Сергей Антонов - Овраги
- Название:Овраги
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Известия
- Год:1989
- Город:М.
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Антонов - Овраги краткое содержание
Книгу известного советского писателя Сергея Антонова составили две повести — «Овраги» и «Васька». Повесть «Овраги» охватывает период коллективизации. «Васька» — строительство Московского метро. Обе повести объединяют одни герои. Если в повести «Овраги» они еще дети, то в «Ваське» это взрослые самостоятельные молодые люди. Их жизненные позиции, характеры, отношение к окружающему миру помогают лучше и глубже понять то историческое время, в которое героям пришлось жить и становиться личностями.
Овраги - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Семен сел. Мите стало жалко хромого бедолагу, и он после короткого изложения речи Семена мелко написал в скобках: «Аплодисменты».
Во втором ряду поднял руку Шишов.
— Тебе что, Герасим Никитич? — спросил Емельян.
— У меня реплика на Семку.
— Давай. Только покороче.
— Вот Семка разорялся: раму я ему не связал. Ну ладно, свяжу я тебе раму. Что ты с ней будешь делать? На шею повесишь? Ты мне стекло предъяви, я тебе раму свяжу. Стекло у тебя есть? Нету. Чего ж ты это начальству не докладаешь? Наши мужики говорят — Семкина работа. Что ее делай, что ее не делай — один прибыток. Бывало, на такое дырявое дело нарядит, что с места встать неохота. Сколько сил на кирпичный завод ухайдакали, а где он, кирпичный завод? Одно слово — Семкина работа… Ослобоните нас от него, товарищ начальник, не то мы с ним вовсе в яму завалимся.
— Ты лучше скажи, сколько у тебя долгу по единому налогу! — крикнул Семен.
— Сам скажи. В твоих святцах записано.
— Тише, тише, товарищи. — Емельян погремел боталом. — Слово предоставляется всем нам известному председателю райисполкома, товарищу Климу Степановичу Догановскому.
Догановский положил на стол часы с цепочкой и внимательно выслушал аплодисменты.
— Дорогие товарищи! — начал он. — Вам, вероятно, понятно, что сегодняшнее собрание, носит особый, я бы сказал, торжественный характер. Что бы там ни было, а тот факт, что в дружную семью вашего колхоза влилось тридцать семей, говорит о многом. Этот факт говорит о том, что черные дни миновали, и я хочу от лица исполкома рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов горячо поздравить вас, дорогие колхозники, с этой победой. — Догановский захлопал в ладоши. За ним захлопал президиум. А затем начали хлопать и рядовые сядемцы. — На сегодняшний день колхоз имени Хохрякова официально зарегистрирован в инстанциях, утверждены границы земельного фонда колхоза, в том числе единый массив, включающий луга и пашни. Колхозу открыт счет в банке, и с сего дня входит в действие круглая печать колхоза, вот она, товарищи, и штамп, вот он, товарищи. Отныне позорная кличка «дикий колхоз» навсегда ушла в прошлое и все вы, товарищи, законно носите почетное звание члена коллектива, наименование которого начертано на официальной резиновой печати: «Колхоз имени Хохрякова».
Многие стали подниматься с мест, чтобы полюбоваться колхозной печатью. Возник шумок. Емельян погремел боталом.
— Что символизирует эта печать, товарищи? — продолжал Догановский. — Она символизирует глубокое доверие райкома партии и райисполкома к руководству вашего колхоза.
Он протянул печать Вавкину, но передумал и отдал ее Платонову.
— А теперь позвольте обратиться к колхозным новобранцам. Что мы ждем от вас, товарищи? Ждем одного. Расцвета колхозного производства. Что на сегодняшний день мешает такому расцвету? Обычно народ отвечает — недостаток опыта, нехватка машин, скудость денежных средств, низкая грамотность. Все это беды преходящие. Года через три-четыре будут у нас и опыт, и машины, и деньги, и грамота. И все-таки полный эффект коллективизация даст только тогда, когда мы все, сообща воспитаем в себе правильное отношение к колхозу. Не секрет, кое-кто думает: вчера был я хозяин, а вступил в колхоз, стал холуем. Кто так думает, плохой колхозник. Настоящий колхозник тот, кто понимает себя полноправным хозяином всего колхоза, сметливым, рачительным и находчивым. Настоящий колхозник по двору пройдет — рубль найдет, обратно пойдет — другой подберет. Из этих хозяйских рублей и образуется ваше общее и личное богатство…
Митя записал в протоколе: «Речь завершилась бурными, продолжительными аплодисментами. Все встают и устраивают овацию председателю райисполкома товарищу Догановскому».
Примерно так и было. Правда, стояли только те, кому не досталось сидячих мест. А аплодировали действительно долго. Пока хлопали, Догановский успел написать записку и передать ее Емельяну.
Емельян прочитал и смущенно почесал затылок.
— Вопросов нет? Нет, — зачастил он. — Возражений нет? Нет. Кто желает выступить? Никто не желает. Приступаем к текущему вопросу. А до вопроса даю объявление… Макун! Ты куда? Всем касается. Объявление. Согласно утвержденного плана вся земля деревни Сядемки по левую сторону реки от берега до межевой границы с Хороводами с 1 марта 1930 года отходит в единый массив колхоза, в том числе пашня, выпасы, заливные луга, облоги и строения…
— Батюшки, — пронзительно закричала женщина. — Что они, ироды, делают!
— А мой огород как же?
— А кузня?
— Не согласные!
— Пускай Догановский доложит!
Емельян, гремя в ботало, кое-как унял шум.
— Чего вы перепугались? — спросил он. — До конца не дослушали, а галдите. У нас не базар все ж таки, а торжественное собрание. Повторяю: все пашни, огороды, выпаса и строения единоличников с первого марта тысяча девятьсот тридцатого года входят в общий массив колхоза. Желающие единоличники к первому марта подают заявление в сельсовет на землемера. Землемер нарежет наделы на этом берегу согласно желания единоличников…
Емельяну говорить не дали. Кричали все.
— А у меня на том берегу рожь посеяна!
— Не имеешь права!
— В Москву поедем! Ходоков пошлем!
— На этом берегу одни овраги!
Догановский грузно поднялся, показал чистую ладошку и начал говорить. Шум стоял, как в перепуганном улье, слышно председателя РИКа стало не сразу.
— …и способствуют высыханию почвы, — кричал он. — А кто виноват? Кто свел лесок за Сядемкой? Кто пахал вдоль склонов? Давайте-ка не шуметь попусту, а засучим рукава и объявим войну врагу оврагу: укрепим откосы, насадим деревья, насыпем плотины. И будет у нас не хуже, чем на том берегу.
— Так это еще когда будет.
— А для тех, кто не хочет возиться с оврагами, есть другая дорога. Записывайтесь в колхоз. Милости просим. Вы не маленькие и понимаете, что такое сплошная коллективизация Сколько бы ни упирались, а колхоза не миновать. Кто будет упираться, вышлем за пределы района.
Опрятный старичок чинно поднял руку.
— Тебе чего, дед? — спросил Догановский.
— А нельзя, гражданин начальник, мне и в колхозе и так?
— Как так?
— Свово хозяйства чтоб не лишали. Я на колхоз отработаю, что прикажут, а баба дома. Чтоб землю не отымали.
— На что же тебе земля, если ты будешь в колхозе?
— Как же без земли? Огород. То, другое. Пашеничку… Я на колхоз буду за так работать. А что на своей земле, то мое.
— Ты, дед, в одной ладони два арбуза удержишь? То-то, что нет. Садись. Вы что хотели, бабушка?
К столу подошла старушка с морщинистыми, как грецкий орех, руками — Парамоновна. Она бойко протараторила, что после выступления Клима Степановича навеки порывает с прошлым и подает заявление на новую жизнь в колхозе.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: