Вениамин Лебедев - По земле ходить не просто

Карпов же неторопливо вышел из райкома и, на ходу засовывая в карман кителя удостоверение, думал: «Вот влип! Вот влип! Надейся-ка на проселочную дорогу».

Оставаться в партизанском отряде? Нет, это не для него. В современных условиях, когда имеются танки и самолеты, партизанское движение дело явно бессмысленное… Но и отказаться от поручения Ванина нельзя: сейчас не такое время. Попробуй откажись! Припомнят потом. И он почти побежал к райисполкому.

— Заводи! — крикнул он шоферам, забегая во двор. — К больнице поедем. Особое задание — И, вскочив в кабину передней машины, приказал тронуться.

— Растолкайте ящики по машинам! — командовал он около больницы.

— Только в одну машину! И поосторожнее, — просил врач. — Вы отвечаете за целостность груза головой.

— Ладно. Целы будут ваши склянки-банки! Поехали!

Выехав за станцию, сразу попали в огромный поток машин, двигающихся на восток: отступала армия. Вскоре Карпов потерял две машины из виду. Щофер, парень лет семнадцати, беспокойно оглядывался назад.

— Что ты там потерял, черт тебя подери! — крикнул на шофера Карпов. — Свалишь вот свой шарабан в канаву — будет тогда…

— Где наши?

— Какое твое дело? Жми давай.

Когда начали подниматься в гору, позади на шоссе уже рвались снаряды. Карпов выскочил из кабины и, став на крыло, посмотрел назад. По спеющей ржи двигались немецкие танки. Они обстреливали поток машин, стремясь отрезать колонну. На шоссе образовалась пробка. А там, во ржи, советские артиллеристы разворачивали короткоствольные пушки.

— Гони быстрее! Немцы! — крикнул он шоферу, усаживаясь на место. В голове его уже зрел план действий.

— А как же теперь? Мне к Ванину надо. Он обещал меня в партизанский отряд взять.

— Не волнуйся, дружок. На войне бывают дела поважнее, чем стрелять. Нам с тобой поручено очень важное задание, от которого, может быть, зависит судьба фронта. На, посмотри. — Карпов развернул удостоверение, полученное в райкоме. — Видишь теперь? Понял, в чем дело?

Этот дурак, как про себя обозвал Карпов шофера, поверил. Теперь беспокоило только одно: как бы другие машины не догнали его до поворота в Никифоровку. А там можно махнуть до самого Урала. С таким удостоверением не пропадешь! На Урале, если взяться с умом, можно устроиться на любое место.

И вдруг Карпова бросило в жар: что, если на повороте у Ванина поставлены свои люди?

Он не ошибся. Два вооруженных железнодорожника стояли у поворота. Карпов остановил машину и подозвал их к себе.

— Ждете машины от Ванина? Позади идут две полуторки райпотребсоюза. Заверните их в Никифоровку. А нам еще дальше надо. Пока… Поехали!

Карпов сам удивился своей находчивости. Получилось как нельзя лучше. Через час-другой здесь уже будут немцы. А там ищи-свищи Карпова товарищ Ванин и его доблестные партизаны. Вот только дурачок-шофер. От него бы избавиться.

Не доезжая Смоленска, остановились на ночевку подальше от дороги и людей. Пока шофер копался в машине, Карпов вытащил из кузова пол-литра спирта.

— Завтра весь день придется крутить баранку, — сказал он. — Надо подкрепиться. Иначе не выдержишь. Охранять буду я. Разбужу рано.

Через час шофер спал мертвым сном. Карпов осторожно отстегнул от клалана толстовки ключи от машины.

На шоссе он вздохнул полной грудью. Он теперь хозяин машины, хозяин груза, и никто к нему не придерется.

Под утро остановились в лесном овраге.

Барановский полулежал на самодельных носилках, сделанных из рубашек.

Иван Семенович, ходивший на разведку, принес тревожные вести: к партизанскому сборному пункту не пробраться. Немцы заняли поле и спешно окапываются.

Решили день переждать.

— Сергей Петрович, как вы оказались в Климковичах, когда немцы пришли туда? — спросил Барановский, когда немного отдохнули.

— Ванин послал меня предупредить вас.

— Вы сами захотели или вас послали? — спросил Иван Семенович.

— Я был в райкоме и тут узнал, что вы оказались в беде.

— И вы решились пойти в тыл к немцам?

Сергей не обиделся. Он понимал, что это люди, которые не верят на слово и хотят твердо знать, с кем они имеют дело.

Барановский и Захаров, выслушав его рассказ, несколько минут молчали, словно взвешивали факты.

— Однако кто же нас предал в Климковичах? — спросил наконец Барановский. — Не могла же засада в наших домах быть случайной. Кто-то привел туда немцев..

— Меня я знаю кто: Марина Игнатьевна! — сказал Сергей. — По-моему, и сам Кравцов вошел в село вместе с немцами и прямо привел их к вам.

— Вот гады! — выругался Иван Семенович. — Теперь понятно, почему мы так глупо влипли.

— Самое страшное из всего этого то, что мы доверили явку Кравцовой. Конспиративную явку. Надо немедленно предупредить Ванина.

Только на третий день удалось подойти к базе партизанского отряда. Иван Семенович и Сергей, утомленные и голодные, едва стояли на ногах, а Антону Антоновичу стало еще хуже. Он все время лежал с закрытыми глазами, говорил с трудом.

На просеке в большом лесу их встретил старик лет за семьдесят с двумя роевнями в руках.

— Мир вам, добрые люди. Далеко ли путь держите?

— Мир велик, а покоя нет. Вот и ищем место безлюдное.

— Скатертью дорога.

Сергей слушал этот многословный пароль и отзыв, а сам следил за Барановским и стариком. Они несомненно были знакомы и раньше, и все-таки не отступали от взаимной проверки.

Старик подошел к носилкам и заглянул под платок, которым было укрыто лицо Барановского.

— Тошка? Что с тобой?

— А, дядя Гнат! Вот и встретились, как в гражданскую. Ранили меня в самом начале, — виновато улыбнулся Барановский сухими губами.

— Ванин вас в поминальную книгу записал. Третий-то кто будет? — спросил старик, оглядывая Сергея.

— Свой, дядя Гнат. Свой.

На просеке показался Ванин, а за ним врач. Носилки перешли в руки подошедших вооруженных людей. Когда Барановского уносили, Сергей еще раз взглянул на лего, и ему стало страшно: нос Антона Антоновича заострился, на губах появились фиолетовые пятна.

На полянке Сергея и Ивана Семеновича радостно встретил председатель колхоза Степаненко и тотчас же повел обедать.

Поздно вечером Сергея вызвали к Ванину, в его землянку. Секретарь райкома при свете коптилки пил чай из эмалированной кружки.

— Хотите чаю? — спросил он Сергея.

— Спасибо. Я уже. Да и не до чая мне сейчас.

— Что-то вы настроены так воинственно?

— Надо же знать, какая судьба меня ожидает. Возможно, вы опять мне скажете: «Вы нам не подходите». Вежливо и удобно.

Ванин отодвинул от себя кружку, достал портсигар и, предложив Сергею папиросу, вздохнул:

— Поздно об этом говорить, хотя и понятна мне ваша обида. Партизаном вы стали раньше нас. Рассказал мне Антон Антонович. Я о другом хотел спросить. Давно вы знаете товароведа райпотребсоюза Карпова?