Юрий Нагибин - Река Гераклита

Поднесли ему и водочки для сугреву — ужасающий сырец, от которого он долго не мог отдышаться. И дорожных щей дали похлебать. А тут как раз и поезд тронулся…

— Вы куда путь держите? — спросил Нексе женщину под убаюкивающий перестук колес.

— В деревню, за Самару. Фельдшером работать.

— А где ваш дом?

— Там и будет, другого нет.

— А ваша семья, родители, муж?..

— Родители в гражданскую от тифа умерли. Муж?.. — Она улыбнулась. — Был у меня Коля-пулеметчик из нашего полка. Под Сивашем срубили. — Она говорила обо веем этом просто, как о давно выболевшем в сердце. — А вот скажите, товарищ Нексе, почему вы у себя в Дании революцию не сделали?

Нексе помолчал, думая.

— Потому что у нас нет Ленина.

— Понятно, — наклонила русую голову женщина…

А ночью мороз завернул еще круче, и печурка уже не могла справиться с ним. И как-то получилось, что в своем закутке Нексе и сероглазая женщина сперва во сне, а потом в яви стали сближаться, ища в другом спасение от стужи. И тут послышался ее напряженный шепот:

— Погоди, товарищ!.. Такой помощи тебе не обещали… Надо ж, весь седой, а какой сильный!..

На перроне Самарского вокзала Нексе долго махал вслед уходящему поезду и далеко высунувшейся из теплушки простоволосой русой голове…

Детский дом имени Мартина Андерсена-Нексе. В физкультурном зале, служащем и для проведения всевозможных торжеств, перед строем бедно одетых детей худенькая девочка с мученическим видом приветствовала Нексе на немецком языке:

— Либер геноссе Нексе!..

С удрученным видом девочка сообщила, что воспитанники детского дома, носящего имя великого пролетарского писателя Андерсена Нексе, обещают в честь его приезда учиться еще лучше, укреплять дисциплину и отдавать остающиеся от учебы силы общественной работе.

Когда девочка отмучилась, ребята по знаку директора дома вяло захлопали в ладоши.

— Спасибо, дети, — смущенный этой натянутой обстановкой, сказал Нексе. Его прямо с губ переводила учительница немецкого. — Вы даже не представляете, как меня тронуло, что вашему дому присвоили мое имя. Я ужасно рад, что вижу вас. Вы не такие худые, как я боялся.

— Это от сидячей жизни, — охотно пояснил крупный мальчик с одутловатым лицом. — Мы для физкультуры одеты, а гулять не можем.

Тут только заметил Нексе, что на всех детях — ужасающие тряпичные тапочки. И это окончательно выбило его из колеи. Он покосился на свой мешок — при отсутствии обуви дары Санта-Клауса выглядели довольно неуместно.

Спас положение запоздавший воспитанник. Он прошмыгнул в зал — огненно-рыжий, веснушчатый крепыш с блестящими и зелеными, как у ежа, глазами, полными любопытства и готовности к чуду. Он увидел коренастого, красивого человека с седыми легкими волосами и молодым, сейчас притуманившимся взглядом и влюбился в него всем своим огромным сердцем.

— Папа! — вскричал он упоенно, кинулся к Нексе и повис у него на руке.

Его крик словно расколдовал сонное царство.

— Папа!.. Папа!.. Папа приехал!.. — закричали обездоленные дети и окружили Нексе.

Он был сильным человеком, но тут не выдержал и заплакал…

В тот вечер долго не давали отбоя ко сну в детском доме. Нексе с ребятами сидел в физкультурном зале перед чугунной, докрасна раскаленной печкой. Он рассматривал рисунки местного художника Бори Иванова. Была тут и учительница немецкого языка, помогавшая общению детей с писателем.

— Ну, а это кто? — спрашивает Нексе о красивом всаднике с шашкой на боку, вздыбившем вороного коня.

Боря Иванов молчал, потупившись.

— Это он тебя так нарисовал, — выдала секрет девочка, говорившая приветственное слово.

Иванов с ненавистью посмотрел на нее.

— Ого, какой красавец! — улыбнулся Нексе. — А я старый, седой и без шашки.

— Я теперь иначе нарисую, — пробурчал Иванов.

— Подари мне этот рисунок, — попросил Нексе.

— Нет! Это глупость! Я новый подарю.

— На конях я никогда не скакал, — сказал задумчиво Нексе. — А вот на быках и волах верхом ездил. Я в детстве пастушонком был, пас большое хозяйское стадо. И очень дружил с одним быком и одним волом. И ездил у них на голове между рогами.

Дети слушали вежливо, но как-то равнодушно.

— У меня было тяжелое детство. Я батрачил на хуторян. Плохо питался и оттого, наверное, плохо рос. Вставал затемно и бежал босиком через заснеженный двор…

Его удивило выражение отчужденности и скуки на лицах детей. Ему-то казалось, что он нашел путь к их сердцу.

— Папа, — проникновенно сказал рыжий мальчик. — Мы про бедность и голод сами все знаем. Расскажи нам про красивое.

— Я видел мало красивого в жизни, — тихо сказал Нексе.

— Ну, придумай, ты же писатель.

— Я не такой писатель. Я умею только про то, что сам видел… Он улыбнулся. — В Дании был другой писатель, тоже Андерсен. Но без Нексе…

— Ох, я его читала! Про русалочку! — воскликнула девочка-трибун.

— Вот-вот! Уж он-то умел выдумывать. Он выдумывал самые красивые сказки на свете. Знаете про Снежную королеву?..

Директор детского дома, дежурный воспитатель и кто-то из учителей томились возле закрытых дверей физкультурного зала.

— Ребятам спать пора, — нудил дежурный воспитатель.

— Ребята — ладно. Разок недоспят, — отозвался директор. — Нексе замучили. Он, поди, устал с дороги. Ведь не мальчик!..

— Вы должны вмешаться, — решительно заявил молодой учитель. — Гость не обидится, поймет.

Директор дома осторожно приоткрыл дверь и заглянул в физкультурный зал. Но никакого зала нет. Есть лунное завьюженное таинственное пространство и несущиеся сквозь него оленьи упряжки. В передней упряжке — прекрасная женщина в белой одежде, с короной на голове. Директор тихо притворил дверь.

— Никого нет, — произнес со странной улыбкой. — Они все в сказке…

В скромном кабинете, отапливаемом «буржуйкой», раскрасневшийся Нексе наседал на директора. Разговор шел, разумеется, по-немецки.

— И все-таки, товарищ директор, я настаиваю на своей просьбе: купить детям валенки.

— Где их взять? — беспомощно разводил руками директор. — Только у частников. Катает валенки одна тут артель, но цены у них страшные.

— Я не из пугливых, — вскинулся Нексе. — Мне выплатили гонорар за книгу, деньги со мной. Можем мы считать, что с этим вопросом покончено?

Директор сделал жест, означающий — воля ваша.

— Теперь насчет рыбьего жира. Детям необходимо давать рыбий жир.

— Да где же его взять? — вернулся к прежней безнадежности директор.

— Артели по рыбьему жиру нет? — со смехом спросил Нексе.

— Наверное, есть, но только не в Самаре.

— Рыбий жир я пришлю из Дании. Довольно плохой очистки, но другого сейчас не достать.