Григорий Канович - Я смотрю на звезды
- Название:Я смотрю на звезды
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Государственное издательство художественной литературы
- Год:1959
- Город:Вильнюс
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Григорий Канович - Я смотрю на звезды краткое содержание
Я смотрю на звезды - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Но они ни о чем не догадываются.
Из подворотни пекаря Файна выбегает кошка. Она останавливается у самой дороги.
— Брысь! Брысь назад!
Кошка таращит на меня глаза. Они горят в темноте, как два уголька.
— Брысь!
Зверек выгибает спину, но не двигается с места. Я замахиваюсь лопатой. Кошка подпрыгивает и перед самым моим носом перебегает дорогу.
Бабушка говорит, что, когда кошка перебегает дорогу, жди какого-нибудь несчастья: кирпич на голову упадет или мясник Гирш обвесит, или кантор Шлейме охрипнет. Это дурная примета.
Ерунда!
Дурная примета, когда звезды прячутся за тучи и все кругом погружается во мрак.
Но звезды сегодня сияют так ярко. А ярче всех та, которую дядя Мотл-Златоуст называет Сириус.
Сириус! Какое красивое имя!.. Это тебе не Хаим, не Шимэн, не Лейзер. У нее нет прозвища. Зачем оно ей, если она звезда?
Дядя Мотл-Златоуст уверяет, что на звездах тоже живут люди, но там нет ни лавочников, ни полицейских.
Полицейских, может, и нет, но лавочники, я думаю, есть. У кого же те люди покупают соль, мыло, селедку?
— Сириус! — твержу я и шагаю к Большому камню.
О нем в местечке рассказывают всякие небылицы. Дядя Мотл-Златоуст клянется, что Большой камень когда-нибудь лопнет, как наше терпение.
С реки тянет прохладой. Легкий ветер колышет листву, и она поет, как скрипка музыканта Гершена, когда он трогает струны смычком.
Боже мой, какое счастье — найти клад! Клад — это все, это леденцы, сдобные булочки, велосипед, скрипка…

Я купил бы не простую скрипку, а волшебную, и обязательно в черном футляре, выложенном бархатом. Я играл бы вместе с Гершеном, и все, даже бабушка, слушали бы и качали головами:
— Как хорошо! Как прекрасно!
О чем бы я играл? О звездах. О теплой летней ночи. О реке. Заколдованные моей игрой, картофелины сами сбрасывали бы с себя шелуху, а клопы подыхали бы на месте. И дед перестал бы кашлять, потому что, когда кашляют, не слышно музыки…
Я ускоряю шаг. Где-то там впереди чернеет фигурка Винцукаса.
— Тебя никто не видел? — допытывается он.
— Никто.
— Все принес?
— Все. Только соли маловато. Может, сахар подойдет?
— Сахар не подойдет. Лучше съедим его.
— Съедим.
Я делюсь с Винцукасом сахаром. Он ловко отправляет его в рот.
— Айда!
И мы бежим к ограде.
— Я перелезу первый, — шепчет Винцукас. — Выдержишь?
— Выдержу.

Винцукас, как кошка, вскарабкивается мне на спину. Его холодные ноги упираются в мои плечи. Он подтягивается и перекатывается через ограду.
— Бросай лопату! — командует он.
— А я?
— Ты покарауль.
— Не хочу… Хочу с тобой.
— Сказано — покарауль!
— Не буду.
— Клад-то все равно пополам.
— А я тебе прибавлю, если поможешь мне перебраться.
— Бросай лопату. Я отдеру доску, и ты пролезешь.
— Не обманешь?
— Скорей!
Я перебрасываю через ограду лопату. Она ударяется о что-то твердое.
— Растяпа! — волнуется Винцукас.
Я стою и жду, пока он отдерет доску. Между нами — ограда. Сам я через нее не перелезу. Неужели Винцукас оставит меня здесь? Неужели обманет?
Тишина. Ни звука. Ни души. Только звезды льют на землю свой ровный свет. Я смотрю на них, ища поддержки и утешения, и звезды приветливо кивают мне и как будто говорят:
— Ты напрасно злишься на Винцукаса. Он ищет лаз в ограде. Потерпи немного, Авремэле, потерпи. И, пожалуйста, не зови Винцукаса так громко: еще услышит привратник…
— Эй! — раздается за оградой.
Я вздрагиваю и бегу на голос.
— Лезь!
Обдирая бока, протискиваюсь в дыру.
— Чуть из-за тебя лопату не сломал, — ворчит Винцукас. — Начнем с помидоров.
Он вытаскивает из кармана соль и сыплет ее на грядку.
— Сверкает?
— Ничего не видно.
— А сразу видно и не будет. Надо подождать. Помидоры, небось, спелые.
Он срывает помидор и вгрызается в него зубами.
— Спелые! Попробуй!
— Без соли не вкусно.
— Ишь, чего захотел! Ешь, говорят тебе!
— А клад мы не прозеваем? — тревожусь я.
— Не прозеваем… Смотри, смотри, — задыхается от счастья Винцукас. — Сверкает!
— Где?
— Вот.
— Тебе показалось.
— Ей богу!
Мы припадаем к земле. По грядке медленно передвигается светлое пятнышко.
— Это светлячок, — разочарованно мямлит Винцукас. — Топчи его, топчи, чтоб не мешал.
Но осторожный светлячок гасит свой фонарик.
Со всех сторон на нас наступает темнота. Мне хочется домой.
Если я приду даже и без клада, бабушка меня не выгонит. Она постелит мне, пожелает спокойной ночи, накроет теплым одеялом, и я засну.
А во сне я буду делать все, что захочу. Я буду бить гимназиста Владаса по голове. Я буду играть на скрипке. Я буду раздавать направо и налево золотые монеты…
Я пойду во сне в школу. И учитель научит меня считать звезды.
Дядя Мотл-Златоуст клянется, что есть такие чудаки — звездочеты. Они смотрят через трубу на небо и считают звезды.
Почему же у нас в местечке все считают деньги и нет ни одного звездочета?
О, как медленно тянется время!
Винцукас уплетает помидоры. Лопата могильщика валяется около грядки.
— Тут, наверно, ничего нет, — жалуется Винцукас. — Айда к моркови!
Но, как и прежде, зернышки соли не сверкают золотом, и лопата, как и прежде, валяется около грядки, и молчат, как и прежде, костельные часы…
Винцукас ежится от холода. Я дрожу мелкой дрожью. Так дрожит поплавок, когда уклейка заглатывает наживку…
В окнах клебонии [2] Дом настоятеля ( литовск. ).
горит свет. Настоятель, должно быть, сейчас молится или чистит сутану.
Пусть он помолится за нас. Ну хотя бы за Винцукаса. Или пусть выйдет и ткнет своей тростью в то место, где закопан клад.
Клад! Есть ли он вообще на свете?
НА ПОПУТНОЙ ТЕЛЕГЕ-В КАРЛСБАД

— Авремэле, — будит меня дед. — Сбегай, негодник, к реб Довиду за лекарством!
Я вскакиваю с постели, одеваюсь наспех и окольной дорогой иду в аптеку.
Я не спешу. Деду все равно не становится легче от лекарств реб Довида.
Аптекарь Довид похож на бога из моих сновидений. Как две капли воды они похожи друг на друга: он и бог. Правда, бог чуть выше ростом.
Весь белый, в белой ермолке, в белоснежном халате, стоит реб Довид за прилавком и щедро раздает лекарства и советы.
— Опять валерьянка, — не то возмущаясь, не то вопрошая, говорит он. — Поможет она, как клистир покойнику. Твоему деду надо съездить в Карлсбад.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: