Геннадий Семенихин - Летчики

Он сдержанно отвечал:

— Ладно, будет по-твоему.

…Нина твердо осуществляла свою линию. Завершив изыскательские работы, она уехала в аспирантуру. Прошли месяцы, и, сдав последние зачеты, с геологической партией профессора Хлебникова она снова направлялась в горный район собирать материал для своей будущей диссертации. Опять она намеревалась провести в Энске не более недели и присоединиться к изыскателям, отправлявшимся к перевалу. «На этот раз даже и встреча не состоится», — подумал Сергей.

Было около полудня. Жаркое солнце взобралось высоко на небо и оттуда жгло безлюдный аэродром и кирпичные здания Энска. Едва-едва колебалась от накалившегося воздуха занавеска на окне. Мочалов подошел к телефону и два раза повернул ручку.

— Квартиру майора Ефимкова.

— Слушаю, — почти тотчас же откликнулся Кузьма.

— Ты мне нужен, Кузьма Петрович, — сказал Мочалов. — Ничего не поделаешь, придется ломать воскресный отдых. От Шиханского передано приказание начинать подготовку к четвертому маршруту.

— Да ну! — нетерпеливо перебил Ефимков. — Когда полетим?

— Узнаешь, узнаешь, — усмехнулся Мочалов. — Сейчас заеду за тобой. Выходи на улицу.

— Слушаюсь, — с готовностью ответил майор.

Сергей позвонил в автороту и стал собираться. Когда он спустился по лестнице, «газик» был уже у подъезда. Мочалов прыгнул в него и отрывисто скомандовал водителю, молодому солдату с коричневым от загара, обветренным лицом:

— К майору Ефимкову, Мелик.

Кузьма стоял у парадного. Машина притормозила. Подполковник, неловко сгорбись, перелез на заднее сиденье.

— Садись рядом, Кузьма Петрович.

Высокий плечистый Ефимков, кряхтя, залез в машину. Был он чисто выбрит, на щеках и подбородке еще не просохли капли одеколона.

— Мы было с Галей на дневной сеанс в кино стали собираться — и вдруг звонок. — Он помолчал и улыбнулся шершавыми губами. — Значит, состоялось, Сергей Степанович, летим?

— Состоялось, Кузьма.

Глаза Ефимкова стали озабоченными.

— А я рад, — сказал он просто. — Пересесть на новые машины — моя мечта. Один прибор чего стоит… Поднимут тебя на перехват воздушной цели, так ты и днем и ночью — всегда как с открытыми глазами будешь. Любого противника заблаговременно увидишь. А в технике пилотирования эта новая машина от нашей почти не отличается, мы с тобой ее быстро освоим.

— Мы-то быстро, — усмехнулся Мочалов, — а вот как все другие? Никак я не научу тебя, Кузьма Петрович, думать не только за себя, но и за весь полк.

Ефимков тяжелыми ладонями хлопнул себя по коленкам.

— Ничего, — прогудел он. — На этот раз и за полк я спокоен. Всех переучим. Летчики наши на уровне. Единственно с кем если и придется повозиться, так это с новыми ведомыми Пальчикова, с Лариным и Москалевым. Эти дружки туговато усваивают новое.

Машина резко подпрыгнула на повороте и стремительно сбежала в овраг, потом взяла подъем. Впереди мелькнул полосатый шлагбаум перед въездом на аэродром.

Часовой, издали узнавший командира полка, поднял перекладину, пропуская машину. Колеса глухо зашуршали по горячему песку, которым было посыпано шоссе, опоясывающее аэродром. Выстроенные на линейке реактивные истребители безмолвно смотрели остекленными фонарями в душный горизонт. Над серым зданием штаба бессильно повис матерчатый конус, показывая безветрие.

Мочалов легко взбежал на второй этаж. Кузьма Ефимков через две ступеньки прошагал сзади. Длинный, безлюдный по случаю воскресенья коридор штаба приятно обдал холодом каменных стен. Навстречу командиру полка шагнул плотный офицер с красной повязкой на рукаве.

На широкоскулом лице с узкими сонными глазами мелькнуло удивление.

— Товарищ подполковник, — с некоторым опозданием начал он рапорт, — за время моего дежурства никаких происшествий не произошло. Дежурный по части младший техник-лейтенант Железкин.

— Вольно, Железкин, — остановил его Сергей. — Откройте нам кабинет.

Став командиром полка, Сергей первое время ничего не менял в кабинете Земцова, до мелочей сохраняя скромную обстановку, унаследованную от своего прежнего начальника. Но потом, поразмыслив, вызвал как-то начальника КЭЧ и решительно приказал:

— Столы заменить на новые. Поставить еще диван, тумбочку для графина с водой и книжный шкаф для справочной литературы. Завести вешалку и ковровые дорожки. Ясно?

— Ясно, товарищ подполковник, — ответил начальник КЭЧ немного оторопело. Казалось, ему хотелось сказать: «Сколько лет жили без всяких украшений и вдруг…» Угадав эти невысказанные мысли, Сергей прибавил:

— Рамки на портретах заменить на новые. А то что же, живем в век реактивной техники, летаем со скоростью звука, а у командира полка такая бедность. Ко мне комэски приходят на деловые совещания, командиры, звеньев, нужно, чтобы они здесь чувствовали себя как дома.

Кабинет в короткий срок преобразился. Расторопный начальник КЭЧ достал даже приличную репродукцию картины Шишкина «Утро в сосновом лесу». Повесили и ее. Полковник Земцов чуть не ахнул, попав в свой старый кабинет.

— Ай да Мочалов, ай да молодец! — вскричал он. — И духа моего не оставил, стариковского. Правильно. Пора нам побогаче жить. Приемник еще поставьте, коль уж за благоустройство взялся. Только с «мишками в лесу» ты перехлестнул.

— Каким образом? — недоуменно спросил Сергей.

— А самым что ни на есть обыкновенным, — засмеялся комдив. — Опять на старике Шишкине решил выехать. Эти «мишки» где только не процветают: и на конфетных обертках, и на коврах, и в каждом Доме офицеров. А ты их еще и в кабинет командира полка втащил.

— Ничего, — улыбнулся Мочалов. — Пусть эстетический колорит нашей авиации придают.

Вскоре появился и радиоприемник. С тех пор в перерывах между методическими совещаниями в кабинете командира полка нередко раздавались звуки музыки или слышался голос диктора, читающего последние известия.

Сергей подошел к стене и дернул за белый шнурок. Бесшумно раздвинулись занавески, и показалась большая пестро-коричневая карта с несколькими кругами, в центре которых находился Энск.

— Подойди поближе, Кузьма Петрович.

Раскуривая папироску, Ефимков шагнул к нему. Сергей взял с письменного стола указку, провел ею от Энска вверх, на север, через темные линии горных перевалов, к голубому пространству, изображающему на карте море.

— Этот отрезок пути самым трудным будет для нашей молодежи. Пойдем на большой высоте. От моря и дальше будет полегче. Значит, нужно обязать командиров эскадрилий сегодня и завтра повторить все особенности полета строем на большой высоте, провести занятия по таким элементам полета, как сбор на петле, посадка большой группой на чужом аэродроме. Вот здесь, — острие указки, поднявшись над морем, ткнулось в большой черный квадрат, прилепившийся к устью, — будет первая посадка. Нужно учесть все особенности перевалочного аэродрома. Сейчас вызовем Скоробогатова, Скрипникова, Цыганкова, Андронникова и Арамашвили.