Петр Павленко - Собрание сочинений. Том 5

Когда Климов добрался до 3-го батальона, на немецкой стороне стало совсем тихо. Обманутые этой тишиной, где-то близко запели соловьи.

— Значит, перед тобой, Коган, сады, — сказал довольный Климов, уже сразу установивший, что Коган устроил свой командный пункт, как полагалось. — Слышишь? Соловьи поют. Утром присмотрись, в чем там дело.

Широкоплечий Коган тихо ответил, что присмотрится. Его крупное мясистое лицо с большими внимательными глазами ничего при этом не выразило. Это был не удивляющийся ничему человек.

От Когана Климов наощупь двинулся опять к Кистеневу и едва разыскал его в ста метрах от боевых порядков правофлангового батальона.

— Ну вот, теперь ты правильно устроился, молодец! Отсюда и ночью весь батальон как на ладони. Огневые средства расставил?

— Так точно.

— Как расставил? Объясни.

— Как были у того батальона, что здесь стоял, так и я расставил.

— Правильно. Вот это правильно. Пускай немец пока что не догадывается о нас.

— От Кистенева — на левый фланг, к Кочегарову, хотя заранее был уверен, что у того все в порядке.

— Что у тебя?

— Выслал в разведку лейтенанта Злуницына из пятой роты. К утру рассчитываю иметь подробные данные о противнике.

— Много на утро откладываете, Кочегаров, много.

Климов повернул к себе на высотку.

До зари было уже недалеко. Уговаривая себя не спать, он тут же накоротке вздремнул. Спал он тревожно, любой неожиданный звук разбудил бы его немедленно.

В ротах кончали окапываться и тоже ложились спать.

В конце марта на среднем Дунае светало действительно рано.

Отдремав свои сорок минут, Климов обзвонил батальоны и, как охотник, подстерегающий зверя, всматривался теперь в очертания города, отдельными пятнами выступавшие из утренней мглы.

Где-то невдалеке ссорились кони и слышался скрип телег.

— Это что за кавалерия? — сонно спросил он.

— Батальонные обозы ползут, — сказал ординарец.

Климов позвонил начальнику штаба гвардии майору Артюшенко.

— Гони, пожалуйста, обозы назад, чорт бы их побрал! Куда они вылезли!

— Да я их всю ночь гоняю, Николай Иванович, — ответил Артюшенко, — но знаете же нашего обозника, он от своего батальона ни за что не отстанет, хоть ты ему кол на голове теши.

— Гони, гони, а то, чего доброго, немец коней нам еще побьет.

На наблюдательный пункт Климова, замаскированный прошлогодней кукурузой, стали один за другим сходиться его заместители по артиллерии и связи. Подошли командир самоходного полка и командир артдивизиона, поддерживавшие полк Климова. Все приникли к стереотрубам. Жизнь немецкого переднего края стала понемногу развертываться перед их глазами. Стукнули и замолчали немецкие снайперы. Мелькнула каска за домом. Два солдата притащили ящик с боеприпасами, проехала походная кухня, за ней другая, обе скрылись во дворе большого здания перед батальоном Кочегарова. Климов позвонил Кочегарову:

— Приглядись к дому, что перед тобой за насыпью. Установи, приспособлен ли дом для обороны. Присмотрись, не разобрана ли черепица на крыше.

Кочегаров ответил:

— Это кирпичный завод, товарищ гвардии подполковник. Я за ним давно наблюдаю. Там противотанковая пушка замечена, а во дворе у них, надо полагать, варят на весь участок: то и дело кухни приезжают.

Климов засек время — семь часов десять минут.

— Раздача пищи у них, значит, не позже семи тридцати. В случае, если придется атаковать, самое подходящее время.

Заместитель Климова по артиллерии, капитан Дыбов, приник к стереотрубе.

— Добре, добре, что противотанковую подследили. Возьмем собаку на учет.

Принесли на подпись наградные листы. Заместитель по тылу, капитан Горелик, пришел со своими вопросами. Ординарец Грищенко готовил завтрак.

Сейчас, когда рассвело, Климов уже ни на минуту не прекращал наблюдения за противником. Часами разглядывал он насыпь, строения за насыпью, ложбинку, которая тянулась перед батальоном Кистенева.

Пока Климов до конца не понял немецкой обороны, он не мог чувствовать себя спокойно, и все остальное, кроме немецкой обороны, сейчас почти не интересовало его.

Ему доставляло истинное удовольствие подметить новую черточку в расположении противника, и он уже несколько раз звонил в батальоны, чтобы снайперы отдохнули и дали маленько немцам поразмяться на своем переднем крае:

— А то вы их загнали в землю, никакой жизни нет, наблюдать нечего.

Он предполагал еще пройти по батальонам и посидеть в каждом по крайней мере часа по два, но в полдень, едва закончили чертить схему обороны, (неожиданно пришел приказ из дивизии. Он был как гром среди ясного неба: полку на рассвете 25 марта овладеть городом Кишбер.

Вот так отдых!

Соседний полк слева должен был несколько ранее взять высоту 235, а затем поддержать Климова в бою за город.

Вся программа жизни менялась. Все задуманное летело прахом.

Отослав всех на КП, где был назначен сбор комбатов, Климов на некоторое время остался один на своем наблюдательном пункте. Решение складывалось не быстро, не сразу. Дело осложнялось тем, что полк был измотан, и о каждой мелочи следовало подумать особенно серьезно.

Основная роль выпадала на долю батальона Кочегарова, которому при содействии Когана он мысленно и поручил атаку. Кистеневу — сковывать противника.

Спустя два часа он собрал комбатов, отдал приказ о завтрашнем наступлении. Климов приказал самым внимательным образом подготовить людей, поговорить с ними и потребовать от них крайних усилий, ибо только предельное напряжение сил могло привести к успеху.

Дней восемь назад полк понес серьезные потери в людях, которые не были еще восполнены. Роты заметно ослабели. Обозы тянулись из последних сил.

Климов сравнил данные, добытые разведкой, с собственными наблюдениями. Было очевидно, что немцы сильнее всего укрепились в районе кирпичного завода. Здесь у них было много артиллерии и пулеметов, и можно было предположить, что немцы именно здесь сосредоточили свои основные силы. Но возникало новое затруднение. Слева виднелась высота 235. Она до сих пор загадочно молчала. Могло, однако, случиться, что немцы умышленно не подают оттуда признаков жизни, чтобы в разгар атаки неожиданно нанести по наступающим удар с фланга.

По предварительному плану, высоту должен взять соседний полк. Но все в ходе боя могло повернуться иначе. Надо было изготовиться к тому, чтобы в любой момент перенести главный удар и на высоту.

Кочегарову сначала намечалось действовать в центре, но сейчас Климов решил, что лучше будет Кочегарова поставить на левый фланг, поручив ему наблюдение за высотой 235, и даже не наблюдение, а если понадобится, то и демонстративный маневр на окружение высоты во взаимодействии с левым соседом. Это на всякий случай.