Илья Вергасов - Избранное

Много дней и ночей топтались отборные немецкие дивизии у ворот Крыма, а ведь Манштейн еще месяц назад должен был захватить Севастополь, отрапортовать Гитлеру: Крым и военно-морская крепость у ваших ног!

Немцы через перешеек подошли к Ишуньским позициям. Не верилось, но враг уже топтал крымскую землю.

В глубинных городках и поселках объявились коммунисты-добровольцы. Старые и молодые. Они молчаливо выстраивались перед скромными зданиями райкомов и горкомов партии, в которых им вручали партийные билеты, прощались с родными местами, садились на гремящие «ЗИСы» и сразу же бросались в боевое пламя, испепелявшее сотни и сотни жизней.

Ялтинский истребительный батальон занимал гостиницу «Крым». Командовал им Николай Николаевич Тамарлы, местный старожил, специалист по борьбе с береговыми оползнями.

В военной форме, опоясанный ремнями, тучноватый, с черной окладистой бородой, он с рассвета дотемна готовил роты к боевой встрече с врагом. В нем чувствовалась военная жилка.

Еще бы! Штабс-капитан царской армии. Но капитан, который безоговорочно принял революцию, защищал ее на фронтах гражданской войны, стал членом большевистской партии, в свое время возглавлял Ялтинский горсовет.

На площадке выстроились двадцать пять коммунистов-добровольцев.

Тамарлы обходит строй, здоровается с каждым в отдельности - знает всех по мирной жизни. Вот его рука задерживает ладонь пожилого человека с глубокими морщинами на изможденном лице:

- Ты нездоров, Павел Алексеевич?

- Война, Николай Николаевич.

Вскоре в Ялте появилась еще одна группа бойцов, по-особому экипированная: ватные стеганки и брюки, капелюхи, вместо вещевых мешков - туристские рюкзаки. Эти бойцы напоминали альпинистов, перед которыми неизведанные, ждущие штурма высоты.

Готовил эту группу мой помощник по разведке Степан Становский.

Свой день он обычно начинал с рапорта:

- Товарищ начштаба, меня вызывают в горком партии для получения особого задания.

- Что ты там делаешь?

- Много будешь знать - скоро состаришься.

Через день Становский вернулся с гор.

- Куда группу увел?

- На кудыкину гору.

Меня срочно вызвали в райком партии, к первому секретарю Мустафе Селимову - молодому, энергичному, немногословному. В мирное время он уважал нас, механизаторов, и крепко нам помогал.

Селимое усаживать не стал.

- Вчера вечером бюро райкома утвердило тебя командиром Алупкинского истребительного батальона.

- Ясно.

- Комиссар батальона - да ты его знаешь, ваш, гурзуфский, Александр Поздняков - срочно комплектует особую группу. По секрету - партизанскую. Через сутки она должна быть здесь, - Селимов отодвинул в сторону занавесочку - открылась карта-километровка. Секретарский палец лег на шоссе, соединявшее Ялту с Бахчисараем. - Запомни, и хорошенько!

- Партизанить?

- Да. Мы обязаны заранее все предусмотреть, послать в горы лучших - добровольцев, конечно. Для сведения: на Ишуньских позициях идут тяжелые бои.

Через день тридцать два алупкинца во главе с коммунистом Агеевым были в районе возможной дислокации партизанского отряда.

За группой потянулись машины с продовольствием, теплыми вещами. Скрытно готовили партизанские базы.

Меня и комиссара Александра Васильевича Позднякова снова вызвали в райком партии. Принимал второй секретарь - Герасимов. Путиловский рабочий, из-за проклятого туберкулеза вынужден был оставить цех и перебраться на жительство в Ялту. Он человек дельный, доступный. С полуслова понимал каждого, с кем приходилось встречаться, и терпеть не мог краснобаев.

Поздоровался, сразу же спросил:

- Батальон на полном казарменном положении?

- Так точно.

- Берег круглосуточно патрулируете?

- До самых Байдарских ворот.

- Правильно. Усаживайтесь.

В кабинете был комбат Тамарлы и его комиссар Белобродский. В сторонке стоял Степан Становский.

Герасимов откашлялся:

- Нависла опасность прорыва Ишуньской линии обороны. Надо быть готовым ко всему. Главная задача - сформирование Ялтинского партизанского отряда. База - ваши истребительные батальоны. Вы уже послали людей в горы, но нужны будут еще. - Герасимов отыскал глазами меня и Позднякова: - Вам, алупкинцам, дополнительно отобрать тридцать человек, в основном коммунистов, само собой разумеется, добровольцев. Вопросы есть?

Идем по набережной, молчим, но думаем об одном.

- Как вы, Александр Васильевич? - спрашиваю у комиссара.

- А ты?

- Из Крыма не уеду.

- А легкие?

- А у нас куда ни кинь, везде клин. Все из команды «тяжелоатлетов».

- Да, твоя правда!

За парапетом шумело море. У мола двухтрубный корабль, гремя цепями, пришвартовывался к причалу.

Поздняков ахнул:

- Снова раненые?

Заметили следы боевой схватки корабля в море: разрушенные надпалубные сооружения, пробитые осколками шлюпки, срезанный, как ножом, угол капитанского мостика.

Сутулясь от морского ветра, мы прижались к сухой стене мола и не спускали глаз с судна, которое уже было заякорено, но палуба еще пустовала, а едва слышная команда неслась издалека, будто с самого мутного неба. Вскоре по трапам застучали кованые сапоги. Матросы в касках и с автоматами сошли на берег и быстро оцепили район причала.

- Пленные, - шепнул комиссар.

Немцы, румыны, снова немцы. Они походили друг на друга, бледнолицые, какие-то стандартно серые и равнодушные, с неуверенной после морской качки походкой. Что-то по-человечески жалкое было в их облике, и я не мог представить, что именно вот такие штурмуют Одессу, рвутся к нам, в Крым.

…Через день телефонограмма на мое имя: явиться в Симферополь на беседу с первым секретарем обкома партии Владимиром Семеновичем Булатовым.

Булатов не заставил ждать, принял немедленно.

Короткие вопросы. Мои ответы, пауза, а потом:

- Еще раз подумайте, через час жду окончательного решения.

Я брожу по военному Симферополю, грязному, пыльному, жаркому, набитому войсками. Останавливаюсь у старинного здания. У ворот санитарная машина - разгружают раненых. Вдруг вспомнил: в этом военном госпитале почти сто лет назад знаменитый русский хирург профессор Пирогов оперировал участников первой обороны Севастополя. Когда-то этот факт, вычитанный из книги, казался древним-древним, а вот сейчас не кажется.

Что будет с Крымом, с Севастополем, с нашей Ялтой?

Снова у Булатова.

- Пойдешь в начальники штаба Четвертого партизанского района. Пять отрядов объедините, южных, и Ялтинский у вас. Ясно?

- Так точно!

- Справишься?

- За доверие спасибо.

- Обком провел большую организационную работу. Но это начало начал. Впереди сто уравнений с тысячами неизвестных. Вот это запомни. И верю, ялтинцы не подведут! Прощай!