Всеволод Иванов - Иприт

— Ррр… разорву! — рычал он.

— Еще не все потеряно, — сказал начальник банковской полиции в наглухо запертой комнате сейфов, обращаясь к своему отряду. — Нас здесь около двухсот. Лондон, очевидно, отравлен дымным газом, мельчайшие частицы которого проходят через газовые маски, как газы типа «арсинов». Восставших мало. Рабочие еще спят. Нам нужно окутать свои маски толстой материей и пройти до герметически закрытых банковских танков, стоящих в подземных гаражах. Если мы займем подземный город, то сможем сосредотачивать свои силы в любом месте. Наденем шлемы — и вперед!

— А не взять ли нам с собой бриллиантов на дорогу? — произнес один из агентов. — Мы их положим потом обратно.

— Странная, очень странная идея, — ответил начальник, машинально открывая двери сейфов…

Тяжелый, как вар, поток бриллиантов и жемчуга хлынул в комнату.

— Брать только на сохранение, — хриплым голосом произнес артельщик, — расписки мне.

— Теперь идем, — произнес он после получаса молчаливой возни отряда в горе бриллиантов.

Рокамболю очень хотелось спать. Наконец-то комната без света… И среди нее знакомый, милый пулемет. Такой, какой у Пашки. «Спокойной ночи», — подумал медведь.

Но вдруг в противоположной стене открылись огромные блиндированные двери, и толпа вооруженных людей с ожерельями, рядами надетыми на шею, накрученными на руки и на винтовки, бросилась на Рокамболя. Медведь вскочил, бросился к пулемету.

— Та-та-та-та-та-та-та-та, — заговорил пулемет, — дз-дзянь, — запищали пули, рикошетируя от стальных стен.

Крики и вопли огласили подземелье — бриллианты окрасились кровью. Наступило молчание… только слабо сопел заснувший медведь.

— Сражение, — закричал Рек, въезжая в комнату на стуле, — дым, атака…

запел он…

— А, медведь! Спишь? Правильно, руку, честный зверь, позвольте представиться. Рек, бог, но на самом деле порядочный человек и корпорант, правда — высеченный, но я отомщу… Впрочем, спать лучше…

И, положив свою голову на спокойно лежащего Рокамболя, Рек заснул сном младенца.

…………………………………

В этот момент в Лондоне уже встало солнце, дым рассеялся, и манифестации шли по городу, оглашенному радиомузыкой. Хольтен принимал народ, стоя на балконе дворца.

…………………………………

— А, вот мой двойник, — произнес Словохотов, стоя над спящим Реком, — и Рокамболь здесь… Именем восставшей Англии арестовываю вас, гражданин Рек! Рокамболь, не спи. Шерстяной мешок, проверь мой мандат!

Но Рокамболю снились кедровые леса.

— Ура! — произнес Словохотов, поднимая зверя на руки и таща за собой схваченного за ворот Река, — едем домой.

Солнце ударило Рокамболю в нос, и он недовольно открыл глаза. Словохотов, слегка запыхавшись, стоял над ним. У Пашкиных ног бредил пьяный Кюрре. Сам Пашка уже переоделся в форменку. Он был все тот же, только похудел слегка, и на груди, поперек старой татуировки — якоря, были красным нататуированы строки химических формул.

Россия заросла орешником. По правде говоря, настолько же орешник походит на теперешний, насколько современные птицы на тех птиц, что разводят теперь в Аскания-Нова, Таврической губернии.

Известно ли вам, почтенный читатель, что в Аскания-Нова, близ Крыма, с 1924 года водятся птицы с шерстью? Неизвестно? Прочтите соответствующую книжку об Аскания-Нова и не утверждайте, что в момент нашего действия Россия не заросла орешником. Мы согласны с вами, что этот орешник приносит несъедобные орехи, что о листья его, как о шипы, можно наколоть тело и что союзники во главе с достопочтенным профессором Мондом не могли выдумать уничтожающих орешник газов. Он уничтожил границы, шел на Германию. Танки, тракторы не могли его поглотить. Его корни были тяжелее и крепче железа. Поля сражений, блиндажи и крепости давно заросли травой.

Вся Россия представляла собой громадный зеленый парк, разметнувшийся от плоских полей до берега Тихого океана, где наши желтые союзники с таким же успехом производили насаждения кустарника «ХЗЩ», первые семена которого произросли в культурно-земледельческих фермах Ипатьевского Треста.

Холодной осенней ночью по тропинке среди такого орешника, направляясь к русской границе, шла женщина.

Событие это произошло еще до восстания в Лондоне, Россия жила под землей, и только юркие мыши встречали женщину на перекрестках тропинок.

Пост империалистических солдат внезапно вырос на ее дороге.

— Ваш документ!

Женщина мертвым голосом проговорила:

— Я ищу своего мужа.

Солдат в противогазовом шлеме, делавшем его похожим на несессер, насмешливо сказал ей:

— Ваш муж, наверное, в Советской России. Не насаждает ли он там этот чертов орешник, от которого скоро сдохнет весь мир.

— Я не знаю, где мой муж. Я найду его труп. Он пошел вчера искать пищу.

— Биль, слышишь, ему стало мало общественной пищи, и он пошел искать еще, как волк.

Другой солдат нетерпеливо сказал ей:

— Нам некогда с вами разговаривать, через пятнадцать минут нас ждет шоколад. Потрудитесь, сударыня, отойти в сторону. Вон туда, поглубже в орешник.

— Зачем я буду отходить?

— Вы хотите, чтоб мы вас оттащили? Биль, она не знает, зачем ей нужно отойти! Затем, что мы имеем желание немного пострелять в вас согласно распоряжения.

И солдаты скинули автоматы с плеч.

И солдат, грубо схватив ее за плечо, толкнул к орешнику.

Но вдруг его затошнило.

— Биль, противогазы! — закричал он.

Но было поздно. Веселость пришла вслед за рвотой. И взявшись за руки, на узкой тропике трое солдат и женщина начали отплясывать какой-то бессмысленный танец.

— Гип… Гип!.. — вскрикивал мрачный Биль.

— Гип! Гип! — вторили ему остальные.

Так, обрывая одежды, забыв о шоколаде, метались они с неимоверно веселыми лицами по узкой тропике, пока из-за угла не показались другие солдаты с громадными красными звездами на шлемах. Они молча и неслышно подошли к танцующим и дали им понюхать что-то из пузырька, и пост свалился на землю. Упала и женщина. Так началось наступление русских. Мы не пишем исторический роман и не будем утруждать ваше внимание на истории похода по Германии.

Это воевали не люди, это воевали химические фабрики, и люди исполняли обязанности реактива на те или иные газы. Трест Ипатьевска выпустил газ «ЗГ». Веселящий.

Через восемь дней Америка уже прислала в Европу четыреста тысяч противогазов, защищающих от «ЗГ». Ипатьевское объединение выпустило арсины минимальной концентрации. Через месяц Америка направила в Англию арсины, в точности копирующие русские, и англичане нашли их мало действующими, потому что в это время было изобретено… И только кустарник «ХЗЩ» неустанно и медленно шел вперед, покрывая своими железными корнями все шоссе, дробя, как сыр, скалы…