Михаил Златогоров - Вышли в жизнь романтики

…Понедельник считается тяжелым днем. Неправда! В понедельник 5 ноября бывшим подсобницам были присвоены рабочие квалификации: все стали штукатурами четвертого разряда, полноправными, достойными членами той великой семьи, имя которой — рабочий класс.

…И вот он пришел, праздник.

Вчера девушки поздно легли: гуляли на вечеринке. Женя и Ядя поженились. Расписываться ездили в Металлический (по такому случаю Одинцов дал свой «газик»). Когда «газик» вернулся и сияющая Ядя под руку с Женей поднялись на крыльцо общежития, подруги и товарищи встретили их, преподнесли, по старинному обычаю, на расшитом полотенце и тарелке хлеб-соль. Тарелку тут же разбили о камень — на счастье. Баянист сыграл нечто бравурное. Всю премию (получили накануне) бригада потратила на вино, закуски и подарки молодым. И хотя выпито было немало и хотелось отоспаться, все встали рано: сегодня в поселке торжественный митинг.

Тихое мглистое морозное утро.

С утра горит электричество, подсвечивая кумач транспарантов на стенах щитовых домов, на фасаде первого каменного здания, красивого, будто сошедшего с журнальной фотографии, с двумя распахнутыми крылами; оно возникло между коробками и заложенными фундаментами таких же других будущих капитальных зданий.

Свежими лапочками хвои обрамлен портрет Ильича над входом в контору Северостроя. Далеко пришлось ходить, в сопки, чтобы найти елочку.

Напротив конторы сколочена деревянная трибуна. Здесь не только руководители стройки, но и почетные гости: командир пограничного отряда, депутат из Мурманска, рабочая делегация из Металлического. И среди бывалых, заслуженных людей подруги с волнением видят свою Асю.

Все гуще толпа вокруг трибуны.

Несмотря на холод, выстроились со своими трубами и клубные оркестранты. Гремит марш. Гремит марш на будущей площади будущего города.

Как в эти минуты в Москве на Красной, в Ленинграде — на Дворцовой…

…Свершаются великие заветы учителей коммунизма, крепнет нерушимое многоязыкое братство людей труда. Почти миллиард людей празднует вместе с нами.

Злобен и силен еще враг. Не сгинула еще зловещая тень страшной атомной угрозы. Но смотрите: светлая наша сила ломает самые черные замыслы реакционеров и человеконенавистников. Разбиты банды их наймитов в Венгрии. Преступная рука, тянувшаяся к Египту, остановлена.

Мы живем на отдаленной окраине Советского Союза. Мы должны быть здесь особенно бдительны. И трудиться еще самоотверженней.

Удивительные дела творят советские люди. В Сибири в честь праздника строители перекрыли Обь: могучая река пошла через бетонную плотину. В Карпатах к высокому горному перевалу устремился первый электропоезд. В вилюйской тайге найдены новые россыпи алмазов. Зерносовхоз «Самарский» в Атбасарской степи сдал миллион двести тысяч пудов хлеба. На Игарке пущен механизированный хлебозавод…

Мы тоже пришли к празднику не с пустыми руками. Пролегла между двумя озерами прямая, как струна, река; природа таких рек не создает: это творение человека. Ожила белая пустыня тундры с обступившими ее по горизонту плоскими невысокими горами, сглаженными ледниками. По черным лентам дорог вереницей бегут машины. Описывают полукруги в воздухе ковши неутомимых экскаваторов. Мерно долбят недра штанги буровых станков: уже добыты с отвоеванного озерного дна первые крупицы драгоценной руды!..

И вот это стройное здание с двумя крылами. Теперь спокойнее будет людям Буранного жить и работать. Не придется ломать голову, куда положить захворавшего товарища, не придется будущей матери добираться за десятки верст до родильного дома. Кварц, соллюкс, рентген — все средства современной медицины будут охранять здоровье детей, молодежи и взрослых.

Юля смотрит на Асю. Вот сказали: «Слово товарищу Егоровой», — и Ася продвинулась к центру трибуны. Милое, родное лицо старшей подруги серьезно. Как уважительно слушают ее!

— Мы обещаем, что не успокоимся, пока не построим здесь и комбинат и город… Наши комсомольские путевки мы храним у сердца. Товарищи! Вчера передавали по радио: комсомол наградили пятым орденом — орденом Ленина. Это наша большая гордость. Этот орден завоевали трудом миллионы юношей и девушек, но больше всех — наши замечательные целинники. Целинники оправдали доверие партии, доверие народа. И я обещаю вам, товарищи: мы, приехавшие на промышленные стройки, тоже не подведем, не отступим!

Вскоре после праздника солнце ушло в долгосрочный отпуск.

Утро, день, вечер, ночь — все сливалось теперь в серые сумерки, просквоженные лучами прожекторов и фонарей. Ток высокого напряжения, пройдя через шины открытой подстанции, зажигал бесчисленные электрические звезды в карьере, на Промстрое, в поселке.

Лютых морозов не было, воздух смягчался дыханием океана, но часто налетали вьюги, или «заряды», как называют здесь стремительные вторжения миллиардов снежных крупинок. Иногда ветры закручивали такую карусель, что строителям не разрешалось выходить на участки. Тогда составлялись акты о невозможности производить работы по условиям погоды, и такие дни назывались «актированными». Как рыбаки при сильных штормах не вываливают за борт сетей, а ложатся в дрейф, так и строители Севера ненадолго отступали под натиском снежной бури.

Сугробы возле домиков наметало такие, что к утру еле дверь откроешь.

В такие дни хорошо было сидеть в теплой комнате, пить чай, грызть яблоки (их тоннами завезли в магазин к началу полярной зимы), читать и заниматься. Многие из новоселов использовали «актированные дни», чтобы ликвидировать долги по вечерней школе.

Зимнее ночное время познакомило молодое население Буранного с удивительным чудом Крайнего Севера — пылающими дугами и полосами в небе. Полярное сияние! Одно дело — читать в учебнике про электрические заряженные частицы, которые исходят от Солнца и отклоняются магнитным полем Земли, а другое — самим видеть волшебную пляску лучистых, светящихся пятен, слабое, мерцающее бело-розовое и жемчужно-серебристое зарево над горизонтом, видеть, как снежные вершины сопок, застывшие в мглистой ночи призрачным полукольцом, начинают вдруг ловить игристые огни сполохов…

Наконец-то довелось увидеть и оленей, и оленьи упряжки, и закаленных людей Севера — саамов-оленеводов. Открылся «зимник» — зимние санные пути через необозримые пространства тундры, застывшие озера и болота.

Однажды из глубинного оленеводческого колхоза привезли на нартах тяжело заболевшую женщину-саамку. Ее положили в только что законченную строителями больницу, в чистую, светлую палату.