Александр Бирюков - Свобода в широких пределах, или Современная амазонка

— Кучеряво живешь, девочка! Ишь, какое гнездышко себе свила! Разве в наше время студентка себе такое позволить могла? Но ведь ты, понятно, с Севера, родители помогают…

Ну да, родители с Севера — отчего же не жить со всеми удобствами?

— Ну, эту квартирку ты оставишь, — продолжала между тем Тамара Васильевна, удобно располагаясь на замечательной тахте. — Первое время ведь вы у нас поживете? А там видно будет.

Об этом раньше уже договорились. У них квартира порядочная — не такая, правда, как у Канторов, да и Ленинский проспект — это, извините, не Солянка, но Владислав Андреевич (так, кажется, — ну и имечко у ее суженого получается: Вячеслав Владиславович, язык, сломаешь), папа Славика, — какое-то там светило в области твердого топлива, док юр наук и прочее, и мама Тамара Васильевна, хоть и уступает мужу по степени сияния (но все-таки кандидат наук), занимает какое-то место в академических кругах, и библиотека у этих уважаемых химиков вполне приличная, без канторовских раритетов, правда, но зато есть кое-что такое, что ни за какие деньги не сыщешь, — видела Нина несколько таких книг, в те посещения мельком, скоро можно будет их неторопливо рассмотреть.

— Ты, значит, на втором, — продолжала эта неутомимая ткачиха (она же сватья баба Бабариха). — Самое чудесное время: и уже понимаешь что к чему, и до конца еще далеко. Самое хорошее. Славик, ты пойди сделай нам чай, привыкай жене помогать, это ведь тебе не мамочку эксплуатировать будет. А мы пока кое-какие проблемы обсудим. Давай, Ниночка, начистоту, чтобы ни для тебя, им для меня ничего неясного не оставалось. Ты женщина, и поэтому сама видишь, что Славик еще ребенок, что жениться ему рано — нужно сначала стать на ноги, добиться чего-то, чтобы быть главой семьи, иметь возможность ее элементарно содержать. Да и просто пожить, посмотреть жизнь, прежде чем брать на себя все эти обязательства, тоже не мешает. Но, как ты сама видишь, сейчас на это времени нет: у Славика распределение. Не буду говорить, почему мы с Владиславом Андреевичем против того, чтобы он уезжал из Москвы, — тут ты не все поймешь, потому что слишком молода, для этого самой матерью стать надо, да и жизнь знать получше. В той же науке, например, время терять никак нельзя, потом его уже не нагонишь, конкуренция слишком велика. Прости, что я говорю тебе эти элементарные вещи…

Славик чем-то грохнул на кухне — кажется, — чайник заварной уронил. Сообразит ли он сделать заварку в кружке, если чайник разбился? И где тряпка лежит, он не знает.

— Ничего, — придержала ее Тамара Васильевна, — сиди, пусть учится. А то так и останется на всю жизнь иждивенцем. Значат, мы о распределении. Единственный выход, чтобы его благополучно миновать, если, другие обстоятельства отсутствуют, — жениться и получить свободный диплом. Это ты тоже знаешь. И это послезавтра, как мы с тобой обе надеемся, благополучно произойдет. «Зачем же она тогда все это говорит?» — спросишь ты и будешь несомненно права.

Да, в ораторском искусстве этой тете не откажешь, научилась на своих коллоквиумах (или как там у них это называется). Только момент вопроса не уловила — он не сейчас, а как только Славик позвонил, возник, оттого что сказал, что с мамой придет. И не один вопрос, а целая куча появилась. Зачем она, действительно, едет? Платье посмотреть? Но оно только завтра будет готово — всегда ведь, наверное, так, в последний день. Жилищный вопрос решать? Но ведь еще тогда, у них, ясно было сказано, что молодым вон та (довольно симпатичная) комната отводится. Или перерешили? Что-то интимное? А принеси, пожалуйста, справочку, что ты честной девушкой под венец идешь! Но где же она такую справку возьмет, если у них со Славиком все уже было? Да и не трясутся сейчас, кажется, над всеми этими пережитками (Где принц ваш, бабуся, а девственность можно хоть в рамку обрамить вечная память… — Андрей Вознесенский). Или их реестр, список, перечень имен интересует? Да ошалели они, что ли? Это ее личное дело, совершенно личное! И никому она в этом отчет давать не обязана. А если не нравится — то и не надо ничего, возьмите себе своего Славика, пожалуйста, обратно. Но и это — глупости. Глупости она от страха разные придумывает. А чего ей бояться? Все ведь так прекрасно идет, и Тамара Васильевна — тетка, кажется, деловая и умная, такая не будет разными глупостями интересоваться. Значит, причина какая-то другая — деловая, практическая.

Ну, например: вы ребята еще молодые, у вас все еще впереди, поэтому не спешите, пожалуйста, с ребеночком, будьте в этом деле поосторожнее. Это они — пожалуйста, с удовольствием примут и учтут, тем более что торопиться, действительно, некуда, вся жизнь впереди. Но с таким чепуховым вопросом не стоит через всю Москву ехать, это шепнуть и послезавтра можно и даже позднее — не пожар ведь, прямо скажем. Опять, значит, не то.

Материальный вопрос возник? Чего-то для свадьбы не хватает? Так прямо бы и говорила. Денег у Нины, правда, нет, но придумаем что-нибудь — не в деньгах счастье.

— А вопрос в том, — продолжала Тамара Васильевна, — что ваша свадьба играется, как ты сама прекрасно видишь, в пожарном порядке, она — просто вынужденное мероприятие, и я хочу, чтобы и ты и Славик не переоценивали ее значение, не рассматривали ее как окончательный шаг, как бесповоротное решение. Понимаешь?

— Я? — спросила Нина. — А он?

— Он понимает. Потом ты его спросишь сама, если захочешь. А короче суть дела такова: свадьба ваша будет с испытательным сроком, то есть через год или — даже раньше, как только одна из сторон захочет, решение может быть тотчас пересмотрено.

— Я не пойму, — сказала Нина, — вы хотите, чтобы свадьба была фиктивная?

— Да нет конечно, — запротестовала Тамара Васильевна, — самая настоящая. И регистрация в загсе, и банкет в «Метрополе» — все будет. Следовательно, и прописка у тебя тоже будет. Но потом все можно перерешить, и ты ни на что претендовать не будешь, поняла?

Вот теперь, кажется, яснее. Значит, она, Нина, обещает сейчас, что вернет им Славика в будущем по первому требованию и претендовать ни на что не будет (на жилплощадь, разумеется, на часть их квартиры на Ленинском проспекте), а они ей — прописку в Москве, ну и Славика на время, и уютное домашнее гнездышко на тот же срок. Кажется, так.

— Вы поймите меня правильно, — снова перешла на «вы» Тамара Васильевна, видимо, решив, что с такой дурочкой лучше держаться на расстоянии, — Славику еще явно рано жениться, а вас мы и вовсе не знаем, потому что все это у вас так скоротечно произошло. Мы вам даже благодарны за эту решительность, граничащую с безрассудством, потому что времени-то у Славы в обрез, но, с другой стороны, эта поспешность, конечно, не может не вызывать некоторых опасений…