Виктор Ревунов - Холмы России
- Название:Холмы России
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Гурман
- Год:1993
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Ревунов - Холмы России краткое содержание
Две книги романа-трилогии советского писателя повествуют о событиях на смоленской земле в 1930–1940-х годах. Писатель показывает судьбы людей, активно созидающих новое общество, их борьбу против врагов Советской власти, героизм в годы Отечественной войны.
Холмы России - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Он сел на пол и прижался спиною к деревянной стене вагона: так было теплее.
Снилась горячая печь в избе, и всё тревожно кто-то стучал в дверь. Постучит и притихнет. Кто? Снова стук.
Кто там, в темноте?.. Щеколда поднялась, и сейчас, сейчас дверь откроется. Кто там?
«Я, сынок».
Неподвижно и с грустью глядит с порога отец.
«Ты убил?» — сразу спросил Митя.
«Спас тебя, — сказали неподвижные глаза его. — Л ты забоялся».
«Березу, березу твою боюсь».
Глядит с прощаньем. Вот-вот уйдет, но что-то еще сказать хочет.
«Что?»-закричал Митя перед какой-то тайной в глазах отца…
Проснувшись, Митя долго раздумывал над этим сном, и как это бывает, явь постепенно смывала ужас и какую-то правду сна.
«Топор в нашу жизнь вплелся, — подумал он, — ит него и пропали. Совсем я теперь пропал. Вчера еще не пропал. А теперь все-яма. Ловить будут. Куда я убежал бы от этого? Куда? Всюду найдут. А сбежал от надежды, от надежды сбежал вот в эту ночь».
Впереди горели огни какой-то большой станции. Состав замедлил ход.
Митя спрыгнул к, взглянув на ледяную, неподвижную звезду над ним, пошел от нее прямо на юг.
На рассвете, весь мокрый и продрогшин, Митя забрался в сарай с сеном на лесной опушке возле дороги и тут, зарывшись в сено, уснул.
Проспал он часов до четырех дня.
День был ненастный и хмурый. По крыше крапал дождь.
«В такую погоду дома сидеть да вино пить», — подумал Митя. Хотелось есть и курить. Он достал кисет с махоркой и с осторожностью, чтоб не поджечь сено, закурил, но тотчас загасил цигарку.
У стены сарая кто-то остановился и сел. Запахло дымком махорки.
Кто-то еще подошел, раздался веселый молодой голос.
— Сколько грибов!
— Грибов — хоть возами вози.
— А не боитесь? Говорят, преступник бежал.
Разговаривали двое: один — житель деревни Бессоново, другой командированный, шел из этой деревни в поселок.
— Этот, который бежал, прежде в магазине торговал, — заговорил житель из Бессонова, высокий, худой, в армейском картузе мужчина, часто кашлявший от простуды. — Отсюда верст пятьдесят. Как-то мы на охоту туда ездили. За вином в лавку к нему заходили. Видел я его.
Он за растрату попал. А вот отец его председателя убил.
Потрясение такое вышло. Отец председателя убил, сам потом на березе замерз, сын в тюрьме, а жена с такой жизни с объездчиком загуляла. Бежал. Теперь берегись, баба!
— Из-за такой бабы если бежать, то в обратную сторону верст за тысячу, сказал командированный, с молодым, здоровым лицом мужчина, уже полнеющий от хитрости спокойно пожить и сытно поесть. Он был в шинели и в кожаной фуражке с большим козырьком. Рядом, у стены, стояло ружье и лежал рюкзак.
— Какой человек. Иной жизнь свою поуродует, а не простит.
— Он будет еще прощать или не прощать, — возмутился командированный. Прежде о своей чести думал бы, а не теперь, когда сам негодяй и преступник.
— Если бы все по рассудку жили. А то еще душа водит.
— Слабых она водит и оторванных от действительности. Слышал я про это убийство. Тут еще неизвестно, кто убил. Сын или отец? Может, и двое участвовали?
А потом сынок топор-то и подложил под отца.
Не дыша, вслушивался в этот разговор Митя.
— Я таких разговоров не понимаю. И не слышал вас, — сказал житель из Бессонова.
— Чего испугались?
И слышал ответ Митя.
— Чужой бедой не играем, а то своя подойдет.
Вот они попрощались. Командированный пошел дальше, а мужчина с корзиной грибов — в свою деревню.
Как только затихло все, Митя вылез из сарая и краем леса, рядом с дорогой, пошел дальше. К ночи он думал прийти в свои леса.
Он нагнал командированного. За спиной его обвисший рюкзак. В правой руке ружье: взял его поохотиться, когда ехал сюда, а теперь было кстати на случай встречи с преступником.
Командированный отошел немного. Положил рюкзак и ружье на землю возле дороги, а сам по нужде забрался в кусты. Тут увидел он крутые шляпки белых грибов.
Снял фуражку и стал собирать их.
Когда вернулся, ружья и рюкзака не было. Мельком заметил, как кто-то перемахнул через канаву и, как казалось ему, плавно и легко побежал, почти полетел в обратную сторону.
Митя свернул с дороги в глушину лесную. Тут отложил ружье, быстро развязал рюкзак.
В рюкзаке хлеб, кусок сала, пачка папирос, готовые ружейные патроны в коробке, колода карт, складной нож, бритва и зеркальце, в которое глянул Митя и не узнал себя: лицо как в репьях, заросло, черно под глазами. Какие они злые, глядят на него с ненавистью.
Он съел половину куска сала с хлебом. Сало разрывал зубами, слюна с жиром текла по грязным костистым рукам.
Перед вечером он побрился у ручья, вымылся, оглядел ружье: двуствольное, — зарядил патронами.
«На Кирьку и одного хватит, — подумал оп и усмехнулся, вспомнив командированного, — Второй бы тебе за язык».
Поздно вечером он перешел дорогу, пустынно светлевшую среди полей в глухой тьме.
Шел он с остановками ночь и весь следующий день, обходил селения, стуки и голоса в лесу. Доел сало и оставшуюся корку хлеба. Ноги ныли и подламывались от усталости, но он шел и шел с упорством и с еще большей ненавистью за эти мучения.
Вечером он увидел огни Щекина. Теперь надо быть осторожнее.
Он обошел село за кладбищем с белевшими крестами, подумал: «В такой компании не будут искать».
Митя скрылся на сеновале во дворе Родиона Петровича. Отсюда решил выйти чуть свет.
Проснулся он утром и сразу бросился к щели над воротами.
На дворе мутно. За облаками тонет свинцовым диском солнце, цедит серое ненастье, в котором вдруг протечет серебристая рябь, и опять тускло.
Митя видел, как вышли из дома трое: Родион Петрович, Юлия и еще одна женщина. Узнал ее: сестра Родиона Петровича. Видел ее и прежде, когда приезжала погостить сюда. Помнил ее в сарафанчике, пропахшую вереском и хвоей, загорелую, в знойной духоте июльского дня перед грозой. Зашла она тогда к нему в магазин и сказала, оглядывая полки с вином, ситцем, книгами, с ботинками и косами, с флаконами одеколона, с коробками конфет:
— Как тут прохладно!
Теперь она сказала уходившим по делам брату и Юлии:
— Я боюсь тут одна.
— Он еще далеко, — сказал Родион Петрович.
— А если придет?
— Конь Стройкова в селе. Значит, и сам где-то здесь, — успокоил сестру Родион Петрович.
Полина Петровна осталась одна.
Едва она вошла в дом, как дверь открылась.
Па пороге стоял Митя. Глаза воспалены, едва стоит от усталости и голода. Плечи обвисли под ватником, засаленным потом, с запахом селедки.
— Хлеба дай! — сказал Митя и, не дожидаясь, когда опомнится Полина Петровна, вошел па террасу, взял со стола куски хлеба, оставшиеся от завтрака, запихал их в карманы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: