Александр Золототрубов - Тревожные галсы

«Со временем это будет отличный командир корабля», — отметил про себя адмирал.

И как бы в подтверждение его мыслей на поверхности моря показалась рубка подводной лодки. И вот уже лодка всплыла. Она качалась на волнах неподалеку от «Бодрого». На мостике чернели фигуры людей. По условиям учения Скляров не имел права с лодкой устанавливать связь, он лишь с улыбкой сказал:

— Так-то, голубушка. А вот почему всплывала под перископ, не могу понять.

— Загадка, — откликнулся старпом. — Потому не вижу причины успокаиваться. Мы не знаем, где решили прорываться остальные лодки.

— Готовьте донесение, — сказал Скляров. — И наши подозрения изложите. Всем усилить бдительность.

Рудин стоял у правого крыла мостика и думал о чем-то своем. Скляров не хотел мешать ему. Возможно, посредник обдумывает новую вводную. И все же он был рад, что люди не подвели. Но вот адмирал подошел к нему и стал говорить о том, что атака лодки произведена успешно. Весьма успешно. Котапов действовал увереннее, чем Комаров, хотя ему было сложнее атаковать «противника».

— Подробный анализ сделаем, когда вернетесь в базу — учения по существу только начинаются, и кто знает, как они закончатся для вас. Не хотелось бы видеть просчетов, — добавил адмирал.

Вода вскипала под форштевнем, корабль брал мористее. Снег сменился дождем. Постепенно море и небо стали светлее.

Прошли еще сутки. Под вечер над кораблем появился вертолет.

— Это за мной, — сказал Рудин. — Я ведь должен быть на «Гордом», а я попал к вам.

Это Склярова удивило:

— Почему?

Рудин сказал, что адмирал Журавлев попросил его побывать на «Бодром». В то время корабль вел очень сложный поиск, и начальник штаба волновался. Он даже собирался послать на «Бодрый» комбрига Серебрякова, но в последнюю минуту раздумал.

— Серебряков на «Резвом», а я вот к вам заскочил. — Он сделал паузу. — Не исключено, что в районе, где вы патрулируете, обстановка может осложниться. Надо глядеть в оба... Ну, желаю новых удач!

— Спасибо, товарищ адмирал, — с чувством признательности ответил Скляров.

Рудин уже взялся руками за веревочный трап, но тут же обернулся и на ухо прокричал Склярову:

— Вам привет от Евгения Антоновича Савчука. Не забыли его?

— Конструктора? — улыбнулся Скляров. — Разве его забудешь? Я тогда весь извелся, пока испытали торпеду. Как он, доволен «Бодрым»?

— Очень даже. Собирается снова в эти края.

«Только бы не на мой корабль», — подумал Скляров, но об этом адмиралу не сказал.

Вертолет, сделав над кораблем круг, взял курс на север. Скляров, провожая задумчивым взглядом «стрекозу», грустно сказал:

— Да, толковый был у нас посредник. И моряк отменный — сутки не сходил с мостика...

Комаров согласно качнул головой:

— Глаз у него острый. Второпях я забыл сказать, по какому поясу бросать бомбы, и он взял это на карандаш. Котапов на три градуса увел корабль в сторону, он и это заметил...

Скляров между тем размышлял о другом — почему адмирал поспешил на «Бодрый»? Из головы не выходили его слова: «Серебряков на «Резвом», а я вот к вам заскочил». Припомнился Склярову и разговор с флагманским штурманом, с которым учился в морском училище. Он пять лет служил под началом Рудина, который тогда еще не был адмиралом. «Ты знаешь, какой Рудин? — спрашивал его флагштурман. — С закрытыми глазами читает карту, проведет корабль там, где едва шлюпка пройдет. Моряк дотошный, все он видит, все знает. Где он бывает, там всегда достается командиру. Помнишь Федорова на «Стерегущем»? По предложению Рудина он был снят с должности командира. А знаешь за что? Ни он сам, ни старпом не сумели ночью вывести корабль к Черным скалам. Там ведь местами малые глубины, камни...»

«Похвалил нас, а у командующего на подведении итогов небось все припомнит — и растерянность старпома, и те три градуса, которые второпях не заметил Котапов, — Скляров чертыхнулся в душе. — Ладно, поживем — увидим. А Котапова я все же похвалю — есть за что». Он подозвал капитан-лейтенанта. Тот подошел, щурясь от внезапно выглянувшего из-за туч солнца.

— Ты молодцом, Влас Лукич, — Скляров добродушно толкнул его в плечо. — Цепкий, а? Молодцом! Старпом тоже не лыком шит, да зазевался, и лодка ему хвост показала.

Учения продолжались.

«Бодрый» острым форштевнем резал крутые волны. Теперь он находился в отдаленном от берега районе, и моряки по-прежнему настороженно несли вахту.

После ужина Скляров оставил за себя на мостике старпома, а сам спустился в каюту отдохнуть. Он лежал с открытыми глазами, а в голове была одна и та же мысль. Неужели замысел «противника» сводился к тому, чтобы демаскировать себя? Но ведь лодка пыталась уйти?.. И почему она казалась вблизи берега? Где находятся остальные лодки «синих», и есть ли они в этом районе? Обычно в таких случаях Скляров старался на свое место поставить «противника», сопоставлял собственные действия с его действиями, и это помогало находить верное решение. Но сейчас до решения еще далеко. Мучила неопределенность, и даже успешная атака его нисколько не утешала. Скляров мысленно представил себе, как Журавлев, получив его донесение, сейчас над картой анализирует ход выполнения замысла учения. «Ему ясна вся картина на море — где наши корабли, где «противник», — размышлял Скляров. — Я же лишь один из сотен командиров, хотя и от меня кое-что зависит». Скляров повернулся на другой бок, потянулся рукой к телефону и набрал номер радиорубки. Кто-то ответил ему, кажется, Грачев. Да, это он, голос звонкий, что натянутая струна.

— Что-нибудь есть «Бодрому»?

— Нет, товарищ командир, — ответила трубка.

— А сводка?

Грачев доложил, что воздушные ракетоносцы нанесли внезапный удар по морскому десанту «синих». В районе острова Белого нашим противолодочным кораблям удалось обнаружить две подводные лодки «противника». Корабли вызвали гидросамолеты, и те обложили лодки радиобуями. Сброшено пять торпед, две из них поразили подводного «противника».

Скляров выключил в каюте свет. Неожиданно возникла мысль: а не попытаются ли лодки «синих» именно здесь форсировать противолодочный рубеж? Ведь в этом районе один «Бодрый»... Он устало зевнул. Под гул работающих турбин и грохот моря Скляров задремал. Очнулся, почувствовал чье-то прикосновение к плечу. В темноте разглядел лицо Петра Грачева:

— Товарищ командир, радиограмма...

Скляров включил свет и пробежал текст глазами. Штаб флота приказывал незамедлительно выставить минное заграждение в районе, где была обнаружена подводная лодка. Радиограмму подписал Журавлев. Скляров понял, что это неспроста, времени терять нельзя. Он взял с вешалки шинель и поспешил на ходовой мостик.