Иван Арамилев - В лесах Урала

Хозяйка и дочери-гимназистки в коричневых платьях, черненькие, как галки, похожие на мать, суетятся, гремят посудой. Пестря ложится на ковер, поводит носом, смотрит на меня голодными глазами.

Я кидаю маленькую булку. Он глотает ее на лету, виляет хвостом — давай еще.

— Милая собачка, — говорит мастер. Лицо его улыбается, руки описывают круги. — Как звать? Пестря? Хорошо. Мы ему колбаски поджарим. Мариша, займись собачкой.

Девушка берет Пестрю за ошейник. Собака рычит, щелкает клыками.

Я сам веду Пестрю на кухню.

Вспоминаю дядю Лариона. Вот кто помог бы управиться с находкой! А как бы он обрадовался! Неожиданная мысль приходит в голову: «А если всерьез продать Ледяной ручей? Получу много. Мастеровые Горькой слободы, наверно, знают, куда выслан Николай Павлович. Может, вместе с Яхонтовым дед, Зинаида Сирота, Всеволод Евгеньевич? Поеду к ним или переведу деньги. Если не удастся подкупить тюремщиков и бежать, с деньгами заживут вольготно. Страшная ведь сила деньги!..»

— Ах, черт! Какой день! — петушится Иван Яковлевич, и глаза его молодо сияют. — Да где Авдей Макарыч, толстопузый черт?

Он снова подбегает к телефону, но в дверь стучат, и Авдей Макарыч Ваганов шагает через порог. Это высокий, кряжистый мужчина с черной бородой, одетый в коричневый сюртук. Волосы подстрижены по-кержацки в кружок. Глаза из-под густых нависших бровей смотрят пытливо, и кажется, видят все насквозь.

Мастер жмет ему руку.

— Гляди, гляди! Видал что-нибудь подобное? Без промывки добыто, без шурфов, на поверхности лежало. А стоит немножечко копнуть… Ой! Иван Шатров зря с постели не поднимет. Вон он, молодой человек. Бог привёл его в мой дом. Будьте знакомы, господа.

Золотопромышленник кивает.

— Приятно встретиться.

— Ты только послушай, Авдей Макарыч, что он рассказывает, — лебезит Шатров. — Обалдеть. И он хочет за Ледяной ручей пятьдесят наличными.

Ваганов насупился, молчит.

Мастер бегает вокруг него, ежится, потирает ладони одна о другую.

— Давай послушаем, — спокойно говорит Ваганов. — Еще не мой ломоть, когда в руке держу. Мой — когда в брюхо положу.

Я рассказываю о Ледяном ручье.

Авдей Макарыч переспрашивает, гмыкает.

— Так. Так. Занятно, если не врешь.

Потом поднимается, щелкает пальцами, быстро и решительно говорит:

— Забирай свое добро, едем ко мне.

Шатров стоит между мной и Вагановым, на губах его горькая улыбка.

— Авдей Макарыч, почему такое? Молодому человеку и в моем доме найдется угол. А это, — он кивает на самородки, — я купил. Одолжи расплатиться… На днях отдам до копеечки.

— Что тобой куплено, твое и будет, — морщится Ваганов. — Не кипятись, Иван. Денег, конечно, дам.

— Кипятиться нечего, — отвечает мастер. — Но учти: парень открыл россыпь, а парня открыл Иван Шатров: как хочешь, третья доля моя.

— Иван, ты меня знаешь не первый год. Беру в дело. И, пожалуйста, не мешай. Об чем разговор?

Шатров опускает голову.

Я укладываю самородки в котомку, Ваганов берет меня под руку, тащит за собой на улицу. Шатров бойко семенит за нами. Садимся в пролетку.

— Домой! — весело командует Авдей Макарыч.

Кучер хлопает вожжою. Рысак с места летит крупной рысью.

Пестря скачет за нами, лает. Я ошалел в сутолоке, забыл про него.

— Твоя собака? — спрашивает Ваганов.

— Моя.

— Так чего ж ты? Давай сюда!

Он тычет в спину кучера.

— Стой, Вавила, седока одного забыли.

Пестря прыгает к моим ногам, повизгивает от радости.

Я сжимаю котомку с золотом. В голове — неразбериха, мысли давят друг друга, как бревна в большом заторе.

«За сорок не продам, — думаю я, следя за машистым ходом рысака. — Пятьдесят, и ни копейки меньше. Раз они вцепились, стало быть, Ледяной ручей — не шутка.

Ваганов глядит исподлобья.

— Пятьдесят тысяч дать не могу. Я словам не верю. Надо россыпь обследовать. Может случиться: там и осталось всего ничего. Да и тебе не расчет продавать. Ежели не пустышку открыл, больше получишь. Будь моим компаньоном. Раз оно, золото, идет на тебя, отстраняться от добычи не следует. Примета такая есть.

Говорит он легко, просто, будто мы старые знакомые. Иван Яковлевич качает головой, лицо у него красное, потное, в глазах оторопь.

И вот вагановские хоромы.

Авдей Макарыч ведет нас в кабинет. Мы садимся. На стене — большая карта Урала. Входит пожилой узкогрудый человек в очках. Ваганов почтительно именует его «господином инженером», знакомит со мной.

— Можешь показать место, где нашел золото? — спрашивает инженер.

Напрягаю память. В кочетовской школе Всеволод Евгеньевич показывал нам глобус и карту, объяснял географию. Но теперь я ничего не могу вспомнить, не знаю, как подступиться: карты такого мелкого масштаба я никогда не видел.

— Не таись, Матвей Алексеевич, выкладывай все, — ободряет Ваганов. — Не обижу, при свидетелях говорю, и бог над нами.

Я разглядываю карту.

Шатров беспокойно вертится.

— Гляди получше, — советует он, взмахивая руками. — Не ошибись. Дело важное. Может быть, тут?

Его палец прыгает по карте с угла на угол.

Авдей Макарыч берет Шатрова за полы пиджака, сажает в кресло.

— Не верещи, Иван. Без тебя обойдемся. Ты купил самородки Матвея Алексеевича — и помалкивай.

— Что куплено, то куплено, — обижается Шатров. — У нас речь идет о золоте, что в земле осталось. И нечего цыкать. Дело общее. Паренька открыл я…

От множества названий, черточек, линий рябит в глазах. Провожу пальцем сверху вниз, тычу в середине, веду влево и, совсем сконфузившись, сознаюсь:

— Не могу. Я так объясню. Вот ежели из города выехать вверх по реке…

И рассказываю, как ехали с Пестрей в лодке, как пересели на плот, добрались до города.

Инженер записывает мои слова, иногда подбегает к карте для сверки. Иван Яковлевич догоняет инженера, смотрит через плечо. Инженер прикалывает в правом углу красный флажок.

— Здесь! — говорит он.

Авдей Макарыч глядит на зеленое пятно.

— А, вот где. Я давно подумывал тут разведать.

— Это не считается, — обидчиво говорит Шатров. — Я, может быть, подумывал на царской дочери жениться? Думать никому не запрещено.

Инженер нанизывает булавками цветные флажки. Золотая россыпь на Ледяном ручье обложена со всех сторон. Так по белой тропе в таежных просторах обкладывают охотники лису, и уж если обложили — каюк, не уйдет.

Кончив с флажками, инженер объявляет:

— Оформляйте заявку, господа.

И он пожимает всем руки.

— Желаю новому предприятию успеха и процветания.

Авдей Макарыч выпроваживает инженера и Шатрова. У двери он что-то шепчет на ухо инженеру. Тот понимающе кивает.

— Ну, молодой компаньон, рассказывай: кто ты, откуда родом, как попал к Ледяному ручью? — спрашивает Ваганов. — Нам нужно знать друг друга.