Берды Кербабаев - Капля воды - крупица золота

— Вы-то на него пробовали повлиять?

— А, безнадежно. Он нас чуть не во вредительстве обвиняет: вы что, дескать, хотите, чтобы скрепер простаивал?

Бабалы сдвинул брови:

— Ну, вот что. Отправьте к скреперу людей на моей машине. Пусть хоть силой, а притащат ко мне этого энтузиаста. Будет сопротивляться — разрешаю связать.

— Дайте сначала уж расскажу вам обо всех новостях. Тут еще один герой нас всех удивил. Прямо уму непостижимо!..

— Кто это?

— Знаменитый Володя. Вот уж не ожидали мы от него…

— Он-то что натворил?

— Хм… Скажу — не поверите.

Бабалы потер щеку ладонью:

— Совсем, что ли, спился?.. В это, к сожалению, не так уж трудно поверить. Водка да терьяк и сильных-то людей способны выбить из- строя… Алкоголизм — страшная вещь.

— Бабалы Артыкович, да вы не так меня поняли. Наш Володя человеком стал!.. Уж не знаю, что тому причиной, но парень зелья этого капли в рог не берет. Чудеса, да и только.

Бабалы просветлел весь — он-то надеялся на это чудо. И Володя, значит, не подвел его…

Только успел он это подумать, как в кабинет вошел сам Володя.

— О!.. Легок на помине! — сказал Бабалы, пожимая ему руку и усаживая на стул. — Мы как раз только что о тебе говорили. Как жизнь, братец, как настроение?

Он откровенно любовался Володей. Тош и правда трудно было узнать, парень выглядел посвежевшим, даже помолодел вроде. Держался он стесненно, но в то же время появилась в нем какая-то подтянутость, уверенность в себе.

Смущаясь, он ответил:

— Спасибо, Бабалы Артыкович. За все вам спасибо. Я как будто заново живу… Настроение — как у ангела!.. И вот у меня какая просьба… — Володя мял в руках свою кепку. — Если вы доверяете мне… поручите какое-нибудь самое-самое трудное дела Честное слово, я сейчас горы могу свернуть!..

— Самое трудное, говоришь? А кем, кстати, ты прежде работал?

— Скреперистом. Со скрепера меня проклятая водка и вышибла.

— Скреперистом? — обрадовался Бабалы. — Отлично! Мы тебя снова на скрепер посадим.

Заметив на лице Володи разочарование: мол, какое же это трудное дело? — Бабалы горячо проговорил:

— Скреперы на нашем участке выходят сейчас на первый план! И скреперисты будут героями дня. Вот тебе записка, получишь путевку и отправишься на третий участок.

Он набросал карандашом на листе бумаги чертеж, приблизительно показывающий, как работает Мотды Ниязов.

— Погляди-ка вот на это, — соображаешь, в чем " дело?

Володя, всмотревшись в чертеж, кивнул:

— Здорово!.. Черт, вроде проще пареной репы, а я бы ни за что не додумался.

— Со временем додумаешься и не до таких вещей? Туман-то в голове рассеялся, а?.. А пока — будешь внедрять у нас метод, родившийся в Карамет-Ниязе. Я хочу, чтобы ты и Нуры стали застрельщиками этого метода в Рахмете. Идет?

— Бежит, Бабалы Артыкович!

— Тогда — руку, и да сопутствует тебе победа!

Когда Володя, сияя, как начищенный самовар, вышел, Зотов хлопнул себя по бедру:

— Ах, черт!.. Кто бы мог подумать, что этот пропойца встанет на ноги! Помните, я говорил: напрасно вы с ним возитесь, такие никакому лечению не поддаются. Выходит — не напрасно!.. Как-то Артык-ага сказал мне — мол, если научишься играть на туйдуке *, то запросто выведешь и такую мелодию, как «Мурзавели». Видимо, если взяться за дело с желанием да умением, можно и скота превратить в человека…

— Почему же скота, Иван Петрович?.. Просто надо будить в человеке — человека…

— Мы-то на этого Володю совсем уже рукой махнули.

— Это легче всего. Куда сложней, но и отрадней — помочь падающему подняться. Не всегда это удается. Но когда удается — на душе праздник! Ладно, за Володю я теперь спокоен. Иван Петрович, пошлите-ка кого-нибудь за Нуры.

Оставшись один, Бабалы раскрыл папку с письмами и запросами со всех концов страны. И удивился: сколько же городов в разных республиках связано со строительством Большого канала!.. Не сегодня-завтра должны были подойти механизмы из Горького. Ленинград интересовался: какого диаметра тросы, какие запчасти нужно прислать на стройку. Из Куйбышева пришла жалоба: до сих пор не перечислены деньги за машины, уже отправленные в Рахмет. Надо было готовиться к встрече молодых специалистов — Николаев посылал пятьдесят человек, требовалось заранее распределить их по участкам…

Забот хватало.

Бабалы с головой ушел в дела, когда к нему ввалилась вдруг группа строителей. Они гомонили возбужденно, и сначала Бабалы вообще не мог ничего разобрать, потом расслышал отдельные реплики:

— Переводи нас на сдельщину, товарищ начальник!

— Или пускай нам зарплату повысят!

— Почему мы не в чести на стройке?.. Сложа руки сидим, что ли?

Крик стоял, хоть зажимай уши.

Бабалы наконец не выдержал, стукнул кулаком по столу так, что бумаги разлетелись в разные стороны:

— Тише, черт побери!.. Что вам здесь, ослиный базар? Говорите по очереди.

Снова поднялся галдеж. Перекрывая шум, Бабалы приказал:

— А ну, марш отсюда!.. С вами, гляжу, не столкуешься — ишь, устроили соревнование: кто кого переорет! Оставьте представителя, которому доверяете, — пусть он изложит ваши претензии.

Все, толкаясь в дверях, хмуро гудя, вышли, в кабинете задержался лишь один строитель, пожилой, с растрепанными седеющими волосами и пышными усами, нависающими над короткой бородкой.

Бабалы показал ему на стул:

— Садитесь. Слушаю вас.

— Товарищ начальник, мы только хотим, чтоб все было по справедливости.

— В чем же — несправедливость?

— А вы посудите сами. Когда останавливается скрепер, или бульдозер, или еще какая машина, кто с ней возится, чинит, лечит, жизнь ей возвращает?

— Как я догадываюсь, вы все — слесари?

— Эге ж. И работа у нас не легче, чем у механизаторов.

— Никто не говорит, что легче.

— Так… А сколько зарабатывают бульдозеристы или, скажем, скреперисты?

— Это зависит от объема проделанной ими работы. Они ведь на сдельщине.

— То-то и оно. Вроде одно дело делаем, а механизаторы получают чуть не вдесятеро больше, чем мы. Справедливо это? По совести? Почему нас на сдельщину на переводят?

— Видимо, не позволяет характер вашей работы. Нагрузка у вас все-таки поменьше, чем у механизаторов.

— А вы загрузите нас — по завязку!.. Что мы, работы боимся? Мы ведь приехали сюда не в бирюльки играть. Надо — так будем так вкалывать, что небу жарко станет. Что ж это нас ниже других-то ставят? И скреперисты, и слесари — те же люди.

— Люди все же разных профессий.

— Одному богу молимся — стройке!.. Только к одним этот боженька щедр, а с другими прижимист. Ну, нельзя нам платить сдельно, так введите почасовую оплату. Заинтересуйте людей, иначе разбегутся кто куда. Слесари-то везде нужны.

Бабалы задумался, потирая ладонью щеку. Посмотрел прямо в глаза рабочему: