Дмитрий Яблонский - Таежный бурелом

Для подкрепления своих мыслей Фельт сослался на президента, который возглавлял специальный комитет, координирующий деятельность всех американских организаций, занимающихся русским вопросом.

— Мы должны проникнуть во все углы России, овладеть командными высотами ее экономики. Союз христианской молодежи располагает подготовленным аппаратом в двести сорок человек. Само собой разумеется, мы позаботимся и о том, чтобы организовать торговлю.

— Что же будут делать русские купцы? — иронически спросил Найт.

— Торговать американскими товарами, — разъяснил Фельт.

— Японские войска заняли важнейшие позиции в русском Приморье, — осторожно заметил Грэвс.

— Знаю. Мы сформируем здесь железнодорожный корпус, возьмем в свои руки управление, эксплуатацию и ремонт железных дорог. Начало, как видите, неплохое. Но нас беспокоит — не могу отрицать этого — организация особого синдиката Мицуи — Мицубиси. Правда, наши товары дешевле — и в этом залог конечного успеха. С Мицубиси у нас еще будет особый разговор.

На другой день Фельт добился свидания с Мицубиси. Когда он вошел в кабинет маркиза, тот читал в английском переводе записки Денисова об Отечественной войне 1812 года.

— Изучаете Россию? — здороваясь и бесцеремонно заглядывая в книгу, спросил Фельт. — Примериваетесь к тактике партизанских боев? — Фельт опустился в кресло, откинулся, вытянул свои длинные ноги в лакированных туфлях. — Похвальное занятие!

Они обменялись взглядами, в которых сквозила взаимная неприязнь.

Мицубиси ждал, когда гость перейдет к прямой цели своего визита.

— Перед отъездом в деловом клубе я случайно слышал, что банки, предоставившие вашему концерну кредит на цели оккупации, намереваются предъявить векселя к погашению, — объявил Фельт, закуривая сигару.

Мицубиси подался вперед.

— Для этого нет оснований.

— И я думаю так! Но не кажется ли вам, что вы нарушаете условия, определенные для стран пекинским совещанием?

Мицубиси пожал плечами.

— Банкиров беспокоит машиностроительный завод в Никольске-Уссурийске? Тревоги напрасны. Положение на фронте такое, что строить завод на русской земле равносильно попытке проложить дорогу между Владивостоком и Токио.

— На Уолл-стрите имеют в виду не только то, что вы называете машиностроительным заводом, но хотят, чтобы вы прекратили вывоз сырья из Забайкальского округа.

— Вы введены в заблуждение, смею вас в этом уверить.

— Возможно. Не знаю, насколько точны вот эти данные. — Фельт вынул записную книжку. — С апреля по июль восемнадцатого года вами отправлено в Токио и Нагасаки: кожи триста сорок две тысячи штук, строительных материалов и леса два с половиной миллиона кубометров, рыбы 1,7 миллиона тонн… Если это так, то согласитесь, что тревога имеет под собой почву. Я уже не говорю о золоте, которое находится в Иокогамском банке.

Мицубиси протянул руку, дружески коснулся колена Фельта.

— Неужели вы верите? Наши отношения не позволяют мне даже обижаться.

— Вот и прекрасно. Мое сердце будет спокойно, если это так. Я бы посоветовал вам опротестовать эти ложные данные.

— Постараюсь это сделать.

После ухода Фельта Мицубиси долго ходил по комнате. Это, кажется, серьезное предупреждение, и он не мог с ним не считаться. Видимо, в Вашингтоне обеспокоены тем, что США не удалось прибрать к своим рукам основной хозяйственный нерв оккупированного края — железные дороги. Япония отклонила американский план и предложила свой вариант, значительно урезывающий права железнодорожного диктатора Стивенса [30] Стивенс — американец, председатель технического совета особого межсоюзнического комитета интервентов по контролю над железными дорогами Дальнего Востока РСФСР. . Старый спор, имеющий длинную историю!.. Во время войны с Россией Япония распространила большое количество японских государственных займов. Железнодорожный король США Гарриман скупил значительную часть этих займов, решив построить магистраль, соединяющую Японию, Маньчжурию и Сибирь с европейской частью России. Он рассчитывал приобрести у Японии право на управление Южно-Маньчжурской дорогой, у России — КВЖД; мечтал об эксплуатации дороги от Даурии до порта Либавы на побережье Балтийского моря, с тем чтобы из Либавы и Дайрена наладить морскую связь с принадлежащими Америке путями сообщения, связывающими Тихий и Атлантический океаны. В свое время Япония, добившаяся победы над Россией и используя финансовый кризис, с огромной силой поразивший США, оказала сопротивление этому плану, осуществление которого превращало Маньчжурию в базу для вторжения США во внутренние районы Китая и Монголии. Спустя десять лет ставленник того же Гарримана Стивенс пытается возродить даири [31] Даири — стремление к господству над миром (япон.) . в новой форме. Этот неразрешенный спор служил яблоком раздора, из-за которого едва не вспыхнула война между США и Японией в ноябре 1908 года. И вот история повторяется!

Мицубиси сел за стол, написал на фронт князю Отани и отцу в Токио. Надо было спешить. Если Уолл-стрит грозит погашением векселей, то следует как можно скорее захватить золотые запасы Среднеазиатского банка в Хабаровске, Чите и Благовещенске.

После этого, взяв телефонную трубку и назвав номер, он приказал разыскать резидента 270.

В ожидании резидента маркиз сочинял хэйкан [32] Хэйкан — традиционная нерифмованная форма японской поэзии. .

— Резидент двести семьдесят ожидает вас, господин маркиз, — доложил адъютант.

— Просите.

Вошел лейтенант Нооно. В нем трудно было признать владельца трактира. В европейском костюме он казался выше, стройнее. От него веяло здоровьем и физической силой. Не снимая шляпы, Нооно почтительно замер перед маркизом.

Мицубиси кое-что слышал о Нооно, но видел его впервые. «Лейтенант Нооно, — припомнилась ему аттестация начальника специальной школы, — может пройти по жалу меча, не обрезав ступни. Он молчалив, как Будда, коварен, как гейша, обладает настойчивостью сеогуна» [34] Сеогун — полководец (япон.) . .

— Садитесь, лейтенант! — пригласил маркиз. — Расскажите о себе.

Нооно коротко сообщил о своей деятельности после окончания кадетского корпуса и специальной школы разведчиков. Мицубиси маленькими глотками отпивал подогретую сакэ и пристально следил за лейтенантом.

— Почему вы застрелили Цукуи? — внезапно спросил маркиз.

— Цукуи стал ненадежен.

— Вы, лейтенант, честолюбивы?