Виктор Подольский - Елена

Лена аккуратно сложила письма и положила в ящик. Знала, что в ближайшие дни вернется к ним, поблагодарит друзей, выкроит время, чтобы побывать у них. Письмо Шабадаша опустила в сумочку: покажу Саше, решила она. Каждый вечер теперь он заходит за ней, провожает домой. Однажды, войдя в комнату, Елена выглянула в окно и увидела Сашу, все еще стоявшего у подъезда, и дружески махнула рукой: не волнуйся обо мне, я спокойна, — говорил ее жест.

С тех пор Саша постоянно ждал, пока в окошке не появится свет, не покажется Лена. Она казалась еще привлекательней и милее. Тяжела была ее утрата, и Саша, как мог, старался развеять мрачные думы. Шло время. Проходили месяцы, и однажды Елена, как обычно, выглянув в окошко и увидев Сашу, одиноко стоявшего под только что начавшемся дождем, позвала его к себе и уже больше никогда не заставляла ждать под окном.

Официальный переезд Александра из общежития, поздравления — все это будет потом. А пока они ощущали, что с каждым днем становятся друг другу все ближе и роднее.

На прилавках книжных магазинов появилась небольшая книжечка. На твердом зеленоватом переплете значилось имя автора: Александр Быховский. Саша с волнением и трепетом листал страницы своих «Бесхитростных рассказов», впервые получивших путевку в областной газете. Местное издательство обратило на них внимание, включило сборник в план.

Полгода Саша переписывал уже, казалось бы, «готовые», опубликованные рассказы. Дважды ему возвращали рукопись с замечаниями, редзаключениями, пометками, советами рецензентов. И вот — шелест листков книги, его книги! Первая книга! Она, как первая любовь, навсегда останется в памяти и сердце.

И пусть с годами отчетливо видишь и слабости, и просчеты, и наивность — она неповторима, как неповторима юность, она всегда дорога, как первая ступенька творческой лестницы.

Теперь Александр мечтал о повести или даже романе, посвященном корабелам. Мысленно представлял его основных персонажей, с которыми встречался, спорил, радовался, горевал, Это те же строители судов. С ними вместе он ежедневно шагает через заводскую проходную, вместе работает. Их жизнь и интересы — это и его жизнь и интересы.

Основательно засесть за работу Саша решил после государственных экзаменов. Отпуск, который ему предоставили для их сдачи, был нелегким.

Быховский установил на время экзаменов строгий распорядок дня. На сон отводилось не более четырех часов. На прогулку, еду, отдых — три часа. Рабочий день семнадцатичасовый. После сдачи каждого экзамена сутки — отдых, кино, прогулки.

Первой экзаменовала Сашу Елена. Он вытягивал билеты, получал порцию дополнительных вопросов и в довершение ко всему ежедневно писал диктовки. Бурчал, возражал, сердился, но писал. Пройдя генеральную репетицию под руководством Елены, Александр сдавал госэкзамены на «отлично».

— Теперь неделю полного отдыха, Елена свет Ивановна, не думать ни о чем и ни о ком… — весело заявил Саша. — Затем плановый отпуск и засяду за корабелов…

Но одно событие изменило его планы. Константину Коржову присвоили звание Героя Социалистического Труда, И, хотя в области многие передовики уже получили это звание раньше, присвоение его Коржову было встречено с особой радостью и удовлетворением. Новатор-коммунист, он олицетворял инициативу, рожденную здесь, в области, и уже отсюда шагнувшую по всей республике. Отдел пропаганды обкома предложил Елене написать брошюру о герое.

— Вы его лучше всех знаете, поторопитесь, пожалуйста.

— Без тебя не обойдусь. Ты знаешь уже требования издательства. Поможешь? — спросила она Сашу.

— Не волнуйся, сама прекрасно справишься. Да и материала у тебя достаточно. Но я всегда готов. Завтра же начнем.

Город разрастался, его окружали многочисленные микрорайоны. Наступление строителей шло не только на бывших пустырях, оно перекинулось и на левый берег реки. Увеличивалась численность населения. А это потребовало новых Дворцов культуры, театров, институтов, массовых средств информации.

В областном центре вышел первый номер вечерней городской газеты. Очереди выстраивались у киосков задолго до прибытия текущего номера. Газету раскупали быстро, тут же раскрывали свеженапечатанные листы, просматривали заголовки, фотографии.

«Вечерка» понравилась. Она знакомила с городскими новостями, печатала рассказы, очерки об интересных людях, интервью с рабочими, учеными, писателями, гостями города. С первых дней взяла под обстрел тунеядцев, лодырей и мещан.

Редактировал городскую газету Михаил Петренко. Захарову очень не хотелось расставаться с ответственным секретарем. Но на бюро обкома Корниенко сказал, что коллективу областной газеты в связи с выходом нового издания придется пойти на определенные жертвы и отдать несколько хороших работников.

— Так и быть, отдаю Савочкина. Он уже засиделся в замах, — ответил Василий Захарович.

— Он может неплохо работать, когда кто-то другой берет на себя ответственность. А здесь нужен человек иного склада, например Петренко.

— Но он и нам нужен, — запротестовал было Захаров.

— В этом мы не сомневаемся. Но там, пожалуй, больше. Дело новое, сложное. Не упирайся, Василий Захарович, — мягко проговорил Корниенко. И Захаров понял, что все уже предрешено и согласовано.

Петренко разрешили взять для вечерки еще трех квалифицированных сотрудников областной газеты. Первым он назвал Якова Курганского.

— Сечешь под корень, — угрюмо бросил Захаров.

— У вас его все равно Савочкин заест. А у нас — развернется во всю. По письмам читателей будет целые страницы готовить, проблемы поднимать. Организует рейды, их обсуждения.

Вместе с Курганским ушел в новую газету Сакасян, литсотрудник Олькин и работавший внештатно по трудовому соглашению фотокорреспондент Васин. Там он определялся на штатную должность. Уходящих провожали тепло и искренне. И хотя уезжали они не очень далеко… этажом выше, все было как при расставании надолго, если не навсегда. Захаров пожал всем руки и пожелал счастливого и успешного труда в новой газете. Зачитал приказ о благодарности за многолетнюю работу и премировании «пятерки». Волнуясь, сбивчиво, заговорила Елена.

— Я хочу поклониться и поблагодарить вас, мои учителя, мои друзья, — едва сдерживая слезы, сказала она, обращаясь к Петренко и Курганскому. — Вы, Яков Филиппович, привели меня в газету, и не только меня. В вас я всегда видела горячую любовь к человеку, внимание, заботливость, умение распутать самые сложные житейские узлы, — Елена обняла и поцеловала Курганского.

— И вы, дорогой наш Михаил Сергеевич, мне очень дороги. Я все помню. И как учили работать, и как поддерживали в трудный час, и как заставляли верить в себя, — Лена волновалась. — И вам спасибо, Марат Аванесович. Вам я тоже многим обязана.