали этого Черчилля еще до того, как он открыл свой рот. Черчилль, возмутился Иосиф, вроде вся загвоздка в одном Черчилле! А доктрина Трумэна, а план Маршалла, а Уолл-стрит!

Накануне выходного Аня занесла Полине Исаевне крестьянский калачик и стакан сметаны. Пока та отламывала по кусочку и окунала в сметану, гостья сама завела разговор на экономические темы. Иона Овсеич пришел с работы, успел услышать вторую половину дискуссии и поинтересовался, из какого источника Анна Котляр черпает сведения, что все деньги у нас уходят на военный бюджет, если по данным Госплана СССР на оборону расходуется, примерно, одна пятая часть, а львиная доля — на промышленность и сельское хозяйство, причем ежегодный прирост сельского хозяйства в текущей пятилетке запланирован не меньше, чем на семнадцать процентов?

Аня призналась, что даже не имела представления, как много денег уходит у нас на сельское хозяйство и какой быстрый рост предусмотрен пятилетним планом, захотела узнать новые подробности, но Иона Овсеич сказал, что экономучебой займется в другой раз, а сейчас вернемся к вопросу: где тот грязный источник, из которого она почерпнула свои сведения о распределении капиталовложений в нашем народном хозяйстве?

— Что значит грязный? — возмутилась Аня, лицо сильно побледнело, губы сделались синие, как на морозе.

Полина Исаевна объяснила за мужа, что он просто говорит с ней откровенно, как с близким человеком, и ничего плохого в данном случае не думал, напрасно Аня разволновалась, но Иона Овсеич попросил жену не расписываться за грамотного и повторил свой вопрос насчет грязного источника. Больше того, добавил Иона Овсеич, можно только удивляться, какое поразительное единодушие у Котляров с таким лакеем плутократии, как лейборист Клемент Эттли: тот говорит, что Советская Россия все отдает на военные цели, поэтому, дескать, мало уделяет мирной экономике для народа, и наши дворовые экономисты повторяют за ним буквально слово в слово! И это в то время, когда товарищ Сталин лично дал ответ Клементу Эттли: мистер Эттли ничего не смыслит в экономической науке, но зато хорошо набил руку в антисоветской пропаганде.

Иосиф, когда жена передала ему весь разговор и сравнения, хватил своим сапожным молотком по железной лапе с такой силой, что задзеленькали стеклянные трубочки на люстре. Адя сидел в другой комнате, писал конспект по основам марксизма-ленинизма и от этого звука весь передернулся, как будто через тело пропустили ток.

Потом Иосиф поднял крик и стал требовать от жены, чтобы она немедленно пошла к своему Овсеичу и предупредила: Котляр не Лапидис, его на рачка не возьмешь. Котляр потерял ногу в гражданскую войну, когда Советская власть висела на волоске. В сорок четвертом Иосиф Котляр отдал своих сыновей на фронте, больше ему терять нечего, и пусть Дегтярь закроет свой поганый рот, если хочет жить!

Зашел Адя, обнял дядю Иосифа за плечи и просил успокоиться, но от этой просьбы дядя Иосиф раскричался еще громче, кавалерийский голос можно было услышать через все стены, и во дворе наверняка слышали.

— Иосиф, — Аня изо всех сил прижимала ладони к щекам и умоляла взять себя в руки, — Иосиф, не лей воду на мельницу.

— Мне плевать на его мельницу, — заорал в ответ Иосиф, — и пусть лучше твой Овсеич возьмет свои слова обратно, иначе будет такое, что еще мир не видел!

— Ой, какой глупый человек, — Аня сидела на стуле и раскачивалась, — недаром говорят, язык мой — враг мой.

— Жена, — наконец, немного успокоился Иосиф, — четыре года ты воевала на фронте, получила инвалидность на всю жизнь, так объясни мне: откуда в тебе такая осмотрительность и осторожность? Почему ты постоянно должна оглядываться на какого-то Дегтяря?

— При чем здесь оглядываться! — громко сказала Аня. — Просто большое уважение к человеку, который всю свою жизнь отдает другим и ничего не требует взамен.

— Ничего? — удивился Иосиф.

— Ничего, — повторила Аня.

— Значит, — скривился Иосиф, — твое уважение и то, что ты Овсеича слушаешься больше, чем собственного мужа, а его мнение для тебя главнее, чем мое, — это, по-твоему, ровным счетом ничего?

Адя засмеялся и сказал: из дяди Иосифа может выйти софист не хуже самого Сократа, который с таким мужеством стоял за истину, что в конце концов должен был по собственной воле принять смертельный яд.

— Ципун тебе на язык! — схватилась Аня. — Иди в свою комнату, садись делать уроки.

Адя ответил, что сейчас он как раз готовится к практическим занятиям по «Краткому курсу», завтра семинар, а преподаватель требует от студентов, чтобы приводили примеры об антагонистических и неантагонистических противоречиях из окружающей жизни.

— Ты не умничай, — рассердилась Аня. — Тебе дали учебник, дали книжку, а приводить собственные примеры будешь, когда сможешь сам зарабатывать на жизнь и заведешь свою семью.