Берды Кербабаев - Капля воды - крупица золота

— Точно, товарищ начальник!

— Так обратитесь к самому бригадиру. Он — хозяин,

— Можно, я на вас сошлюсь, а?

— Я сказал: хозяин в бригаде — Мухаммед. Как он решит, так и будет.

— Значит, мне к нему явиться?

— К нему, к нему, Иван Филиппович. Извините… Я вынужден проститься с вами.

Бабалы удалось все-таки обойти экскаваторщика, он торопливо зашагал к стоявшим неподалеку Новченко, Ханину и Попову.

Иван Филиппович, стараясь сдержать обиду и разочарование, крикнул ему вслед:

— Доброго здоровьечка вам, товарищ начальник!

Новченко, пришедший, судя по его улыбке, в отменное расположение духа, встретил Бабалы веселым взглядом:

— Что это ты так тяжко отдуваешься, Бабалы Артыкович?.. Груз, что ли, таскал?

— Наоборот! — в тон ему откликнулся Бабалы. — Я, кажется, крылья обрел — от встречи со старым другом!

Попов поглядел на него с веселым удивлением:

— Это Иван Филиппович ваш старый друг?

— Вы же видели, я именно с ним вел приятную беседу,

— Бабалы Артыкович! — взмолился Попов. — Я бы не знал, как вас благодарить, если бы вы забрали к себе вашего старого друга!

— Это было бы нечестно с моей стороны, дорогой Евгений Власович!.. Судя по звонкам Сергея Герасимовича, у вас нужда в специалистах более острая, чем на моем участке. Вот я и поделился с вами…

Новченко поднял руку:

— Брек, как говорится в боксе!.. — И повернулся к Попову: — Так продолжим наш разговор, Евгений Власович. Вы бы не смогли рассказать нам подробней о вашем Пионерном канале?

— Показ убедительней рассказа, Сергей Герасимович. Сто девяносто третий километр отсюда недалеко. Давайте съездим туда — вы своими глазами увидите, что там делается.

Новченко нахмурился:

— Как, уже делается?.. Вы начали осуществлять свой проект без ведома министерства и руководства строительства?

— Мы сочли нецелесообразным беспокоить вас — пока не пройдут рабочие испытания.

— Хм… — Было видно, что Новченко, готовый вот-вот снова распалиться, с трудом сдерживает себя. — Нас ждет самолет, потому мы не имеем возможности осмотреть все на месте. Начертите-ка на песке — как все это приблизительно должно выглядеть.

Отломив ветку от ближнего куста, Попов нарисовал на песке несколько кружков:

— Предположим, это впадины — в Каракумах, как вам известно, их не меньше, чем мышиных нор. Из Пионерного канала мы пускаем в одну из них воду, вода устремляется туда со всей своей мощью и углубляет, расширяет канал. Потом мы эту воду перекрываем, роем новую траншею, пускаем воду в другую впадину. Таким образом, мы заставляем работать на нас, рыть Пионерный канал — саму воду. Мы перекладываем на неё самый тяжелый труд и высвобождаем часть механизмов и рабочих рук. Строительство канала и ускоряется, и обходится дешевле.

И чертеж на песке, и объяснения Попова были действительно приблизительными. Но Новченко, видимо, уловил суть, с лица его сошло хмурое выражение, только лоб так и не разгладился от морщин — начальник строительства что-то прикидывал про себя, рассчитывал, думал. Слушая Евгения Власовича, он изредка понимающе, одобрительно кивал. Бабалы видел: он уже «принял» проект.

Однако на всякий случай Новченко решил попугать Потова:

— Ваш проект наверняка встретит сопротивление в министерстве. Вы же знаете замминистра? Трус, буквоед, перестраховщик.

Ханин кашлянул, Новченко оглянулся на него:

— Ты думаешь, я в лицо ему это не говорю? Нет, я не из тех, кто занимается лишь заглазной критикой. Так вот, дорогой Евгений Власович, наш замминистра пуще огня боится ответственности. Для него легче вонзить в себя нож, чем хоть на шаг отступить от уже принятого проекта. А вы вон сколько шагов предлагаете сделать! Да он за голову схватится, он нас с вами под мышкой потащит на скамью подсудимых…

Попов попробовал сыграть на слабых струнках Новченко:

— Сергей Герасимович, уж тут мы целиком и полностью на вас полагаемся! Вы боец опытный, если захотите, уложите на обе лопатки любого противника! А вы должны захотеть, мы ведь знаем — во имя интересов стройки вы на все пойдете.

Лесть получилась неуклюжей, Новченко погрозил Попову пальцем:

— Не хитрите, Евгений Власович!.. Меня заводить не надо. Уж если я уверюсь, что та или иная придумка на пользу строительству, — а ваш проект сулит несомненные выгоды, — я и без подначек ввяжусь в драку. И плевать мне на всяких важных птиц, которые спешат снять штаны, еще не видя воды!

Он вытер платком вспотевшую шею, сказал, как о чем-то само собой разумеющемся:

— Значит, договоримся так. Ежели осуществление вашего проекта увенчается успехом, а я в этом не сомневаюсь, — вся слава вам. А поднимется скандал, так я приму огонь на себя. Вам пышки, мне шишки. Все, все, Евгений Власович! Не принимаю ни возражений, ни благодарности! А теперь по машинам — и к самолету! Прощевай, рационализатор… на мою голову!

Новченко усмехнулся чему-то, помотал головой, словно удивляясь самому себе, и, крепко пожав Попову руку, твердым, размашистым шагом направился к своему «газику».

Бабалы и Ханин последовали за ним.

огда Зотов, восседавший в кабинете начальника строительства, увидел Бабалы, то вздохнул так облегченно и обрадованно, будто с плеч у него свалился тяжкий груз.

— Бабалы Артыкович!.. С приездом. Замучился я тут без вас.

Поздоровавшись с Бабалы, он показал рукой на стол, заваленный бумагами:

— Тут телеграммы, письма, заявления. Есть срочные. Разбирайтесь сами, я главный инженер, мое дело маленькое. Спасибо, что своим возвращением вызволяете меня из этого бумажного плена!..

— Рады меня в этом болоте утопить?

— Вам по должности положено.

Но Бабалы ждали не только бумаги, которые Зотов не успел разобрать и на которые не сумел ответить, — перед конторой нетерпеливо прохаживались прорабы и мастера, у которых были неотложные дела к начальнику участка.

Усевшись за свой стол и посадив напротив себя Зотова, Бабалы в первую очередь спросил у него о Нуры.

Зотов хлопнул себя ладонью по бедру:

— Ох, уж этот мне Нуры!..

Бабалы посмотрел на него встревоженно:

— Что, хуже ему стало?

— А, что с ним сделается?.. Нам он прибавил? хлопот. Сбежал из больницы.

— Куда же?

— На свой скрепер, вот куда! За ним вдогонку врача отправили, а он забрался на скрепер и говорит: я, мол, никуда отсюда не уйду, даже если вы явитесь с пушками и пулеметами! Вот так-то.

— Это на него похоже, — улыбнулся Бабалы, но тут же лицо его приняло озабоченное выражение. — А как у него нога?

— В том-то и дело, что еще не прошла. И врач опасается, что она может распухнуть. Нуры-то все еще хромает.