Глеб Алёхин - Тайна дразнит разум

— А что?! Криминалист! Ученый! Поможет….

— Цыть, дура! Он уже разок помог: закрыл одно дело. — Сеня шагнул ближе к приятелю: — Снесешь на «голубятню». Чуешь?

Селезнев был всего на один год старше Смыслова, но всегда и во всем верховодил. Однако придет время, когда Леша даст ему отбой. Каталь осторожно опрокинул черпак в широкобортную тачку:

— Сеня, а дневник добыл?

— Все на мази: мы с Ниной идем по грибы! — Сеня ракеткой изобразил лопату: — А ты, дружок-приятель, что-нибудь откопал?

Каталь удивился. Он не рассказывал чекисту про случай в монастыре. Выходит, Воркун работает не только в угро.

— Ты от Ивана Матвеевича узнал?

— Впредь, Леха, меня не обходи — докладывай…

— Да пустое дело! Кто-то начал рыть, а там слой битого кирпича: попыхтел и отвалился…

— Куда? В какое место? Нашел-разыскал?

— Нет.

— Плохо искал, друг-приятель. Рыли-то ночью.

— Думаешь, Ерш Анархист?

— Не только Ерш. По всей Руси слух идет об изъятии ризниц. Церковники не дремлют. Понимать надо, Смыслов!

Чекист увидел на аллее девушку с черной косой и поспешил на берег.

Леша почувствовал во всем теле беглый озноб. Он почему-то вспомнил Груню возле колодца с ведром. Ему нужно идти, двигаться, иначе выдаст свое волнение…

— Здравствуй, Грушенька! — встретил он ее на берегу, сопровождаемый завистливыми взглядами товарищей по работе.

Груня ответила легким кивком головы. Она протянула ему бумажный треугольничек без адреса и вопросительно заглянула Леше в синие глаза:

— Когда вернешь?

— Завтра, — твердо заверил он и указал в сторону спортивного городка: — Приходи на футбол. Игра с новгородцами!

— Вадим говорит, ты знатный игрок, — проговорила она в раздумье и, не прощаясь, повернула назад.

Он долго смотрел ей вслед, думая: «Если придет — судьба».

Пишу тебе с другого берега, но никакая волна не разлучит нас. Мы связаны морским узлом. Лишь дай сигнал — я мигом примчусь за тобой. На горизонте нашем житуха что надо!

Говорят, что художник Сварог похвалил твой портрет. Возьми его на память. Ты мне нужна живая.

Решай, зазноба! Жду весточки!

Записка без подписи и адреса, но Воркун явно заинтересовался ею. Он старательно разгладил пышные усы, одобрительно посмотрел на Лешу:

— Добро! Считай себя стажером. — И кивнул на дверь «голубятни»: — Крикни Сеню!..

Вскоре Иван Матвеевич и молодой чекист сообща составили «графологический анализ». Закрыв окно, Сеня прочитал вслух:

— «Прямые жирные буквы говорят о том, что написавший их обладает смелым, напористым характером. Все заглавные буквы имеют свое лицо: автор письма не лишен художественного глаза. А то, что буквы отрываются друг от друга, свидетельствует, во-первых, о свободолюбии, капризности, неуживчивости; во-вторых, о бурно прожитой жизни; в-третьих, о рискованной погоне за счастьем. Письмо без подписи, выходит, автор осторожничает, побаивается правосудия. Каждая строка лезет вверх: автор стремится покончить с низкой почвой и взойти на открытую гору…» — Сеня передал листок приятелю и подмигнул: — Поверит?

— Конечно!

— Ну тогда, — пробасил Воркун, — узнай адрес или место встречи. Да, дружище, с работой каталя — конец…

Радость щекотала язык. Хотелось всем знакомым, всем товарищам по работе, по футбольной команде сообщить: «Я стажер!» — но Воркун предупредил Алешу: «Скажи только матери».

Мать подарила сыну отцовский костюм. Она, сторожиха курорта, знает: работа уголовного агента опасна. Ее советы, наставления не лишены мудрости. Он слушает, а сам смотрит через открытое окно на футбольное поле. Там заиграл духовой оркестр. Там состоится встреча с Груней. Он не сомневался, что она придет сегодня. Только не подкачать бы!

Да, игра ответственная. Сборная Новгорода — сильная команда. И матч судит известный петроградский футболист Бутусов. Он приехал на курорт подправить здоровье.

В костюме голкипера Леша походил на спортсмена из английского журнала. Тетя Марфа и дядя Сережа славно отметили день рождения племянника: тетя подарила шерстяные носки до колен, а дядя — старый охотничий костюм и греческий флаг в бело-синюю полоску. В 1910 году Старую Руссу посетила королева эллинов княгиня Ольга. В честь ее на Путевом дворце, где Марфа мыла полы, развевались греческие флаги. Леша не выяснял, каким образом один флаг попал к дяде Сереже. Важно, что дядя, ярый болельщик футбола, своим глазом изобретателя узрел в бездействующем полосатом полотнище великолепную голкиперскую форму.

Пусть смотрит Груня! И костюм хорош, и сам вратарь — акробат. Леша отличился еще в детской команде, где играли в особый мяч. Его покрышка — шита-перешита, заплата на заплате, шар не шар, а колбаса. От сильного удара мяч описывал в воздухе дугу и летел назад, как бумеранг. Наступательный полет нес в себе же обратную силу. Пас другому — пас себе. Бьешь в левую голштангу, а мяч летит в правую. От вратаря требовалось цирковое мастерство. Но Леша никогда не суетился. Кажется, он посторонний в игре. На деле же вратарь, словно ястреб, зорко следит за мячом и заранее выбирает единственную возможную позицию. Умный вратарь не знает неожиданных ударов…

В первом тайме новгородцы непрерывно атаковали ворота, и всё безуспешно. Леша, как всегда, играл виртуозно. За три минуты до перерыва старорусские нападающие Юхнов, Коросты некий и Витя Масловский удачно разыграли комбинацию и забили гол в сетку гостей.

Длительный свисток судьи. К воротам Алеши подошел Вадим в новой красноармейской гимнастерке. Он, сияющий, довольный, стал хвалить вратаря, но тот прервал его:

— Где сестренка?

— Поехала с хозяйкой на Ловать.

— Зачем?

— Сено косить. Записку просила передать мне…

За пакетом Алеша сбегал домой. Его подстегнула страшная мысль: «Груня поехала к Ершу и больше не вернется в Руссу». И как он, агент, прозевал! Все эти дни следил за ней. Днем она работала в магазине Солеваровой, а вечером читала книги или шла в церковь. Сегодня Леша задержался в конторе курорта, оформлял документы, а потом отправился в угрозыск и заспешил на футбол…

Во втором тайме Смыслов пропустил два мяча. Он смотрел на игроков, а видел Груню рядом с Ершом Анархистом. Вратарь с трудом дождался финального свистка.

К счастью, дом возле футбольного поля. Леша быстро переоделся, вскочил на велосипед и помчался на Ильинскую к Воркуну.

По двору бродила хмурая Пальма. Она ждала хозяина. Он все чаще и чаще задерживался во флигеле Ланской.

Иван Матвеевич провел Алешу в дом Роговых:

— Что стряслось, дружище? Ну?

Он спокойно выслушал сбивчивые объяснения Леши. Помолчал. Потом перевел взгляд на стенной календарь: