Александр Филатов - Вариант Дельта (Маршрут в прошлое - 3)

И не наблюдения за собакой, за изменением поведения Бимки под воздействием музыки послужили первотолчком, который зародил в юноше научный интерес к звукам. Хотя он мгновенно подметил, что собачка впадает в печаль, когда слышит мелодии, написанные в минорном ладе. И, наоборот, пёсик приободрялся, становился активным, когда слышал музыку, сочинённую в мажорном ладе. Пусть бы она даже была не бравурной, а очень спокойной. Ещё шестилетним мальчонкой он спорил со своей мамой, утверждая, что то или иное произведение, исполняемое духовым оркестром, написано в миноре, а совсем не в мажоре. Мама урезонивала ученика-сына очень просто.

– Хорошо! Давай просольфеджируем: я тебе буду наигрывать основную тему, а ты запишешь нотки! – предлагала она.

Предлагала и всякий раз оказывалась права. Но почему же общее впечатление остаётся как от минорных пьес?! От любых , исполняемых духовым оркестром. Нет, и не такое интересное обстоятельство пробудило в мальчике научный интерес к музыке. Этот интерес развился, как-то постепенно, очень плавно, на уроках. Да, на уроках „домоводства“ в обычной советской одиннадцатилетней „средней школе с начальным политехническим образованием“. Только, это было совсем не то „домоводство“, которое преподавалось девочкам женских школ в сталинские времена.

Теперь главным в этой дисциплине стали не основы ведения домашнего, семейного хозяйства, хотя и они преподавались. Со второй половины восьмидесятых годов эта вновь введённая дисциплина (так же, как и „возврат“ к одиннадцатилетнему обучению) содержала весьма обширную сферу знаний. Сюда входило и воспитание будущих Мужчин и Женщин – Отцов и Матерей (разумеется – без каких-либо намёков на „секс-просвещение“), и наука строить прочные семейные отношения, и сложный вопрос о правильных (полезных и для участников, и для общества) взаитмоотношениях между старшими и младшими. Именно к „домоводству“ прибавили факультатив. Тот факультатив, вести который было доверено специально подготовленным психологам и строго подобранным православным священникам.

Но самым важным, что получала молодёжь в результате освоения названной дисциплины, были (и успешно прививались ) навыки логико-синтетиченского мышления и умение распознавать опасности . Среди опасностей особо и отдельно рассматривался вопрос манипулиррования личностью человека. Научившись распознавать опасности, опасности самого разного вида и происхождения (как внутрисемейные и социальные, так и исходящие извне страны), юноши и девушки постепенно становились способными и противостоять им, не допускать их разрушительного развития. Разумеется, пока что – в начальной, самой элементарной степени. И ещё: молодёжь росла активной и социально ответственной.

Новой дисциплине в программе было уделено много часов: по 3 часа из тех 12 каждую неделю (два учебных дня), что были выделены для „начального политехнического образования“. Поэтому нашлось время почти для всего: и для семинаров по вопросам телегонии или пьянства (которое в „допетровской Руси“ наказывалось тюрьмой и огромным штрафом), и о губительных последствиях табачного дыма для будущего потомства курящих девушек, и для просмотра интереснейших фильмов, и для наглядного разоблачения того вреда, который несёт распространённые на Западе рок и прочая деструктивная „музыка“. Это иллюстрировалось специальными опытами. Кроме того, молодёжи давали послушать – якобы в целях наглядности – некоторые из этих произведений западного „искусства“, специально сконструированных для порабощения и морального разложения неокрепших молодых душ. Только, такого рода слушания проводились в специальных звукоизолированных помещениях – громкость устанавливалась почти такой , как на концертах западных „рок-звёзд“. Кроме того, тексты были старательно переведены на родной язык учащихся – на русский. После таких „прослушиваний“ примерно две трети школьников приобретали стойкий иммунитет к звуковому яду. И это станет читателю тем более понятным, что якобы для возможности сравнения при таких прослушиваниях всегда присутствовало одно – два из завораживающих произведений Моцарта или духовно возвышающих – Баха.

Нередко случалось, что особенно чуткие к музыке подростки в ходе или после таких „наглядных примеров“ просили учителей включить запись кого-либо из классиков. Но учителя имели строгую инструкцию: не прерывать „примеров наглядности“ вреда, но всякий раз разрешать слушать на больших переменах либо специально подобранную в Москве (составителями программы „домоводства“) классическую музыку, либо столь же специально (и интуитивно) отобранных старых произведений русской (народной или классической) музыки. Таких, которые по мнению составителей музыкальной части программы „домоводства“ отражали „мощь русского духа“, „пробуждали патриотизм“ или были „особенно мелодичны“.

В общем, после подобных музыкальных больших перемен, дети отправлялись к своим педагогам по „политехническому образованию“ не только с головами, наполненными серьёзными мыслями, но и довольно-таки воодушевлёнными, настроенными на труд. Андрей ещё в самом начале своего обучения в девятом классе добился перевода из „отделения операторов ЭВМ“ в „отделение ремонтников радиоэлектронной аппаратуры“. Вы спросите: почему? Да, просто, именно тогда юноша решил, что станет учёным, который изучит, докопается до первопричин таких воздействий разной музыки на человека. Ну, это сказано на языке юноши, который даже ещё не закончил средней школы. На языке науки это называлось бы исследованием механизмов воздействия звуковых колебаний различной частоты и ритмичности на живые организмы и человека.

________________

Как мы рассказали в предыдущей главе, ещё осенью восемьдесят восьмого, Андрей приступил к конструированию и постройке особого электронного музыкального инструмента. Он должен был издавать только чистые звуки. Если, скажем, звук ля первой октавы имеет частоту 440 Герц, то звук именно этой частоты должен появляться при нажатии соответствующей кнопки. Никаких гармоник (обертонов)! Работа затянулась: и заботы о госте из ФРГ занимали много места, и было очень трудно добиться нужных частот. Попробуем пояснить, почему.

Частоту ноты ля – шестой ноты первой октавы – мы уже назвали. Но ведь все остальные ноты той же октавы имели дробную частоту колебаний! Например, до (первая ступень) – 261,63 Герца; ре (вторая ступень) –293,67 Герца, а си (седьмая ступень, следующая после ля с его 440 Герцами) – 493,88 Герца.

Но почему?! Почему из бесконечного непрерывного множества звуковых колебаний европейская музыка исторически отобрала лишь некоторые? Причём, такие „неудобные“! Почему большинство народов Востока, впрочем, и некоторых западных (вроде кельтов, шотландцев). Строили свои мелодии, песни, основываясь на пентатонике – на пяти основных тонах? При этом их пентатоника была ангемитонной (без полутонов). В сущности „китайскую музыку“ может воспроизвести любой, нажимая только чёрные клавиши рояля или аккордеона. А, вот, к примеру, многие (но не все) народы Европы, а до них – русский народ использовал диатонику – то есть те семь основных нот, что соответствуют белым клавишам пианино. В чём тут дело? Выходило, что ничего объяснить не удастся, если не прибегать к знаниям из области психологии. Ведь психология не только разных рас, но и разных исторически сложившихся народов различна. Те же китайцы, когда слушают выдающуюся русскую или европейскую музыку вызывающую восторг (до мурашек по коже),– они не испытывают ничего . Да, они и не понимают и не любят её! А японцы, казалось бы, – народ, весьма близкий к китайским народностям, обожают и понимают европейскую музыку. Больше других – Баха, Чайковского, Моцарта.