Сергей Сартаков - Пробитое пулями знамя
- Название:Пробитое пулями знамя
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1974
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Сартаков - Пробитое пулями знамя краткое содержание
Пробитое пулями знамя - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Алексей Антонович только соединил азотную и серную кислоты и отставил смесь фильтроваться, как услышал стук каблука над головой. Это означало, что мать вернулась и просит его подняться наверх. Алексей Антонович составил в ряд свои фарфоровые банки с маскировочными этикетками на них и вышел из подполья.
Поглаживая усы, его ожидал Иван Герасимович. Он был одет уже в зимнее пальто, а в руке держал свою каракулевую шапку.
Извините, Алексей Антонович. К вам неотложное дело. Даже два. Первое: передал Савва Трубачев, что химией своей вы можете больше не заниматься. У солдат удалось достать настоящие — не смыслю в военном деле — метательные снаряды…
Если это требование, я прекращу свою «химию», — опуская глаза в пол, сказал Алексей Антонович, — а если только пожелание — буду продолжать. Мне это нравится, а запас никому не помешает.
Иван Герасимович потрогал свои усы.
Это пожелание, Алексей Антонович, только пожелание. — Он стеснительно посмотрел на Ольгу Петровну. — Но основное дело к вам у меня, собственно, второе. И мне неприятно о нем говорить при Ольге Петровне.
Я могу уйти…
От мамы у меня секретов нет, — поспешил Алексей Антонович.
Оно не секретное, но… — умоляюще проговорил фельдшер.
Дорогой вы мой! — рассмеялся Алексей Антонович. — Тогда раздевайтесь и пойдемте ко мне.
Они прошли в комнату Алексея Антоновича. Не садясь, старик тронул Мирвольского за рукав.
Исчезнувший на прошлой неделе рубахинский богач Петр Сиренев отыскался.
Где? — без всякого интереса спросил Алексей Антонович.
В полынье. Случайно обнаружили женщины.
Фу!
Труп доставили к нам в больницу для вскрытия. Баранов бушует, как Дарьял. По его приказанию и пришел я за вами.
Конечно, всегда неприятно анатомировать, а этого в особенности. Но это наша обязанность, Иван Герасимович. Я сейчас оденусь.
Видите ли, Алексей Антонович, я предварительно осмотрел труп. На нем несомненные следы насильственной смерти.
Ну, так и запишем, — пожал плечами Мирвольский. — Врачи констатируют только факты.
Да… но повреждения на теле Снренева есть и такие, что в точности напоминают виденные нами у Порфирия Гавриловича Коронотова…
Алексей Антонович отступил, испуганно взглянул на старика.
Тогда… Неужели?..
Я успел сбегать к Порфирию Гавриловичу. Он мне все рассказал… Произошла борьба на берегу. Они оба упали с обрыва на лед. Сиренев подло столкнул Порфирия Гавриловича в реку. И тогда, понимаете… Порфирий Гаврилович все же выбрался — и… новая схватка… Вот конец…
Это ужасно, — проговорил Мирвольский. — Если откроется истина, Баранов жестоко отомстит за зятя.
Есть выход, — заглядывая в лицо Мирвольскому, сказал Иван Герасимович.
Какой выход?
Нам с вами ложно свидетельствовать… Нарушить врачебную этику.
Врачебную этику?
Конечно, — твердо сказал Иван Герасимович. — В данном случае это наша прямая обязанность.
— Да, разумеется! — воскликнул Алексей Антонович. И он стал торопливо одеваться, думая, насколько несовершенным до сих пор было его понимание врачебной этики.
13
Баранов бушевал. Неделя с лишком безвестного исчезновения зятя копила в нем ярость, как копит хилу брага в заткнутом бочонке. Теперь в его настроении сошлось все воедино.
И подавленность, страх перед тем, что в революцию убивают не только мужиков, подобно Еремею, или рабочих, как стрелочника Кузьму, или, наконец, министров, вроде фон Плеве, но и людей, кровно близких ему, Баранову. Революция показала ему не только прокламации, красные флаги и стиснутые кулаки, она поставила в его дом гроб: «Зри, это и тебя ожидает!»
И желание отплатить за смерть зятя всей мерой жестокости, какая в его, Баранова, возможностях. И боязнь, что всякие его действия тотчас же вызовут ответные действия революционеров. И сомнения, точно ли революционерами убит Петр. Уехал он от него изрядно пьяный. А Мирвольский отрицает насильственную смерть. Может, просто черт занес Петра в реку? И тревога за дочь. Последние недели ходит, пора рожать. Как это все на ней отзовется? И даже какое-то сосущее чувство приятности. Другой родни у Петра нет, стало быть, полной наследницей и продолжательницей становится Анастасия. Как французы кричали: «Король скончался, да здравствует король!» Женщине трудно с таким сложным хозяйством справляться, — вот уж пер, ей-богу, зятек, как гриб-дождевик, во все стороны сразу. Сговориться с Анастасией — и деревенское хозяйство, мельницы, разную мелочь, все это к черту! А вырученный капитал загнать только в одно крупное лесопильное дело. Тем более что он, Баранов, сам это дело Петру мало не довел до конца. Теперь, уже для себя, он доведет его быстро. Только жалованьем, взятками и доходами от недвижимости нынче широко не поживешь. А каждый сморкач, хвост собачий, кто в промышленность деньги вкладывает, глядишь, через год-другой и вознесся. В промышленности напересек Петру все Василев становился… Ну, это черта с два! Взяться как следует — и этого отпихнуть можно. Старая дружба?.. Дружба, конечно, дружбой, а табачок врозь! Теперь такое время, да и положение изменилось.
Вот это все вместе взятое неудержимо и гоняло Баранова из угла в угол по кабинету. Он поминутно вызывал делопроизводителя и требовал, чтобы тот ему подал то крепкого чая, то водки.
Так и бывает на свете. В тот день, когда Баранов бесился у себя в кабинете, Василев, счастливый, перечитывал телеграмму из Иркутска. Сын — долгожданный, единокровный, свой — наконец-то родился! Молодец Люся — сына принесла! Чем отблагодарить ее?
Утром, подавая телеграмму, Стеша сказала: — Рубахинского Петра Сиренева в полынье бабы нашли.
Иван Максимович перекрестился: «Царство ему небесное!» А сам подумал суеверно: «Не вторая ли смерть и в этой бумажке?»
Распечатал телеграмму. Нет, оказывается, счастье! И известие о найденном в полынье Сиреневе сразу же обернулось новой радостью: не стало опасного соперника и конкурента. Иван Максимович чуть не оторвал Стеше голову, целуя ее. И подарил такую кредитку, что Стеша ошалела больше, чем от поцелуев.
Василеву казалось всегда, что он отмечен какой-то особой печатью удачливости. С таким настроением он ходил несколько дней после получения телеграммы из Иркутска. Но потом фортуна повернулась к нему спиной, и сразу потянулась целая полоса тягчайших неприятностей.
В столичной печати разбили вдребезги иркутского профессора Ясинцева. Обрушились на него хором все: и сторонники и противники монархического строя. Стремления Ясинцева к полной самостоятельности Сибири в газетах названы «продажей в розницу России иностранцам, игрой на руку заграничному капиталу». В этой связи во всех падежах просклоняли Лонк де Лоббеля с его проектом железной дороги Канск — Аляска. И хуже всего: упомянули как «неумного и недальновидного дельца» его самого, Ивана Максимовича Василева. Хорошенькая создана сейчас для него репутация! Конечно, Лонк де Лоббель прохвост. Его происки в пользу Америки за счет полного уничтожения русской промышленности давно стали очевидны. Но ведь профессор-то Ясинцев сохраняет русскую самостоятельность! Правда, наравне с нею допуская свою, сибирскую… Так разве это измена отечеству? А что же прикажете делать купцу и промышленнику, которому стало тесно в рамках Сибири? За Челябинск зерно вывезти невозможно — бешено ломаются тарифы на перевозки, а водные пути на север закрыты совсем. Российские купцы и промышленники душат сибирских. Чем иначе пм отвечать? Ругают Ясинцева за то, что он хочет Сибирь сделать колонией Америки… Это идея Лонк де Лоббеля, а не Ясинцева. Ясинцев не хочет быть ничьей колонией вообще и в том числе Российской метрополии. Пишут, что «границы между этим почти неуловимы». Писакам из газет они, конечно, неуловимы. А для делового человека Сибири это сотни тысяч рублей, миллионы, которые легко можно иметь, высвободившись из нынешней зависимости от метрополии. А этого не понимают, не признают, не оправдывают. Профессор Ясипцев разбит в прах. Лонк де Лоббель получил по заслугам. Но вместе с ними волочат по грязи имя Василева…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: